Арриан также говорит, что Александр желал, чтобы весь мир признал их подобными легендарным героям Ахиллу и Патроклу. Автор подчеркивает, что, как и Ахилл, Александр «предпочел бы умереть первым, чем жить, страдая от боли утраты».
Но если все приведенные факты позволяют только предполагать гомосексуальный характер взаимоотношений между Александром и Гефестионом, то попытки Александра провести параллели между ними и мифическими героями выглядят как прямое подтверждение именно такой связи между царем и его другом. Когда в 334 г. до н. э. Александр посетил Трою, они с Гефестионом не только совершили совместное жертвоприношение на могиле Ахиллеса, но и изображали Ахиллеса и Патрокла во время празднеств, которые были устроены в городе. Когда Гефестион умер, Александр объявил траур, совсем так же, как это сделал Ахиллес, когда хоронил Патрокла, и как это описывается в «Илиаде» Гомера. В свое время греческий драматург Эсхил (525–456 гг. до н. э.) создал драму о Троянской войне, ставшую необычайно популярной в годы правления Александра Македонского. Драма называлась «Мирмидоняне», и оба героя в ней были представлены в образах любовников. Это видно из фразы, которую автор вложил в уста Ахиллеса, рыдающего над телом Патрокла: «Ужель эти безукоризненные, совершенные бедра, которые я боготворил, неужто водопады поцелуев, которые ты мне дарил, теперь ничего не значат!» А великий греческий философ Платон (427347 гг. до н. э.) писал о нравственности любовных отношений, которые, по слухам, связывали Ахиллеса и Патрокла. Эти два героя представляли собой пару любовников, считавшуюся образцом для гомосексуалистов античности. Стоит обратить внимание на то, что Александр продолжал сравнивать себя и Гефестиона с Ахиллесом и Патроклом даже после того, как исчезла политическая необходимость отождествлять себя с первым (царь довольно давно уже отказался от этой идеи и начал представляться сыном Зевса Гераклом). Совершенно очевидно, что Александр стремился таким образом дать понять всему миру, что они с Гефестионом любовники.
Их отношения, очевидно, прервались тогда, когда Александр встретил Барсину в 333 г. до н. э. После этого Гефестион на несколько лет отошел в тень. По всей видимости, он смирился с тем, что больше не является возлюбленным царя, потому что, когда Александр женился на Роксане, Гефестион был на свадебном пиру дружкой жениха. Однако к 324 г. до н. э., ко времени возвращения в Сузы, их отношения, видимо, возобновились. Александр не только назначил Гефестиона своим ближайшим помощником, с этого момента царь проводил в обществе друга времени больше, чем с любой из женщин. Даже когда Александр женился на Статире, а Гефестион на ее сестре, «женихи» провели ночь не со своими женами, а вдвоем в опочивальне царя.
Теперь, когда мы хотя бы примерно понимаем, каким образом Гефестион оказался связан с убийством Александра, можно попытаться восстановить приблизительную картину тех трагических событий.
