Удивительная Солнечная система

спасения от сияющих ужасов ночи, и таким образом комета получала то, что ей положено. А если астрологи считали, что разнообразные испанские и итальянские самоубийства слишком мелки для такого знамения, у них была возможность поздравить себя с тем, что король Эдуард VII, властелин Британской империи, над которой никогда не заходили ни Солнце, ни комета, тоже незамедлительно скончался по этому сигналу – от кометы, осложненной бронхитом».

Но вернемся к возможному отравлению атмосферы и специально для тех, кого не убеждают слова, не подкрепленные цифрами, прикинем концентрацию в ней циана, предположив наихудший сценарий. Допустим, мимо Земли пролетает весьма солидная комета с массой ядра 10¹⁵ кг. Пусть ядро кометы потеряло 1 % массы на образование комы и хвоста (что очень много) и пусть 10 % этой массы составляет ядовитый циан (что тоже очень много). Пусть Земля умудрилась притянуть 1 % этого количества газа (что невероятно много). Пусть притянутый Землей газ сразу же равномерно рассеялся в атмосфере (что тоже невероятно, но будем усугублять ситуацию по максимуму). Получим массу циана в 10¹⁰ кг, смешавшуюся с воздухом. Масса земной атмосферы составляет 5,16 х 10¹⁸кг. Следовательно, концентрация циана составит, грубо говоря, 2 х 10^-9 Заставим теперь каждого человека интенсивно дышать, вдыхая 4 литра воздуха каждые 3 секунды. Выйдет, что за сутки человек прокачает через свои легкие 28 800 литров воздуха, что соответствует 37 килограммам. За сутки человек вдохнет около 0,074 мг зловредного циана. Смертельная для человека доза синильной кислоты составляет 0,05 г (цианистого калия – впятеро больше, как ни странно); это количество и возьмем за основу. В результате окажется, что человек, дыша, как спортсмен после тренировки, получит свои 50 мг где-то за 675 суток. А теперь вспомним, что далеко не весь вдыхаемый циан поглотится организмом, как поглощается им далеко не весь вдыхаемый кислород, и увеличим «роковой» 675-суточный срок примерно вчетверо. Затем учтем процессы нейтрализации и вывода циана из организма, а также еще более актуальные процессы нейтрализации циана в природной среде, примем во внимание то, что циан менее ядовит, чем цианиды, не говоря уже о синильной кислоте, – и поймем, что бояться нам совершенно нечего. Промышленные выбросы в атмосферу гораздо опаснее кометных газов.

Не раз высказывались предположения о том, что именно кометы доставили на Землю воду – как будто она не содержалась в достаточном количестве в земных породах. Некоторые ученые допускали и допускают, что и сама жизнь (в виде микробов) была занесена на Землю кометами. Вряд ли это предположение можно подтвердить. Существует и такое мнение: некоторые болезни попадают к нам с нынешних комет. Колдер фыркает по этому поводу: «Ну конечно же, а свиньи умеют летать».

О кометах вообще и о некоторых из них в частности (о комете Галлея, например) написаны целые книги, в том числе немало популярных. Это и неудивительно: очень уж завораживающий вид имеет яркая комета на небосводе. Если любитель астрономии с телескопом вздумает наблюдать астероиды, то его скорее всего ждет разочарование: в свой любительский телескоп он заведомо не увидит диска даже крупнейших из них. Иное дело – кометы. Многие из них можно при благоприятных условиях наблюдать в небольшие телескопы, а яркие кометы, хорошо видимые невооруженным глазом, появляются в среднем раз 5–6 за столетие. Но «в среднем» не означает «равномерно во времени». Иногда несколько ярких комет следуют друг за другом, а бывает и так, что ярких комет нет в течение целых десятилетий. К примеру, такая ситуация сложилась во второй половине XX века. На протяжении примерно тридцати лет после великолепной кометы Икейя – Секи (1965 год) появлялись лишь слабые кометы, в лучшем случае едва-едва видные невооруженным глазом, и вдруг одна за другой пошли яркие кометы: Хиакутаке (1996), Хейла – Боппа (1996–1997), Икейя – Чжана (2001) и др.

Открыть комету – мечта многих любителей астрономии и некоторых профессиональных астрономов. В СССР несколько комет открыл Г.Н. Неуймин, часть из них была открыта еще в дореволюционной России. Не раз открывали кометы и другие отечественные астрономы (особенно из Симеизской обсерватории) и любители, например К.И. Чурюмов и Н.С. Черных. Открытиями комет прославились супруги Шумейкеры из США, Минору Хонда и Каору Икейя из Японии, француз Понс, чех Мркос, австралиец Бредфилд и др. Многие из них никогда не были профессиональными астрономами.

