огневыми точками и казарменное помещение.
То же самое произошло на втором и третьем постах. Даже как-то скучновато стало.
На третьем посту «седой полковник» проявил инициативу и, вызвавшись быть гидом, потащил всех в блиндаж с обезвреженными противотанковыми минами. С момента предыдущего визита на этот пост куча из мин заметно подросла, что свидетельствовало о том, что «духи» ни коим образом не снизили своей боевой активности…
Я уже давно приметил, что при подготовке подобного рода поездок афганцы совершенно безалаберно относятся к соблюдению режима секретности. И чем выше начальник, тем больше людей вовлечено в подготовку мероприятий, связанных с его перемещением по провинции. О том, что именно сегодня для высокопоставленных афганцев был спланирован тур в «зеленку», по всей видимости «духов» предупредил кто-то из их осведомителей. Подтверждением тому было нападение, совершенное «духами» предыдущей ночью на позиции четвертого поста. А ведь этот пост был конечной целью нашей сегодняшней поездки.
О нападении на пост мы узнали от Мир Акая, пока ехали с ним на «броне». Но даже он не знал всех деталей происшедшего. Известно было только одно — атаку «духов» удалось отбить, и не последнюю роль в этом сыграли шурави, расположившиеся на пятом и шестом постах. Им самим сейчас нелегко приходилось на этих постах. Окруженные со всех сторон «духами», они и днем и ночью вели с ними ожесточенные бои.
Зная о том, что произошло этой ночью, командование Бригады приняло меры для безопасного проезда нашей группы к четвертому посту. Группа саперов под прикрытием БТРа с десантниками дважды прошлась по участку дороги между третьим и четвертым постами, и, обнаружив две «итальянки», подорвала их на месте установки.
Уже на подъезде к четвертому посту мы услышали тявканье ДШК. Огневая точка «духов» располагалась примерно в трех километрах к северу от поста, и вражеский пулеметчик не смог с первого раза поразить цель. Несколько крупнокалиберных пуль со свистом пролетели над нашими головами и упали где-то в виноградниках. Взлетевшие вверх фонтанчики пыли от недолетевших до нас пуль второй очереди свидетельствовали о том, что пулеметчик скорректировал стрельбу. Еще одна такая корректировка, и нам хана. Все, кто сидел на нашем БТРе, мгновенно перескочили на его левый борт, укрываясь броней от пуль противника.
Третья очередь ДШК пришлась по БТРу Второго Армейского корпуса, который двигался сзади нас. Оболочка одной из крупнокалиберных пуль при ударе о броню разлетелась на несколько частей. Один из осколков попал в руку генерала Ацека, а другой влетел в ягодицу его ординарца.
По прибытии на четвертый пост раненым была оказана необходимая медицинская помощь. Правда, все присутствующие на посту военнослужащие сначала подняли на смех ординарца. Но когда у того суконные брюки насквозь пропитались кровью, до «шутников» наконец-то дошло, что ранение довольно серьезное.
Командир поста доложил Мир Акаю о ночном происшествии, попутно показав убитых «духов», трупы которых лежали в большой траншее. Убитыми были трое подростков в возрасте не более четырнадцати- пятнадцати лет. По всей видимости, они в свое время «ошкурили» пленного или убитого сарбоза, сняв с него все, что можно было в таком случае снять. Ноги одного подростка были обуты в высокие армейские ботинки, шнурки из которых кто-то уже успел вытащить. А может быть, их и не было вообще. На втором подростке были надеты солдатские брюки, которые были почему-то приспущены. Скорее всего, они сползли в то время, когда труп перетаскивали волоком, взяв его за руки. На третьем подростке, поверх национальной одежды, был надет суконный китель, какой обычно носят царандоевские сарбозы. Только у одного из «духов» было смертельное ранение в голову. Скорее всего — осколочное. У двух других подростков следов ранений не было видно. Складывалось впечатление, что они прилегли поспать, да так и не проснулись. Не знаю почему, скорее всего машинально, тыльной стороной ладони прикоснулся к их лбам. От кожи исходил мертвецкий холод.
