— Какое… место?.. — Голос Ребекки-один звучал безжизненно.
— Я проплыла по заброшенным путям до самого конца туннеля, — Ребекка-два мотнула головой в сторону тёмного провала туннеля. — Нашла незатопленный участок. Там места больше, чем…
— Поплыли. — Ребекка-один прервала её на полуслове, глубоко вздохнула, задержала дыхание и отпустила кабели.
Ребекка-два тащила сестру на буксире, а когда они вынырнули, поддерживала её на поверхности воды, как делают спасатели.
Наконец стало достаточно мелко, и они смогли выбраться из воды, хотя Ребекке-два и приходилось постоянно поддерживать сестру. Оступаясь и спотыкаясь на каждом шагу, они выбрались на сушу.
Ребекка-два видела, что пути ведут дальше, во тьму туннеля, но сначала нужно было заняться раной сестры. Она уложила Ребекку-один, затем осторожно раздвинула рваные клочья одежды, чтобы осмотреть рану. На первый взгляд рана на боку опасений не вызывала и была не особенно большой, но кровь не останавливалась до сих пор, окрашивая мокрую кожу алыми разводами.
— Как там дела? — хрипло спросила Ребекка-один.
— Мне придётся повернуть тебя на бок. — Ребекка-два постаралась сделать это как можно осторожнее. Ей нужно было обследовать спину сестры. Как она и предполагала, там обнаружилось выходное отверстие пули. Ребекка-два со свистом выпустила воздух сквозь зубы.
— Как там? — повторила Ребекка-один. — Просто скажи.
— Могло быть и хуже. Плохая новость — ты потеряла много крови. Хорошая — пуля прошла навылет и не задела внутренние органы, только мягкие ткани…
— Какие ещё ткани! Хочешь сказать, что я толстая? — прорычала Ребекка-один.
— Ты всегда была слишком высокого мнения о своей внешности! — фыркнула Ребекка-два, укладывая сестру поудобнее. — Пуля прошла навылет, так что мне не придётся ничего из тебя выковыривать. Но надо остановить кровотечение. А ты знаешь, что это значит…
— Знаю. — Ребекка-один почти беззвучно прошептала эти слова, но затем немедленно впала в ярость. — Не могу поверить, что мелкий гадёныш сделал это со мной! Подстрелил меня! Уилл меня подстрелил! Будь он проклят!
— Успокойся! — прикрикнула Ребекка-два, отрывая от своей рубашки широкую полосу для повязки.
Ребекка-один продолжала сыпать проклятиями.
— Он сделал большую ошибку, не прикончив меня! Ему следовало сделать это, пока у него был шанс, потому что теперь я вернусь за ним! И когда я его достану, то уж удостоверюсь, чёрт подери, что ему так же больно… В миллион раз больнее, чем мне сейчас!!!
— Конечно-конечно! — покладисто согласилась Ребекка-два, отрывая ещё одну полосу от рубашки и сматывая её как бинт.
— Я хочу прирезать эту мелкую свинью и выпустить из неё всю кровь! Но только медленно! Он будет умирать дни… Нет! Недели! — Ребекка-один впала в исступление. — И ещё он украл наш Доминион! Он заплатит за это…
— Мы вернем Доминион, успокойся. А теперь, будь любезна, заткнись на некоторое время. Тебе надо поберечь силы. Я перебинтую раны потуже…
Ребекка-один со свистом втянула воздух, а когда сестра начала бинтовать её, стигийка не сдержала отчаянного крика боли, эхом отразившегося от стен туннеля.
— Поторопись, мой хороший! — окликнула Марта Честера, раздумывавшего, что из вещей нужно взять с собой. Он не ответил, но это стоило ему немалых усилий — Честер был на грани взрыва.
Она и впрямь напоминала чрезмерно заботливую тётушку, вечно пристающую со своими поучениями и тревожными взглядами. Кроме того, от неё страшно несло потом и немытым телом — особенно после того, как они тащили лодку от причала до дока.
— Не трать времени попусту, мой хороший! — Голос у неё был плаксивый и слабый.
