Да уж, в том, что касается социального цинизма, у наших противников не отнимешь...
Я просматривал файлы с японских компьютеров, касающиеся исторических событий 38-40х годов.
Очень было интересно понять их версию развития событий и сравнить с тем, что нам годами 'впаривал' Геста.
Кроме того, там есть официально принятый вариант истории в западной интерпретации.
Наглость янки конечно несусветная.
Как в том анекдоте - 'все кругом в дерме, ну а МЫ, естественно, в белом фраке...'
Глава 14
СТРАТЕГИЯ КАТАСТРОФ 1
Юго-запад острова Хонсю
Город Хиросима
Гидроплан лег на крыло и начал заходить на посадку в обширную бухту, раскинувшуюся у еще спящего города.
Эндо мрачно посмотрел на раскинувшуюся под крылом панораму.
Пол месяца почти непрерывных допросов, сначала на 'странице', а, затем, даже не дав прийти в себя от эгрегорного отторжения, на 'подложке', в подвалах страшного НКВД.
Хотя надо признаться - подвалов никаких не было, пытать его тоже не пытали...
Все было намного хуже - чистая уютная комната; сервированный чайный столик; вежливый, опрятно одетый офицер, около которого сидел переводчик и, где то рядом, в соседней комнате сильный ментат, туземка.
Профессиональный разведчик Эндо Корэтика, как никто другой понимал - ментат туземец, на 'подложке', это перекрывало все остальные составляющие грандиозного провала.
За двенадцать лет, прошедших с первого зарегистрированного перехода, 'обложка' не знала ни одного случая, когда маг с соседних страниц смог бы не только сохранить свои способности, но даже просто выжить как личность, попав в их мир. (полковник не имел информации о посещении его мира 'гуру' - приквел - 'путь мага' )
Допросы шли тщательные, неторопливые, без каково ни будь демонстративного давления.
И, при каждой попытке утаить информацию, недоговорить или солгать, немедленный ментальный посыл - 'не надо' ...
Последствия, если он пытался ослушаться были предельно неприятные - разум начинал тонуть в мутной пелене.
Полковнику вполне хватило одного такого эксперимента.
Вопросы были достаточно нейтральные - казалось допрашивающие скорее интересовались самим Эндо и проверяли какую то уже известную им информацию.
Более того, в ментальном отклике туземки чувствовалось скорее сожаление, как к вполне достойному человеку, который по глупости попал в неприятную историю.
А теперь этот полет - привезли на береговой аэродром; сопровождающий офицер отвел его в отдельно стоящее строение, где его следователь пил чай с, судя по всему, хорошо ему знакомым японским чиновником и передал тому какой-то портфель; затем посадка на японский гидроплан, стоящий в акватории порта в окружении еще нескольких русских и японских патрульных машин.
Сопровождающий чиновник в мундире министерства внутренних дел на все вопросы вежливо улыбался, но говорить с лицом, 'подлежащим сопровождению', категорически отказывался.
Полковник еще раз посмотрел вниз.
Очень знакомая бухта!? Ах да - остров Хонсю, где то около Хиросимы.
Собственно город под крылом и есть довоенная Хиросима.
Странно, на 'подложке', в этом городе не было каких либо значительных административных структур или объектов под контролем военной администрации - так, тихий провинциальный городишко, с едва ли двумястами тысячами жителей.
Очень странно, что его привезли сюда.
Гидроплан мягко скользнул по глади бухты и гул моторов оборвался.
У причала прибывших ждал закрытый кабриолет и тюи* с шофером.
Знакомый тюи - адъютант его Великого предка.
Полковника как неодушевленное лицо посадили в машину и, вежливо улыбаясь и говоря взаимные любезности, передали из рук в руки портфель.
Полковник стиснул зубы - В чем дело!?
Так могли бы относится только к сото-но хито**!
Адъютант его превосходительства сел в машину на переднее сидение и она тронулась по набережной.
Машина неспешно катила по улицам города, лавируя между ранних прохожих и велосипедистов.
Полковник почти не смотрел по сторонам, напряженно пытаясь оценить возникшую ситуация.
Происходило что-то странное и явно не укладывающееся в заранее отработанную им бессонными ночами, после многочасовых допросов схему.
Собственно и сами допросы не укладывались в его представление ни об этом времени, ни о противодействующих ему силах.
Если бы на допросах пытали или хотя бы угрожали - это было бы понятно, но вот вполне умеренное и вежливое любопытство, причем, в основном, к нему самому - это не укладывалось ни в какие логические рамки!
Машина резко вильнула, объезжая какого-то крестьянина, толкающего тележку полную зелени.
Эндо брезгливо покосился на грязную мостовую, по которой неспешно шлепали не менее грязные, босые крестьянские ноги.
... Какое убожество.
Он помнил Хиросиму совсем другой - пусть несколько провинциальным, но вполне современным японским городом.
Как здесь все могло бы измениться, если бы не эти проклятые русские!?
Зачем они передали его японской стороне? В чем заключается интрига!? На какие скрытые силы внутри Японии смогли опереться русские спецслужбы, противодействуя Великому Плану?
Полковник еще раз оглядел внутренности машины - пустое заднее сиденье и он на нем единственный пассажир; опущенные стекла, через которые мягко гулял свежий утренний ветерок; невооруженный шофер и адъютант министра, нейтрально откинувшийся на переднем сидении.
Больше всего это походило на провокацию или на то, что его хотят демонстративно 'поставить на место', как нашкодившего кадета!?
Машина выехала на какой-то мост.
Эндо внимательно пригляделся, пытаясь сориентироваться, затем инстинктивно напрягся, узнавая место.
Бывший музей коммерции - 'Атомный Дом'.
Символ катастрофы и позора Японии, о котором его поколение предпочло забыть.
