давал слово, произносил осуждения. Царь объявлял соборные решения, касавшиеся дел веры, и этим вводил их в силу.
Считалось, что государь правит при участии сената и народа. Но сенат был не похож на староримское собрание аристократии. Он соединял высших сановников страны и знатоков права. При издании законов царь обращался к мнению сената. Постоянно искали опоры и проверки в старом римском праве. Одобрения сената добивались также при передаче престола наследнику или соправителю, а еще более во времена переворотов, когда на престол возводили нового царя.
Народ в _ столице сохранил старинное право во время проезда царя по столице, о котором громко возвещали трубачи, подать ему прошение или жалобу. По временам царь говорил народу речь с дворцового балкона. Его министры прислушивались к возгласам толпы на улицах. Народ мог выражать свое настроение и в огромных собраниях, происходивших то в церкви,-то в цирке (ипподроме).
В большом конном цирке столичное население имело определенное устройство. Каждая из четырех партий цирка — зеленые, голубые, красные и белые — носила имя «народа» (дима), сходилась на собрания, обеды и праздники под управлением выборных начальников, владела большим имуществом и располагала крупной казной, составлявшейся из взносов. Партии выставляли вооруженные отряды, которые в качестве гвардии участвовали в придворных церемониях, встречали царя пением и музыкой. Если город подвергался осаде, партии распределяли для защиты стен.
В больших провинциальных городах были те же партии. Провинциальные города находились в тесных сношениях со столицей, с большим интересом следили за ее делами и поддерживали ее. Партии часто расходились между собою в церковных спорах: одни примыкали к православным, другие к сектантам или еретикам. Это деление еще более усиливало столкновения, которые бывали между ними. Царь нередко зависел от расположения этих партий, он должен был также прислушиваться к настроению войска. Власть царей была непрочной, но простой народ держали в строгом подчинении.
В Константинополе вторым лицом в столице после царя был эпарх (градоначальник), который следил за порядком, особенно на больших шумных рынках, и «поучал», т. е. наказывал рабов и вольноотпущенных, непокорных своим господам. Власти не допускали скопления в столице посторонних людей: кто не имел в городе занятий, того выселяли или отправляли на подневольную службу в одну из многочисленных пекарен или в один из публичных парков города. Византийское правительство использовало свободное крестьянство в качестве налогоплательщиков. Пустующие земли раздавались небольшими участками свободным крестьянам, которые были обязаны нести за это военную службу.
Было создано особое сословие воинов, так называемых стратиотов. Стратиоты пользовались некоторыми налоговыми льготами и правом передачи земельных участков по наследству. Новая организация армии позволила ввести новое военно-административное устройство — так называемый фемный строй. Территория империи была разделена на военные округа — фемы, вся власть над которыми сосредоточивалась у стратига, т. е. командующего фем-ным войском, состоявшим в основном из стратиотов. Стратиг объединял в своих руках военную и гражданскую власть в феме.
Введение фемного устройства представляло собой специфическую особенность внутренней организации Византийского государства. В европейских владениях империи насчитывалось 12, а в азиатских — 14 фем.
Фемный строй способствовал упорядочению финансов империи, укреплению и пополнению армии и флота.
МОНАШЕСТВО
VII век н. э. в Византии, так же как и на западе, был временем глубокого падения образованности. Христианские верования смешались с языческими поверьями, обычаями и праздниками, которые продолжали жить в народе. Во многих местах под именем святых по-прежнему чтили языческих богов, местных покровителей. Жители города Патры верили, что их хранитель апостол Андрей в образе воинственного всадника прогнал славян. В Со луне чтили «бла-того промыслителя» св. Дмитрия, ставили его рядом с Христом и Святым Духом и соединяли их в тройственную силу. Во время сбора винограда призывали бога Диониса. В новолуние зажигали огни перед домами и лавками и прыгали через костры. Случались человеческие жертвоприношения. При осаДе арабами Пергама в начале VIII в. заключенные в городе, по совету одного колдуна, схватили женщину с новорожденным ребенком, рассекли их на куски и бросили в кипящий котел; солдаты окунули в котел свои перчатки в уверенности, что их оружие будет заколдовано силой этого ужасного обряда.
