В здании, выходящем на улицу, находилось помещение, где Свами будет проводить программы, а в глубине двора стояло здание, в котором ему предстояло жить и работать над переводами. С северной стороны к дому примыкало массивное десятиэтажное помещение склада. В доме, где находился магазин «Бесценные дары», было всего шесть этажей, и рядом с этим огромным сооружением он казался карликом, прилепившимся к исполину. С южной стороны к дому, в котором расположился новый храм Бхактиведанты Свами, не примыкало никаких зданий. Голая, без окон цементная стена выходила на автостоянку и бензоколонку «Мобиль», на углу Первой улицы и Второй авеню. Подойдя к магазину, Бхактиведанта Свами увидел два маленьких фонаря, которые украшали вход в его будущий храм.
Он не знал, что ждет его здесь. Но он уже видел благоприятные признаки, предвещавшие, что молодые американцы, которые иногда бывают не в себе, все-таки смогут влиться в движение
2
Так прорастало семя
Район, в который переехал Бхактиведанта Свами, был не таким нищим и убогим, как Бауэри, хотя приличным его тоже нельзя было назвать. Прямо напротив «Бесценных даров» находился магазин надгробных памятников братьев Вайцнеров и Пеппера. В его мрачных, тускло освещенных витринах были выставлены могильные плиты. С северной стороны к магазину братьев Вайцнеров примыкала «Закусочная Сэма». Рядом с «Сэмом» стоял старый четырехэтажный дом с надписью «А.I.R.[1]», за ним — «Памятники» Бена Дж. Горовица (опять надгробные камни), а у перекрестка — похоронное бюро Шварца. В начале следующего квартала в доме номер 43 находилось похоронное бюро Провензано Ланзы, о чем сообщала надпись на потрепанном тенте, висевшем над тротуаром. Следом за ним разместилась «Мелкооптовая торговля Космос (импортеры)», а пройдя еще несколько кварталов в сторону от центра, можно было увидеть броскую черно-белую вывеску театра «Вилледж-Ист».
По той же стороне улицы, где находились «Бесценные дары», через один квартал стояла церковь Рождества — старое трехэтажное здание, недавно покрашенное голубой краской, с позолоченным крестом наверху. Шестиэтажный дом номер 26 по Второй авеню, на фасаде которого красовалась грязно-зеленая пожарная лестница, жался к массивному девятиэтажному зданию несгораемых складов Никербокера.
Вторая авеню была главной транспортной артерией восточного Манхэттена. Светофор на пересечении Хьюстон и Второй останавливал потоки автофургонов, такси и частных автомобилей прямо перед дверьми Бхактиведанты Свами. С раннего утра и до позднего вечера слышался гул проносящихся мимо машин, то и дело сменявшийся визгом тормозов, — выстроившись плотными рядами, машины замирали в напряженном ожидании, раздавались нетерпеливые гудки клаксонов, затем — скрежет передач, урчание набирающих скорость моторов и снова гул. На несшиеся мимо нескончаемым потоком автомобили трудно было не обращать внимания.
На первом этаже дома номер 26 по Второй авеню было два нежилых помещения, выходивших на улицу. В том, что слева, находилась прачечная-автомат; в другом, справа, был когда-то магазин сувениров, но теперь оно пустовало. В каждом из них были узкие входные двери и большие витрины. Оба помещения были окрашены скучной краской. Под вывеской «Бесценные дары» — квадратная витрина примерно два на два метра, в которой несколько недель назад стояли спичечные коробки с фотографиями кинозвезд тридцатых и сороковых годов. Вывеска «Бесценные дары» — единственное, что осталось от магазина сувениров, который недавно переехал в другое место. Под витриной на уровне тротуара находилась железная двустворчатая дверь, за которой начиналась каменная лестница, ведущая в подвал и котельную. Широкий тротуар был вымощен разнокалиберными плитами. Их клали в разные годы, и кое-где плиты потрескались и просели. В трещинах и выбоинах скопилась пыль, в которой поблескивали мелкие осколки стекла. На краю тротуара угрюмо торчал черный пожарный гидрант. Между входом в прачечную и входом в бывший антикварный магазин находился парадный подъезд дома номер 26. За его дверьми — вестибюль с почтовыми ящиками в ряд и переговорными устройствами, а дальше, за дверью, которая всегда была на замке, находился коридор, ведущий на лестницу и во двор.
