кровати, — побледнел и покачнулся: на тумбочке лежал всего-то старенький журнал из прошлого века — роман-газета. Тот самый, что остался после Егора. Незнакомец представился — Антон Савельевич.
— Аннета, — ответила женщина и почему-то покраснела. Черты лица гостя и интонации голоса показались знакомым. Аннета вздрогнула, но в памяти ничего не возникло. Этого человека ей видеть не приходилось, но в нём она почувствовала близкое и родное, то, чего она не испытывала к Артюру. Лицо было до боли знакомым. Мужчина жестом попросил разрешения, показав на журнал.
— Пожалуйста, — чужим голосом сказала Анн…
Незнакомец, дрожащими руками взял журнал, и начал листать. Аннета перестала вообще понимать всё, что происходит. Гость не оборачивался. Он видимо искал в журнале, что-то одному ему известное. На одной из страниц он остановился. Аннета не сдержалась и заглянула через плечо. Это было окончание повести Бориса Васильева *В списках не значился*. То, что читал гость было подчёркнуто красным карандашом.
'Подъехала санитарная машина, из нее поспешно выскочили врач и два санитара с носилками. Генерал кивнул, врач и санитары бросились к неизвестному. Санитары раскинули носилки, а врач что-то сказал, но неизвестный молча отстранил его и пошел к машине. Он шел строго и прямо, ничего не видя, но точно ориентируясь по звуку работавшего мотора. И все стояли на своих местах, и он шел один, с трудом переставляя распухшие, обмороженные ноги. И вдруг немецкий лейтенант звонко и напряженно, как на параде, выкрикнул команду, и солдаты, щелкнув каблуками, четко вскинули оружие 'на караул'. И немецкий генерал, чуть помедлив, поднес руку к фуражке.
А он, качаясь, медленно шел сквозь строй врагов, отдававших ему сейчас высшие воинские почести. Но он не видел этих почестей, а если бы и видел, ему было бы уже все равно. Он был выше всех мыслимых почестей, выше славы, выше жизни и выше смерти.
Страшно, в голос, как по покойнику, закричали, завыли бабы. Одна за другой они падали на колени в холодную апрельскую грязь. Рыдая, протягивали руки и кланялись до земли ему, последнему защитнику так и не покорившейся крепости.
А он брел к работающему мотору, спотыкаясь и оступаясь, медленно передвигая ноги. Подогнулась и оторвалась подошва сапога, и за босой ногой тянулся теперь легкий кровавый след. Но он шел и шел, шел гордо и упрямо, как жил, и упал только тогда, когда дошел'.
Аннета помнила эти строки. Тогда, в 'Одиноком страннике', Егор пытался втолковать, она не понимала о чём хочет сказать автор, но слова врезались в мозг навсегда. Журнал ей принесли по её просьбе и с тех пор, вот уже почти год она не расставалась с ним. Это единственное, что напоминало о Егоре, не считая фотографии, где Егор снялся перед отправлением на Марс.
— Кто вы? — тихо спросила она, дрожа от догадки. Мужчина вздрогнул и обернулся. Аннету обдала горячая волна. Гость положил на тумбочку журнал и хрипло спросил: — Аннета, у вас есть чай? — Не дожидаясь ответа, продолжил. — Я включу воду в душевой и музыку. Скоро всё поймёте.
— Я догадываюсь…
Чай дымился и она нетерпеливо ждала. Гость поставил флешку в видеофон и начал: — Я хозяин этого отеля. Имя — Антон Семёнов, но вас прошу называть меня Робертом. Весь отель напичкан аппаратурой слежения и глушилками… моими глушилками. Можете Аннета спокойно разговаривать.
Экран видеофона вспыхнул:
Обычная обстановка частного дома и хоровая песня за кадром: — Это снимал мой брат, — неожиданно сказал Антон.
Оператор отвел камеру в сторону старинного шкафа, потом на стену, где висело фото, обыкновенное семейное фото, какие можно увидеть в каждом доме. Аннета вскрикнула. Прямо на неё глядел Егор в форме выпускника академии освоения космоса. Он обнимал женщину и мужчину. В мужчине она сразу узнала гостя. — Да, Аннета, — подтвердил Антон. Камера тем временем скользнула далее и перешла в смежную комнату… Там, за столом находилась подвыпившая компания. У Аннеты задрожали руки. Прямо в объектив смотрел и подмигивал Егор.
— Зачем снимаешь? — это его голос. Анн покачнулась и вскрикнула.