Он больше не мог этого выносить. Постоянное нытьё, навязчивое внимание, бестолковая забота о нём… Она всё время старалась держаться поближе к нему, и Честера это выводило из себя. Он добавил пару вещей в рюкзак, вскинул его на плечо. Туго набитый, он заставил Марту отступить, но только на шаг. Честер торопливо обошёл Марту и вышел обратно на пристань.
Впрочем, через несколько секунд она его опять нагнала и потащилась сзади, словно старая настырная псина.
— Куда теперь? — недовольно спросила Марта, пока Честер пытался вспомнить инструкции Уилла. Он слышал её тяжёлое хриплое дыхание — словно Марту что-то встревожило или она наконец-то осознала, в какой ситуации оказалась.
Её постоянные придирки и поучения изводили Честера, а ведь она и сама была далеко не подарок. По любому поводу впадала в ярость, сыпала проклятиями. В последнее время Честера эти вспышки даже начали пугать.
— Я не знаю. — Он старался, чтобы его голос звучал спокойно и дружелюбно. — Но если Уилл сказал, что это здесь, значит, здесь и надо искать.
Они бродили между одноэтажными зданиями — довольно неприглядного вида строениями, зиявшими провалами окон без стёкол. Невозможно было понять, для чего они предназначались — единственными отметками на них были полустёршиеся белые номера. Что-то зловещее витало в воздухе — дрожь прошла по спине Честера. Он вдруг подумал, что когда-то здесь размещали солдат, и те жили в полной темноте и изоляции… Теперь здания были пусты, и только ветер посвистывал среди груд щебёнки и перекрученных прутьев арматуры.
Марта засопела ещё громче, с её губ сорвалось очередное ворчание-проклятие, когда Честер увидел то, что искал. Проход.
— Ага! Вот он! — Честер искренне надеялся, что это отвлечёт Марту. Они ведь оба знали, что где-то здесь должен быть проход, который описывал Уилл.
— Да, — безучастно откликнулась женщина.
Честеру показалось, что она разочарована. Страдальчески нахмурившись, словно предчувствуя неприятности, Марта первая полезла в расселину между бетонными блоками. Честер не последовал за ней сразу, сморщил нос и огляделся по сторонам. Впрочем, вонь шла не только от Марты: лужа, в которой он стоял почти по щиколотку, тоже издавала отчётливое зловоние — смесь гниения и нефти.
Честер досадливо фыркнул. Не может он больше терпеть эту вонь! Краем глаза он заметил какие-то деревянные обломки, а затем несколько пустых бочек из-под топлива. Одна из них медленно перекатывалась с боку на бок, стукаясь об стену и издавая гулкий звон наподобие колокола на маяке…
Только вот этот звук был не единственным. Ещё какое-то ритмичное постукивание…
Честер уставился на смятую жестянку из-под диетической колы, по которой прокатывалась бочка. Красно-серебряная этикетка казалась такой яркой и чистой на фоне всей этой разрухи… Честер почувствовал, как отчаянно забилось сердце. Эта банка была приветом из его мира, с поверхности! Интересно, оставил ли её Уилл здесь специально, когда они с доктором Берроузом пришли в этот подземный порт, чтобы вновь пуститься в опасное путешествие в глубину? Честеру нравилось думать, что эта банка находится здесь не случайно. Это привет от его лучшего друга…
Марта заметила, что Честер стоит, уставившись на смятую банку, и проворчала, что пора идти. Для неё эта банка была обычным мусором и абсолютно ничего не значила.
Они миновали узкий проход и оказались в комнате внутри заброшенного здания. В том самом месте, о котором рассказывал Уилл, обнаружился вход в комнату поменьше, а в ней — лестница. Именно по этой лестнице они должны были выбраться наверх. Марта ощупала стену и начала медленно и неуклюже взбираться по ней…
Эта мысль билась в голове Честера, пока Марта упорно пробиралась к свету. Когда люк был откинут, яркий свет ослепил его, хотя Честер предусмотрительно прикрыл глаза ладонью. Он слепо зашарил руками вокруг себя и опустился на четвереньки, мгновенно ослепнув. Рядом стонала и бурчала Марта, тоже на
