окрестный пушечной пальбою такс за снарядом точно бес срывается – к нему взывают из погреба где ожидают борьбы сомнительной конца соседка с видом мертвеца поспешно крестится на взрывы – на грома летнево порывы так бабы крестятся – но вот утихли громы настает молчанье – кончилось! – и к чаю зовет сосед не замечая молчанье чем населено а кто то мучаясь задачей безмолвья заслонил окно и став за занавеской зрячей прислушивается – висок томит нездешний холодок ево блуждать не долго взору: вдали пролился плеск копыт солдат с оглядкою бежит приникнул сгорбившись к забору тут всадник: взмах и блеск – и вмиг шинель солдатская упала и шашки отирая жало глядит гарцуя всадник – лик монгольский страшен и немирен улыбкой торжества расширен опасна буря но тревожней ещо – затишье перемен когда все глуше все возможней непредставимый новый плен несокрушимою стеною жизнь окружает и растет что может новою весною внезапно рухнет через год дождется ль этово крушенья тот ротмистр что нашол приют на кладбище под склепа сенью иль пули дни ево сочтут и выведен из гроба ночью увидит звезды под стеной и прах взаправду гробовой покроет смеркнувшие очи а наш герой лиш начал жить порою этой необычной впервые начал он учить себя работой непривычной – ходить на склады: чорный труд потом покоя отупенье и два осталось впечатленья открытые случайно тут: он ранним утром ждал других рабочих – склад стоял высоко с ево холма в полях далеко был виден дождь: в столбах косых он шол в холмах прозрачной тенью и созерцая дымный ход под облаков стоящих вод герой познал самозабвенье сознанья проблеск пронеся в просекшем здешнее нездешним до разделения на ся до растворения во внешнем – на складе в тот же день герой клал на хомут хомут крутой из них кривую стену строя и вдруг строение такое неопытным возведено крушится на нево оно и что же – он без перехода в небытие перенесен и пробуждаясь мыслит он: жив но не смертной ли природы испытанная тьма и вот неощутимый переход ее от жизни отделяет движенья чувства дни места все горстью праха отлетает взять – дунуть и ладонь пуста неведомово ожиданье безбытья глуш и тишина приглохшее существованье знакомы тем чья жизнь полна вот как у нашево героя истории лихой игрою в такие дни сновидец ждет не дней загадок – ночи тайны лиш в сонной чепухе встает мир для сознанья не случайный: в смещонных планах отражон предавшись в опрометном мигу весь день он предвкушает сон