— Для истории, Егор. Здесь все свои, — прозвучал голос за кадром.
— Не все, — хмыкнул Егор. — Не все. Не хватает одной особы.
— Кого? — спросил Антон, сидящий за столом и одновременно, — хозяин гостиницы. Ответ заставил качнуться Аннету. Роберт придержал её. Только сейчас она увидела на лице владельца отеля слёзы. А потом раздался голос Егора: — Здесь не хватает Аннеты! Я с ней полечу на Марс. — Гости повскакивали, словно ошпаренные. — Ты… прошёл отбор!!!
— Роберт отключил запись. — Потом посмотрите Анна, можно я так вас называть буду.
— Меня так любил называть Егор. Вы похожи, как я это сходство заметила сразу. — Только теперь она начала поняла, о чём просил Артюр перед уходом из номера. Она обняла Антона и перестала сдерживать слёзы. Антон так-же как и Егор у… игрового поля гладил её волосы.
— Вы, Анна, точно такая, как описывал вас Егор. Мы ведь думали тогда, что это следствие усталости от предполётного конкурса. А после возвращения 'одинокого странника' начались тайны. Ведь всем было объявлено, что на Марс он отправляется один. И первые секунды старта… Я не хочу сейчас говорить о той массе лжи, которой окружили мою семью. Но не смогли они учесть одного: я — не только отец, но и учёный-математик и умею анализировать. После прилёта 'одинокого странника' и сенсационных сообщений, всем жителям планеты объявили, что в полётё участвовали двое. Выслушайте, пожалуйста, меня.
— Да.
— Я получил кучу денег за смерть моего сына, но сомнения увеличивались с каждым днём. Мои друзья побывали на экскурсии в планетолёте Егора и, тогда я проанализировал, благо, что конструкция не является секретом и, понял одну важную вещь. — Антон разволновался и теперь смотрел прямо в глаза Анн.
— Робот! Вот именно, — робот. Ведь он передавал данные с Марса, но сенсация об останках инопланетян, съёмки Егора в том месте, где вы были, — Антон сделал ударение на слове 'вы'. — Моя жена не смогла перенести потерю нашего сына и ушла из жизни. Егор ведь был единственным нашим сыном. Вобщем они изменили обстановку во время съёмки. То есть сконструировали подходящее и вставили откровенную ложь. Я заметил то, на что не обратил бы внимание другой. Я просматривал множество раз и понял две вещи. — Роберт тяжело вздохнул и опустился на стул.
— Я расскажу вам правду, — неожиданно для себя сказала Аннета. Роберт-Антон кивнул и грустно улыбнулся. — Спасибо. Я мало на что надеялся, подготавливая нашу встречу, но я не верю, что мой сын мёртв. Ваше интервью ещё больше смутило меня, когда я понял, что никакого обвала в пещере не было. Моего сына не раздавило плитой перекрытия, как Вы сообщили во время Вашего интервью. Я послал запрос, чтобы мне передали материалы последних минут жизни сына. Они меня не убедили, даже наоборот, — я понял, что всё это — откровенная ложь и фальсификация.
— В-вы продолжайте. Простите Антон, но меня настойчиво попросили в целях сохранения тайны, чтобы я именно так отвечала на пресс-конференции. Я не могла иначе. Я расскажу вам всё…
— Секунду. — Антон-Роберт вынул мобильный видеофон и посмотрел на экран. — Мне нужно уходить. Геликоптёры на подлёте. Возьмите, — он протянул визитную карточку. На ней широко усмехался он сам и приглашал туристов посетить город богов, — гид и старожил этих мест — Роберт Сандерс.
— Мои визитки во всех номерах отеля, — Антон говорил скороговоркой. — А ваш видеофон запрограммирован на мой номер. Набираете номер на пульте и можете общаться со мной и просматривать то, что не сможет другой человек. Маршрутов, по которым я провожу туристов, множество. К моей особе комар носа не подточит. Прощайте. За флешку не переживайте, если кто попробует просмотреть, то увидит рекламный ролик моих маршрутов по всей центральной Америке и Перу. Код на карточке. Прощайте.
— Погодите. Пьер сообщил мне, что тут будет размещена лаборатория. Если они не согласятся, я пошлю их на три буквы и устрою истерику.
— Спасибо Анна, но я полагаю, что до этого не дойдёт. Я о трёх известных буквах. — Антон через силы улыбнулся: — Об остальном позабочусь я. Всего вам…