Вход в магазин подарков располагался слева от витрины. Дверь представляла собой темную деревянную раму со стеклом во всю высоту. За дверью находилось длинное, узкое и совершенно пустое помещение. Справа от двери, под витриной, стоял подиум, как раз такой высоты, чтобы на нем можно было сидеть. В дальнем углу этой пустой, грязной комнаты виднелись два зарешеченных окна с давно не мытыми стеклами, выходившие на задний двор. В левом углу находилась небольшая раковина, висевшая на кабинке туалета, дверь которого была обращена ко входу. Дверь в левой боковой стене магазина открывалась в коридор, ведущий во двор.
Двор, обсаженный кустарником и высокими деревьями, был выложен бетонной плиткой с геометрическим рисунком. Во дворе стоял садовый столик, кроме того там были цементный бассейн для птиц и скворечник на шесте, а посредине были разбиты две клумбы, обсаженные кустами живой изгороди. С севера и юга сад был обнесен высокой стеной, спереди и сзади стояли два жилых дома. Клочок голубого неба над головой вносил в эту картину умиротворяющую ноту.
Окна квартиры Бхактиведанты Свами, расположенной на втором этаже в заднем корпусе дома номер 26 по Второй авеню, выходили во двор. Здесь ему предстояло жить, работать и поклоняться Господу. С помощью своих друзей с Бауэри он привел квартиру в порядок и устроился на новом месте. В задней комнате — своем кабинете — он положил на пол у стены тонкую подушку в наволочке с набойкой, изображавшей слонов, а перед ней поставил свой некрашеный металлический сундучок, служивший ему письменным столом. На него он поместил пишущую машинку, а вокруг разложил свои бумаги и книги. Здесь будет его рабочее место. Рукописи, завернутые в шафрановую ткань, экземпляры 'Шримад-Бхагаватам' и немногочисленные личные вещи он сложил в шкафу у противоположной стены, а над своим рабочим местом повесил индийский календарь с изображением Господа Кришны. (Юный Кришна играет на флейте, а позади Него корова. Господь Кришна стоит на планете Земля, которая похожа на небольшой холм у Него под ногами.) В восточной стене было два окна, и лучи утреннего солнца, проходившие сквозь пожарную лестницу, косыми полосами ложились на пол.
В другой комнате не было ничего, кроме фигурного кофейного столика, который стал алтарем Бхактиведанты Свами. На него он поставил картину в раме, изображавшую Господа Чайтанью и Его спутников, а на стену повесил индийский календарь с четырехруким Господом Вишну и небесным змеем Анантой-Шешей. Здесь, как в мансарде на Бауэри, он протянул веревку для сушки белья.
Обе комнаты недавно покрасили. Полы были выстелены дубовым паркетом. Недавно отремонтированная ванная тоже сияла чистотой, так же как и узкая, обставленная мебелью кухня. Там, у окна, Бхактиведанта Свами будет часто стоять, глядя поверх стены, которой огорожен двор. Он переехал сюда, не зная, удастся ли ему заплатить аренду за следующий месяц.
За несколько лет до переезда Бхактиведанты Свами в трущобы Нижнего Ист-Сайда туда пришли новые обитатели. Несмотря на многочисленные социологические и культурологические исследования, до сих пор остается неясным, почему они вдруг появились здесь, словно огромная стая птиц или животных, которые одновременно двинулись в путь, послушные зову инстинкта, и почему спустя несколько лет исчезли.
Первые пришельцы в большинстве своем были молодыми художниками, музыкантами и интеллектуалами, вроде хиппующей публики, которая собиралась у Прабхупады на Бауэри. Затем появились молодые бунтари, выходцы из семей среднего класса Америки. Поскольку здесь было больше пустующих квартир, а квартплата ниже, чем в соседнем Гринвич-Вилледже, они оккупировали Нижний Ист-Сайд, который на языке квартирных маклеров стал называться Ист-Вилледжем. Многие из них даже не пытались найти себе жилье, а устраивались прямо в подъездах домов. Привлеченные дешевым жильем и
