Стражники — рослые мужи в блестящих доспехах и начищенных шлемах с гребнями — бежали к дворцу, навстречу нараставшему гулу. Отблеск звезд на амуниции выдавал каждый их шаг, не говоря уже о лязганьи металла. Выросшему в глуши Конану этот шумный галоп через заросли напомнил переполох в коровьем стаде. Некоторые из них пробежали всего в нескольких шагах от его укрытия. Устремившись в сторону дворца, они ничего не замечали. Когда шум миновал, он поднялся и побежал через сад тихо, как пантера.
Так он вскоре достиг стены и поднялся по лестнице на парапет. Южная стена была неприступной только снаружи. Никаких патрулей не было видно. Конан еще раз оглянулся на возвышающийся над кипарисами дворец. Все окна были освещены, тут и там бегали люди, словно марионетки на невидимых веревочках. Конан сделал зверское лицо и погрозил на прощание огромным кулаком, а потом спрыгнул вниз.
Несколькими футами ниже всю тяжесть тела Конана приняла на себя ветвь невысокого дерева, растущего под стеной. Через минуту киммериец двинулся сквозь тьму свободным шагом горца, привыкшего быстро преодолевать любые расстояния.
Стены Бельверуса были окружены садами и летними резиденциями знати. Сонные рабы, опирающиеся на длинные копья, не заметили быструю согбенную фигуру, перепрыгивающую через ограды, пересекающую аллеи, сады и виноградники. Только цепные собаки отозвались громким лаем, то ли почуяв, то ли просто угадав инстинктом мрачный силуэт, скрывшийся вдали.
В своей комнате Тараск извивался и сыпал проклятия на окровавленном диване под ловкими, быстрыми пальцами Ораста. По дворцу сновали туда-сюда слуги с вытаращенными от страха глазами, но в зале, где лежал король, не было никого, кроме него самого и жреца-отступника.
— Ты уверен, что он все еще спит? — снова и снова спрашивал Тараск, стискивая зубы от боли, причиняемой снадобьями, которыми Ораст смазывал длинную рваную рану на его плече и ребрах. — Иштар, Митра и Сет! Жжет, как кипящая смола преисподней!
— Куда ты, несомненно, попал бы, если бы не везение, — заметил Ораст. — Тот, кто держал этот нож, бил насмерть. Да, я уже сказал тебе, что Ксальтотун продолжает спать. Почему это тебя так волнует? При чем здесь это?
— Так ты ничего не знаешь о том, что случилось во дворце нынешней ночью? — Тараск устремил на жреца горящий взгляд.
— Ничего. Как ты знаешь, я несколько месяцев переписывал для Ксальтотуна эзотерические рукописи — переводил с современных языков на письмо, которое он в состоянии понять. В своей эпохе он владел многими из них, а учиться новым ему некогда — вот он и поручил мне эту работу, чтобы убедиться, не сделали ли за эти три тысячи лет каких-нибудь новых открытий. Я даже не знал, что маг прибыл, пока он не послал за мной, чтобы поведать о сражении. Потом я вернулся к своим занятиям и не знал, что и ты вернулся, и тут начался весь этот шум.
— И ты не знаешь даже, что Ксальтотун привез во дворец в качестве пленника короля Аквилонии?
Ораст покачал головой без особого удивления.
— Ксальтотун сказал мне только, что Конан больше не будет нам мешать. Я решил, что он погиб, и не стал задавать никаких вопросов.
— Я хотел убить его, а Ксальтотун спас! — заревел Тараск. — Я сразу понял, что он задумал. Он собирался держать Конана в качестве пугала для нас — Амальрика, Валерия и меня. Пока жив Конан, он опасен как сила, могущая объединить Аквилонию. Его можно использовать, чтобы убрать нас с дороги. Не доверяю я этому воскресшему пифонцу. В последнее время я его просто боюсь.
Я пустился в путь через несколько часов после его отъезда на восток — хотел посмотреть, что он собирается сделать с Конаном. Убедился, что его посадили в подземелье. Желая, чтобы варвар, вопреки воле Ксальтотуна, погиб, я кое-что…
Раздался осторожный стук в дверь.
