руководители левого крыла «Союза борьбы» М. И. Калинин, В. С. Краснуха и Е. Д. Стасова. Искровцы сближаются с объединенной группой «Рабочего знамени» и «Социалиста» действовавшей за Невской заставой и на Выборгской стороне. Агенты «Искры» в Петербурге, в том числе Е. Д. Стасова, ведавшая техникой социал-демократической организации, распространяют «Искру» среди рабочих Петербурга. Известно, например, что распространение «Искры» и искровской литературы за Невской заставой происходило в классах Смоленских воскресных курсов, а также на явке в районе Палевского проспекта. Ленинская «Искра» пользовалась колоссальным успехом среди рабочих, большинство которых без колебаний признало ее позицию. Один из петербургских рабочих тогда писал в «Искру»: «Я многим товарищам показывал «Искру», и весь номерок истрепался, а он дорог… Тут про наше дело, про все русское дело, которое копейками не оценишь и часами не определишь: когда его читаешь, тогда понятно, почему жандармы и полиция боятся нас, рабочих, и тех интеллигентов, за которыми мы идем».
В числе тех интеллигентов, о которых писал этот рабочий, был и Менжинский. Вынужденный работать подпольно, он строго соблюдал выработанный практикой нелегальной работы кодекс подпольщика: будь точен, чтобы не подвести товарища, не опоздать на явку или на занятие кружка; умей заметить все до мельчайших деталей, а сам сумей уйти незамеченным; умей владеть собой в любой обстановке и в любую минуту; будь бдителен, «гляди вправо, гляди влево и оглядывайся назад», вовремя замечай филеров и шпиков и сумей их переиграть; проявляй доверие и чуткость к друзьям и соратникам; знай только то, что нужно знать, а не то, что можно знать. Таковы были правила конспирации. Этим правилам Менжинский учился у Стасовой и других руководителей искровской организации. В 1933 году Менжинский писал Елене Дмитриевне:
«Мало осталось товарищей, которые своими глазами видели начало твоей подпольной работы в Питере 90-х — 900-х годов, а я работал под твоим началом около 4 лет, видел твои первые шаги в качестве партийного руководителя и могу смело сказать, что до сих пор не встречал работников, которые, вступивши на поле подпольной деятельности, сразу оказались такими великими конспираторами и организаторами — совершенно зрелыми, умелыми и беспровальными.
Твой принцип — работать без провалов, беспощадно относясь ко всем растяпам, оказался жизненным и после Октября, даже в деятельности такого учреждения, как ВЧК?ОГПУ. Если мы имеем большие конспиративные успехи, то и твоего тут капля меду есть — подпольную выучку, полученную в твоей школе, я применял, насколько умел, к нашей чекистской работе».
Менжинский всегда был искусным конспиратором. В семье Менжинских строго соблюдались правила конспирации: не вести даже дома разговоров о партийных делах. Работая в те годы под началом Стасовой, Менжинский настолько искусно соблюдал эти правила, что ли разу не попал в поле зрения охранки. И это в условиях, когда социал-демократические организации в России подвергались непрерывному полицейскому преследованию, а их ряды то и дело опустошались жандармскими набегами…
В обзоре важнейших дознаний, производившихся в жандармских управлениях за 1902 год, сообщалось, что СПБ «Союз борьбы за освобождение рабочего класса» «…благодаря умелому выражению современных задач привлек в свои ряды массу интеллигентной молодежи…
Произведенные в конце 1901 года в Петербурге и Вильне аресты главных представителей русской группы сообщества «Искра» на некоторое время прекратили ее деятельность. В феврале же 1902 года были получены достоверные указания на то, что оставшиеся на свободе члены упомянутой организации вновь сгруппировались, поставив своей целью широкую и энергичную агитацию…» Дознанием установлено, что осенью состоялся съезд представителей «Искры» и других социал-демократических групп, на котором собравшиеся делегаты пришли к соглашению относительно объединения всех социал-демократических фракций в одну партию с принятием для нее общей программы «Искры».
