Вот еще из воспоминаний Юдифи Яковлевны:
«— Хотите, я вам покажу голубей, которые живут на чердаке? — спрашивает он.
— А мама нам не позволяет ходить на задний двор, там мусорная яма, — говорит Зая (сестра Маршака. — М. Г.).
— Конечно, без старших ходить туда нельзя. Но вы же не одни, вы идете со мной.
И мы отправляемся на задний двор.
Там, в старом разрушенном доме, с выбитыми стеклами, с шаткой лестницей, живут одни только голуби…
Не успевает Сёма подняться наверх, как уже снова спускается в овраг вместе с Моней. Моня тоже наш брат. Он уже совсем большой, даже старше Сёмы. Когда мы ему мешаем заниматься, он очень сердится. Ведь у него скоро экзамены.
— Ну, что у вас тут случилось? — говорит Моня и морщит лоб совсем как взрослый. — Где у тебя болит? — спрашивает он у меня».
Отца, с раннего утра и до позднего вечера занятого нелегкой работой, дети видели нечасто.
Возвращение отца домой, порой поздним вечером, было для всех радостью. Однажды, придя с работы, он увидел, что Сёма что-то старательно записывает в тетрадь. Прочел:
Юдифь Яковлевна вспоминала, что на вопрос отца «Ты сочинил эти стихи?» Сёма ответил:
«— Да так, пустяки… Знаешь, папочка, — говорит Сёма, — когда у меня накопится много стихов, я перепишу их для тебя в синий бархатный альбом, что лежит на этажерке…
— Спасибо, — говорит папа. — Я горжусь тем, что у меня сын — поэт. Но пока еще этому поэту нужно много учиться, и в первую очередь научиться писать красивым почерком…»
На первой странице красивым, ровным почерком было написано посвящение, из которого я запомнила такие строки:
Читая эти первые поэтические строки маленького Сёмы Маршака, невольно задаешься вопросом: не здесь ли истоки лучших его ранних стихов для детей, таких как «Детки в клетке», «Цирк».
Лев Кассиль вспоминал свой разговор с Владимиром Маяковским, состоявшийся в 1928 году:
«— Слушайте! — оглушил он меня своим басом. — Вы это что?.. Вы, я вижу, совсем темный еще? Неужели вот и этого не знаете? — он широко повел рукой. — „По проволоке дама идет, как телеграмма…“
— Это-то знаю, — пробормотал я. — Помните, когда мы по Таганке шли, там еще через канаву