— Это Аридей, — сказал Тараск. — Впусти его.
Глаза мрачного оруженосца горели тревогой.
— Что, Аридей, — крикнул Тараск, — нашли человека, который напал на меня?
— Разве ты не видел его, господин? — спросил Аридей, как о чем-то общеизвестном. — Разве ты не узнал его?
— Нет. Все произошло так быстро, да и свеча погасла… Я только успел подумать, что Ксальтотун прислал этого демона мне на погибель.
— Пифонец спит у себя за решетками и засовами. Но я был в подземелье, — худые плечи Аридея дрожали от волнения.
— Ну! Говори, парень! — нетерпеливо вскричал Тараск. — Что ты там нашел?
— Пустую темницу, — прошептал слуга, — и дохлую обезьяну.
— Что? — Тараск резко поднялся, из его раны хлынула кровь.
— Точно так! Людоед валяется с пробитым сердцем, а Конан сбежал!
Лицо Тараска стало серым, он безвольно дал Орасту уложить себя на прежнее место, и жрец снова занялся израненным телом короля.
— Конан… — повторил он. — Конан, а не истерзанный труп… Бежал! О, Митра! Да это не человек, а дьявол в людском обличье! А я думал, что за этим стоит Ксальтотун. Теперь я все понял. Боги и демоны! Меня поразил Конан! Эй, Аридей!
— Слушаюсь, ваше величество!
— Обыскать каждый уголок дворца. Может быть, он и сейчас крадется по коридорам, словно голодный тигр. Пусть ни одна мелочь не ускользнет от вашего внимания. И будьте осторожны: вы охотитесь не на цивилизованного человека, но на озверевшего и кровожадного варвара, сильного и опасного, как дикий зверь. Прочешите дворец и все вокруг него. Вдоль стен поставить стражу. Если убедишься, что он покинул город, а он уже несколько раз мог бы это сделать, возьми конный отряд и догони его. Там, за стенами, вы погоните его, как горного волка. Спеши, может быть, его еще можно поймать.
— Эта задача требует большего, чем людское умение, — заметил Ораст. — Может быть, нам снова следует обратиться за помощью к Ксальтотуну?
— Нет! — в ужасе закричал Тараск. — Пусть воины преследуют Конана, а когда настигнут, — зарубят. Ксальтотун не сможет упрекнуть нас за то, что пленник убит при попытке к бегству.
— Что ж, — сказал Ораст. — Хоть я и не из Ахерона, но кое-каким магическим искусством владею — могу, например, управлять некоторыми духами, воплотившимися в телесную оболочку. Может быть, я смогу вам помочь.
Фонтан Траллоса бил среди ветвистых дубов, росших вдоль дороги примерно в миле от городских стен. В ночной тишине Конан услыхал мелодичный звон его струй. Он вволю напился ледяной воды и направился на юг, заметив густую рощицу. Обошел ее и увидел большого белого жеребца, привязанного в зарослях. Конан глубоко вздохнул и сделал еще два шага, но издевательский смех за спиной заставил его обернуться. Взгляд его был страшен.
Из тени вышла фигура в латах, матово блестевших. Это был не один из разодетых, украшенных перьями дворцовых стражников, а высокий человек в боевом шлеме и серой кольчуге — странствующий воин из особой касты немедийских солдат. Входили в нее люди, не достигшие еще рыцарских привилегий либо изгнанные из этого сословия — закаленные рубаки, посвятившие жизнь войне и приключениям. Время от времени они собирались в отряды и не подчинялись никому, кроме короля. Конан знал, что более опасного противника ему вряд ли удалось бы встретить.
Поглядев по сторонам, король убедился, что солдат один, набрал воздуха в легкие, встал поудобнее и напряг мышцы.
— Я ехал в Бельверус с поручением от Амальрика, — говорил воин, осторожно приближаясь. Звезды отражались на лезвии его приготовленного к бою обоюдоострого меча. — И услышал, что в роще храпит конь. Сошел с дороги — проверить, в чем дело. К чему бы здесь этот конь, подумал я, решил разобраться — и вот какая редкая птица попала в мой силок!
Люди, подобные ему, зарабатывали на жизнь мечом.