Сарбозы показали нам многочисленные пятна крови и следы волочения, уходящие от поста в сторону «зеленки». Судя по всему, потери моджахедов были куда больше. Своими соображениями по данному факту я поделился с Мир Акаем. Тот в знак согласия только закивал головой.
Наш визит на четвертый пост завершился экспресс-планеркой, прошедшей под чутким руководством «седого полковника». Его «пламенная» речь свелась к тому, что он клятвенно пообещал персоналу поста скорейшую замену более свежими силами.
Мир Акай слушал его с усмешкой. Уж кто-кто, а он лучше всех знал, как все будет происходить на самом деле. Но — всему свое время.
Глава 15. Инспектирование «муртузеев»
Утомительная поездка в «зеленку» на следующий день была с лихвой компенсирована «утомительным» бездельем.
Было воскресенье, и «Седой полковник», уставший от излишнего кураторства, решил сделать себе официальный выходной, оставив наконец-то в покое меня и Мир Акая.
Не горя особым желанием работать в этот солнечный денек, я с утра связался по телефону с Мир Акаем, и прогнал ему «дезу» о том, что с утра уезжаю на совещание в Бригаду, которое продлится аж до обеда, а посему в Царандое меня сегодня уже не будет. По интонации голоса Мир Акая я понял, что он даже обрадовался такой новости.
Моё желание сачкануть на самом деле было вызвано не ленью, а той чередой приятных событий, мимо которых я никак не мог пройти.
Ну, во-первых. В этот день справлялись дни рождения аж сразу двух царандоевских советников.
Во-вторых. У переводчика Самвела заканчивался почти годичный срок командировки, и завтра он должен был улетать в Кабул. А на сегодня назначил торжественный обед по поводу своего убытия в отпуск.
В-третьих. Туда же в Кабул собрался лететь Олег Андреев. У него слетела коронка с зуба, и он решил немного подремонтироваться. А тут кому-то очень кстати нужно было лететь в Центр за месячной нормой продуктов. Так что мы убивали сразу двух зайцев. Эти проводы тоже нужно было как-то отметить, чтобы взлет-посадка для Олега были мягкими.
Ну и самое главное. Еще с вечера шифровальщик царандоевских советников из провинции Гильменд связался с нашим Витюшей «Камчатским» и сообщил, что их старший советник тем же бортом, что и наши ребята, улетает домой в отпуск. А сегодня он прибудет к нам с колонной «наливников» и заночует в «Компайне».
О какой работе могла идти речь, если в один день должно было произойти столько знаменательных событий! А сваливать их в одну кучу не хотелось, поскольку из всего этого могла получиться рядовая бухаловка, с непредсказуемыми, как водится в таких случаях, последствиями.
Двух именинников и отпускника Самвела поздравлять начали с утра, и уже к обеду все ходили навеселе. А в обед приехал «старшой» из Лошкаревки, и мы решили разделиться на две самостоятельные компашки. Переводчики и еще несколько советников продолжили начатое застолье, а жильцы тринадцатой виллы в полном составе пошли общаться с коллегой из Гильменда. На радость нам он привез огромного сазана, выловленного накануне. Быстро сварганили целое ведро ухи, на которую ушла только половина рыбины. Вторую часть сазана заначили в холодильнике.
День прошел бурно. Да и вечер тоже. До самой поздней ночи так и ходили друг к другу в гости. Сначала мы к переводчикам, потом они к нам. Потом провожали друг друга по очереди, не забыв поднять «стременную», «закурганную», «на посошок», попутно уничтожив все запасы спиртного, имевшегося у царандоевских советников.
Не надо иметь большую фантазию, чтобы догадаться, в каком состоянии мы проснулись на следующий день…
