Русского государства на западных европейских и восточных азиатских окраинах, - размышлял историк в записях для себя, - там захвачены области или народности с культурой гораздо выше нашей, здесь - гораздо ниже; там мы не умеем сладить с покоренными, потому что не можем подняться до их уровня, здесь не хотим ладить с ними, потому что презираем их и не умеем поднять их до своего уровня. Там и здесь неровни нам и потому наши враги»75.
Основное различие в характере революционного движения на западных и восточных «окраинах» состояло в том, что в Польше, Финляндии и, отчасти, в прибалтийских губерниях важную роль играли национальные лозунги, на Кавказе и в Средней Азии, как в Малороссии и центральной России, - главным был крестьянский вопрос.
Важным инструментом борьбы с революцией было разжигание национальной розни. Полиция организовала еврейские погромы в августе 1905 г. произошла страшная резня в Баку и Шуше. Были сотни убитых с обеих сторон - армян и азери, которых в то время называли татарами. Кровавое столкновение, поразившее современников числом жертв, заслуживает внимания историков и потому, что в числе первых сигналов распада советской империи были армянские погромы в Баку и Степанакерте (так в советское время стала называться Шуша). Три четверти века коммунистической власти не устранили болевых точек. Остались и «специалисты», верившие, что междоусобные национальные схватки помогут центру сохранить власть.
Главным средством борьбы с революцией на окраинах, как и в центре, оставалась военная сила. Только в Финляндии успокоение пришло после возвращения великому княжеству автономных прав. Рисуя положение в стране, Сергей Витте перечисляет: «В балтийских губерниях… было почти вроде военного положения, там действовали войска виленского округа… На Кавказе целые уезды и города находились в полном восстании… Царство Польское находилось почти в открытом восстании, но революция держалась внутри, только в некоторых местностях прорывалась наружу, потому что была сравнительно значительная военная сила и был хотя не орел, но прямой и мужественный генерал-губернатор Скалон…». Вывод, который делает государственный деятель: там, где власть находится в руках решительного, неколеблющегося губернатора, революционное движение не выходило за рамки, там, где власть была в руках нерешительного представителя власти, - вспыхивали восстания. Например, на Кавказе, где наместник граф Воронцов-Дашков вел политику, выражающуюся «в постоянной смене либеральнейших и реакционных мер»76.
В октябре 1905 г. революционные партии и профессиональные революционеры провели первую в истории России всеобщую политическую забастовку, в которой приняли участие железнодорожники. Николай II писал 19 октября 1905 г. матери: «Ты, конечно, помнишь январские дни, которые мы провели вместе в Царском… Но они ничто по сравнению с теперешними днями. Забастовки железных дорог, которые начались вокруг Москвы, потом сразу охватили всю Россию. Петербург и Москва оказались отрезанными от внутренних губерний… После железных дорог стачка перешла на фабрики и заводы, а потом даже в городские учреждения. Подумай, какой стыд!.. Только и были сведения о забастовках, об убийствах городовых, казаков и солдат, о беспорядках, волнениях и возмущениях…»77.
Николай II мог бы добавить о возникновении в Петербурге для руководства всеобщей забастовкой Совета рабочих депутатов, зародыша второй власти. В политический словарь эпохи входит слово «Ахеронт» - так в греческой мифологии называлась река в подземном царстве. Русские политики и публицисты видят в революционном движении адскую реку, волны которой грозят залить всех и все. Революция становится противостоянием двух страшных сил - самодержавия и «Ахеронта». Либеральные течения, опасаясь, что волны адской реки могут их захлестнуть, главного врага видели в самодержавии. «Либерализм, - вспоминает Василий Маклаков, - счел себя вынужденным опираться на… Ахеронт»78.
Вспоминая в эмиграции события 1905 г., либерал Иосиф Гессен рисует страшную картину революционной стихии: «Демобилизуемые войска, беспорядочно возвращавшиеся с Дальнего Востока, громили все на своем пути. Организуемые местной администрацией городские подонки устраивали погромы евреев и интеллигенции, революционные партии револьверами и бомбами громили полицию и жандармов и под руководством впервые тогда образовавшегося Совета рабочих и крестьянских депутатов вымогали у населения вторую, а потом и третью всеобщие забастовки, явно обреченные на неудачи. Теперь, когда вскрыта огромная роль провокации в общественном движении, трудно допустить, чтобы организация - рассудку вопреки - этих забастовок, как и декабрьского вооруженного восстания в Москве, обошлась без ее участия»79.
Вооруженное восстание в Москве в декабре 1905 г. было кульминацией революции, которая будет еще долгие месяцы бушевать по стране, неуклонно теряя силу. Николай II писал своей матери через два дня после принятого им необычайно трудного решения. «В течение этих ужасных дней, - рассказывает император, - я виделся с Витте постоянно. Наши разговоры начинались утром и кончались вечером при полной темноте. Предстояло избрать один из двух путей: назначить энергичного военного человека и всеми силами стараться подавить крамолу. И другой путь - предоставление гражданских прав населению, свобода слова, печати, собраний, союзов и т. д. Кроме того, обязательство проводить всякие законопроекты через Государственную Думу… Это в сущности и есть конституция. Витте горячо отстаивал этот путь. И все, к кому я обращался, отвечали мне так же, как и Витте»80, 17 октября 1905 г. Николай подписал Манифест, формально означавший конец неограниченной монархии в России.
Николай II в письме изложил содержание Манифеста: гражданские свободы и созыв парламента - Думы. После взрыва радости - сразу пришло разочарование. Революционеры считали, что получили слишком мало, сторонники самодержавной власти возмущались чрезмерными уступками «парламентаризму». Очень недоволен был вырванной у него «конституцией» Николай II.
Думская монархия
Конституционная монархия была единственным способом мирного преобразования государства.
Первой легальной политической партией, зарегистрировавшейся в октябре 1905 г., была либеральная конституционно-демократическая партия (КД). Очень скоро она сменила название на партию «Народной свободы», но все говорили о КД - кадетской партии, кадетах. Лидером кадетов был историк Павел Милюков. Юрист Василий Маклаков, один из лучших ораторов России, занимал в ней правое крыло. В то время как для Милюкова в 1905 г. революционеры были «союзниками слева», Маклаков считал необходимым и возможным мирное, нереволюционное преобразование России в конституционную монархию. Эта точка зрения разделялась немногими.
После подписания Манифеста Николай II дал согласие на создание Совета министров. Председателем был назначен граф Витте - он стал первый в истории России премьер-министр. Правительство Витте считало своими главными задачами подготовку выборов в Думу и подавление военной силой «беспорядков». Армия была использована для подавления вооруженного восстания в Москве, карательные экспедиции действовали в Сибири (вдоль железной дороги и в крупных городах), в Прибалтике. В Польше Витте счел необходимым ввести военное положение, ибо нашел в Царстве Польском «состояние анархии».
Ситуация представлялась премьер-министру опасной, ибо война с Японией потребовала концентрации войск на Дальнем Востоке, вооруженные силы имелись также на окраинах. Центр был оголен. Требовалось как можно быстрее перебросить в центральные губернии войска из Забайкалья: забастовка железнодорожников остановила движение войск. «Необходимо во что бы то ни стало водворить