Достойно удивления, что одну из своих комет Бредфилд открыл в бинокль! Еще интереснее то, что среди открытых им 12 комет нет ни одной периодической.

Бредфилд вел поиск с небольшим телескопом в радиусе 60° от Солнца. Именно там наиболее велик шанс найти яркую комету раньше, чем это сделает какой-нибудь космический телескоп. Некоторую роль сыграло и то, что южное полушарие Земли вплоть до последних десятилетий было гораздо хуже оснащено астрономическими обсерваториями и любителей там тоже было меньше. Но упорство Бредфилда в любом случае достойно большого уважения и вполне заслуженно было вознаграждено открытиями.

Комет открыто уже достаточно много, поэтому каждой новой комете помимо имени первооткрывателя присваивается цифробуквенный индекс. Лишь околосолнечные кометы не получают названий, потому как нет смысла давать имя тому, что совсем скоро исчезнет. В прежние века, когда много хвостатых странниц ускользало от внимания астрономов, а яркие кометы, как и сейчас, появлялись не так уж часто, кометы обозначались просто по году, а иногда также месяцу наблюдения, порой с добавлением эпитетов. Например: Большая июньская комета 1845 года. Позднее кометы, наблюдавшиеся в течение года, стали обозначаться так: год наблюдения и латинская буква, соответствующая порядковому номеру открытой или отождествленной кометы. Например, обозначение 1960d означало, что это четвертая комета, наблюдавшаяся в 1960 году. Комета могла быть как новой, так и известной периодической в очередном возвращении к Солнцу.

Параллельно прижилась и другая система регистрации, в которой указывался год ее последнего прохождения перигелия (если комета наблюдалась в этом возвращении) и римская цифра, соответствующая числу ее предыдущих наблюдавшихся возвращений. Пример: комета 2009IV. Такая система регистрации была более удобна для статистики.

Но первая система перестала устраивать астрономов, поскольку практически в каждом году число наблюдавшихся комет уже превышало количество букв в латинском алфавите, и к тому же было бы неплохо отразить в обозначении физическую природу объекта. В 1995 году систему изменили. Обозначение года осталось, но теперь ему предшествует префикс С/. Остальное уже напоминает новые обозначения астероидов. Скажем, комета Хиакутаке (рис. 89 на цветной вклейке) получила обозначение С/1996 В₂, что означает: этот объект является кометой, он был открыт в 1996 году во второй половине января (В), вторым по счету (2).

Если период кометы не превышает 200 лет или ее возвращение к Солнцу наблюдалось более одного раза, то комета переходит в разряд периодических. Ей присваивается порядковый номер, префикс убирается, зато добавляется латинская буква Р. Пример: обозначение 55Р получила известная комета Темпеля – Туттля.

Если ядро кометы развалилось на фрагменты, то каждый из них получает свое обозначение: 96Р-А, 96Р-В и т. д. Кометам, чью орбиту не удалось вычислить, дают префикс X/. А для утерянных либо столкнувшихся с чем-нибудь комет введен префикс D/. Реальные примеры в течение только одного года: Х/1998 G₃ и D/1998 Y₁.

Но хватит об обозначениях. Поговорим о том, что происходит с веществом, выброшенным кометами. Газы комы и хвоста, естественно, улетучиваются и рассеиваются в пространстве, это можно видеть, наблюдая удаляющуюся от Солнца комету. Хвост ее, направленный от Солнца, то есть вперед по ходу движения, с каждым днем становится короче, а кома тускнеет, уменьшаясь в размерах. Параболическая скорость возле ядра кометы не превышает нескольких метров в секунду, поэтому газы уходят в пространство практически беспрепятственно. А что же пыль?

Пылевые хвосты, как мы знаем, распределяются вдоль кометной орбиты (потому-то они нередко кривые). Каждая пылинка имеет свою начальную скорость, а кроме того, на пылинки действует притяжение других тел Солнечной системы. Вид пылевых хвостов наглядно иллюстрирует это: узкие у головы кометы, они заметно расширяются на больших расстояниях от головы. Что же происходит дальше?

С древнейших времен человечество знакомо с метеорами (рис. 90). Одиночные метеоры, в появлении которых не удается уловить никакой закономерности, называются спорадическими. Часто, однако, метеоры вылетают из одной точки неба, которая называется радиантом метеорного потока. По созвездию, в котором находится радиант, и