Руководители петербургской общегородской организации были достаточно хорошо законспирированы, и охранке не удалось узнать их имен.
Процесс объединения социал-демократических кружков и групп, стоявших на платформе «Искры», в единую партийную организацию, который так беспокоил охранку, продолжался. В июле 1902 года состоялось общегородское собрание социал-демократов. Собрание единодушно поддержало программу «Искры» и создало комиссию по реорганизации «Союза борьбы».
Огромную роль в строительстве партии, в борьбе с оппортунистами-экономистами, оказавшимися в «Союзе борьбы», сыграла книга Ленина «Что делать?», изданная в марте 1902 года в Штутгарте.
Как и многие другие революционеры-марксисты, Менжинский не только сам перечитывал эту книгу, задумывался и размышлял над ней, о чем свидетельствуют его многочисленные пометки на нолях — восклицательные знаки, подчеркивания, — но и пересказывал ее содержание в кружках, которыми руководил.
Особенно сильное впечатление на Менжинского произвели слова Ленина, о которых он впервые услышал от Стасовой. Слова о том, что без профессиональных революционеров дело никогда не двинется ни на вершок вперед.
Вячеслав Менжинский принял решение связать свою судьбу с пролетарской партией и стать профессиональным революционером. Профессиональный революционер — руководитель рабочих масс, отличающийся высокой сознательностью и дисциплинированностью, глубокой принципиальностью, беззаветной преданностью делу революции, мужеством и отвагой в борьбе с врагами рабочего класса, умеющий подчинить свои личные интересы, интересы семьи интересам партии, готовый на скитания по нелегальным квартирам, по тюрьмам и каторге.
Решение стать членом партии, профессиональным революционером Менжинский принял в момент, когда только что устроилась его семейная жизнь. 23 августа 1902 года Менжинский вступил в брак с двадцатилетней Юлией Ивановной Бурзи.
Через три недели, 15 сентября того же 1902 года, Петербургский комитет оформил принадлежность Менжинского к РСДРП. А вскоре Петербургский комитет направил его на работу секретарем партийного комитета Невского района, то есть на такую работу, которая поручалась профессиональным революционерам.
Глава четвертая
В феврале 1903 года партия направляет Менжинского как представителя «Искры» в Ярославль. Перед отъездом Менжинский сменил место службы и прописки в Петербурге, 14 февраля он прописался по новому адресу, в доме № 11 по Финляндской улице, как помощник присяжного поверенного. А через неделю, 21 февраля, был уже в Ярославле. Смена места службы и домашнего адреса преследовала цель сбить со следа охранку, если та почему-либо уже начала интересоваться его личностью.
В Ярославле Менжинский остановился в гостинице «Коммерческая». Сдал на прописку паспорт и пошел знакомиться с городом. С Волги дул резкий ветер, мела поземка. Набережная была малолюдна.
Менжинский побывал и в старинной ремесленной слободе, так называемых «Коровниках». Долго любовался архитектурным ансамблем, образуемым церквами Иоанна Златоуста и Владимирской, между которыми высоко вонзилась в небо стройная колокольня, названная ярославцами «свечой». В высоте со «свечой» соперничали Сферичные трубы.
— Над берегами Волги и Которосли прошумели девять реков.
К началу двадцатого столетия Ярославль стал одним из крупнейших промышленных центров России. На берегах Волги и Которосли разместились прядильные, ткацкие, махорочные фабрики, судоремонтный и свинцово-белильные заводы, железнодорожные мастерские, на которых работало более тридцати тысяч рабочих.
Условия труда рабочих были исключительно тяжелыми. Ярославский городской санитарный врач в отчете за 1900 год отмечал, что на бумагопрядильных и ткацких фабриках большая скученность в рабочих помещениях, нет должного освещения, воздух чрезмерно сух, испорчен масляным газом от смазки машин и наполнен мелкой пылью…
В начале XX века смертность в Ярославле была на 50 процентов выше, чем в Москве, и на 75 процентов выше, чем в Петербурге.