Народ прислушивался к ведунам, которые водили с собой медведей и других зверей, продавали клоки их шерсти в виде волшебной защиты от разных напастей, предсказывали будущее и совершали заклинания.
В страхе люди искали сверхъестественной защиты, впадали в различные суеверия. Изображениям Христа и святых, иконам и статуям поклонялись, как идолам. Статуи одевали в полотняные ткани, вкладывали святые дары в их руки и принимали от них причастие, соскабливали краску на образе и глотали вместе с причащением. Возвращались и к старинным приемам гадания. На церковном собрании в конце VII в. монофизитский священник объявил, что правота его учения может быть доказана чудом: он предложил положить бумагу, где было написано его исповедание, на грудь умершего; если мертвец воскреснет, это будет означать, что его исповедание правильно.
Для спасения души множество людей отказывались от светской жизни, семьи и богатства и уходили в монастыри. Другие, оставаясь в светском обществе, старались принять участие в устроении монастырей большими вкладами на их поддержку и украшение. В звании основателя монастыря видели большую спасительную силу, поэтому монастыри строили все: царь, патриарх, придворные, чиновники, духовенство, солдаты и крестьяне, мужчины и женщины, богатые и бедняки. В них вступали люди всякого звания и возраста, даже дети.
Состоятельный человек готовил заранее свою могилу и выстраивал часовню и монастырь, чтобы обеспечить себе заупокойные молитвы. Бедные крестьяне объединялись по нескольку человек и основывали монашескую общину. Многие землевладельцы превращали свои усадьбы в монастыри. В местностях, которые считались святыми, монастыри лепились друг к другу и составляли большие сплошные поселения. Таковы были склоны гор Олимпа, в Малой Азии, Иды, Афона, почитавшихся еще в греческие времена как места земного рая или пребывания блаженных. В столице, в Салонике монастыри насчитывались сотнями.
Монашество выражалось в разнообразных обетах: в отказе от одежды или от омовения и чистоты, в юродстве или тяжелых физических мучениях (например, «божьи латники» носили железные вериги на теле), в пребывании под солнцем и дождем на открытых балконах высоких и узких башен («столпники»), в вечном молчании и невозмутимости души.
Монахи жили отшельниками или небольшими группами и общинами. Многие проводили время в полной праздности. Были монастыри, которые усвоили строгий рабочий устав студитов (ревнителей) и требовали от братьев изучения какого-либо ремесла: плотничьего, ткацкого, башмачного. Влияние монахов на простой Народ было огромным: многие верили, что молитва монаха спасает полтораста человек, осужденных на вечную погибель. Без конца росли вклады на монастыри, увеличивались их земельные владения, обширные и часто роскошные постройки, огромные стада. Множество людей уходило под их покровительство от повинностей, так как монастыри пользовались большими льготами в отношении податей.
Усиление монашества грозило существованию государства. В тяжелой борЬбе, которую приходилось вести на всех окраинах, особенно против арабов, империя нуждалась в солдатах и денежных средствах. Монастыри отвлекали большую часть населения от службы и работы. Делая вклады в обители, богатые люди укрывали от казны свои капиталы. Монашество, наконец, сокращало количество семей и вело к уменьшению населения. Поэтому цари в VIII в. вступали в борьбу с монастырями.
Эта борьба соединилась с иконоборством. В войне с мусульманами византийцы объявляли себя защитниками истинной веры, но внутри самой империи не было веры, напротив, кипела жестокая вражда религиозных партий.
ИКОНОБОРСТВО В ВИЗАНТИИ В VIII—XI вв.
В VIII в. началось движение против укоренившегося в церкви почитания икон, святых предметов и изображений. Этот обычай имел противников. В Малой Азии он вызывал осуждение со стороны секты пав- ликиан. По их учению, соединявшему христианские взгляды с религией персов, мир делился на две