В 327 г. до н. э. Александр и Роксана полюбили друг друга. Они поженились, и Роксана стала царицей крупнейшей державы, когда-либо существовавшей на земле. Почти три года Роксана оставалась любимицей царского двора, и когда она возвратилась из Индии в Персию, то, возможно, вообразила, что теперь они с Александром смогут основать величайшую династию, какую только видел мир. Увы, ее мечты оказались разрушены. Совершенно неожиданно для Роксаны в Сузах Александр не только взял себе вторую жену, но и возобновил прежние отношения с Гефестионом, да еще захотел, чтобы о них узнал весь свет. Можно себе представить, какое опустошение испытала Роксана летом 324 г. до н. э., наблюдая публичное представление объединенной свадьбы Александра и Гефестиона, которые решили жениться на сестрах Статире и Дрипете. Однако, словно стараясь еще больше оскорбить своих жен, оба мужчины сразу после свадебного пира уединились в царской опочивальне. Кстати, вполне возможно, что эти гомосексуальные отношения оскорбляли Роксану даже больше, чем женитьба Александра на Статире. По представлениям ее народа, подобное отношение мужа к жене означало, что он не видит в ней женщину, что она неполноценна и не может быть ни женой, ни матерью. Вспомните, мы говорили о том, что в июле 329 г. на родине Роксаны в Согдиане один из военачальников Александра женился на дочери Спитамена, вождя согдийцев, но сам при этом продолжил гомосексуальные отношения со своим слугой. Греки не видели в подобной практике ничего предосудительного, однако местные жители посчитали такое поведение самым страшным оскорблением. Повторимся: согласно обычаям этого народа, такое отношение мужа говорило о том, что девушка не может быть ни женой, ни матерью (причем никакой проблемы не возникало, если мужчина изменял супруге с другой женщиной). Разъяренная толпа убила командира, оскорбившего честь семьи, а девушку, несмотря даже на то, что она была дочерью вождя, отныне стали избегать. А теперь давайте представим, что Роксана уже и так была достаточно оскорблена, когда Александр решил жениться на Статире. Но возобновление связи с Гефестионом, несомненно, привело ее просто в ярость.
Видимо, именно там и тогда Роксана и приняла решение, что убьет их всех, и она знала, какое орудие убийства выбрать — стрихнин. Однако Статира почти сразу же после свадьбы отправилась в Вавилон с Мелеагром и его солдатами. Теперь, если бы Роксана убила Александра, то персидская царевна почти наверняка смогла бы избежать ее мести; она могла бы стать женой возможного преемника Александра, кем бы он ни был, который смог бы ее защитить. Статиру требовалось убить тогда, когда умрет царь, но Роксана должна была находиться в этот момент рядом с соперницей, после того как отравит царя. Следовало подождать, пока они все соберутся в Вавилоне. Умный и проницательный Калан, должно быть, заметил, в какое бешенство пришла Роксана. Возможно, он даже заметил, что часть его ядовитых ягод исчезла, догадался о ее намерениях и попытался отговорить.
Однако Роксана теперь знала, что для выполнения задуманного ей требуется заставить Калана замолчать. Если брахман понял, что его отравили, то наверняка понял и то, что он не выживет, и решил уйти из жизни в соответствии с обычаем своего народа. Однако перед смертью он предупредил Александра о том, что тот умрет в Вавилоне. Остается загадкой, почему он не высказался более определенно. Может быть, мудрец был связан клятвой хранить молчание о том, что он узнал. Возможно, он продолжал испытывать сострадание к женщине, отравившей его. Если бы он рассказал Александру то, что ему стало известно, или сказал бы о своих подозрениях, Роксана скорее всего умерла бы немедленно. Предупредив Александра, Калан, возможно, надеялся удержать Роксану от совершения смертельного греха. Если так, то он не преуспел в своем намерении. Когда армия двинулась в поход на Мидию, Роксана отправилась вместе с ней, а там, на пиру в Экбатанах, получила возможность отравить Гефестиона.
Оказавшись в Вавилоне, беременная Роксана могла первоначально решить повременить с убийством Александра и его новой жены до рождения ребенка. Это объясняет, почему она ждала еще почти месяц. Однако когда послы Александра возвратились из Сивы с известием о том, что Гефестион должен почитаться как полубог, царь решил устроить самые пышные похороны своему умершему любовнику. Это могло стать для Роксаны последней каплей. На ночном пиру, когда Александр поднял чашу и провозгласил тост за Гефестиона, сказав, что теперь воссоединится со своим ушедшим другом в загробной жизни, Роксана могла решить, что не стоит больше ждать, и ускорила эту «встречу» двух любовников. Каким-то образом организм Александра справился с первой попыткой его убить, и тогда Роксана отравила царя еще раз. Но на этот раз она сделала все, чтобы успех был гарантирован. А после смерти Александра разъяренной Роксане не составило труда убедить Пердикку в том, что Статира должна умереть. В ней текла кровь персидских царей, а это могло представлять такую серьезную угрозу для власти нового правителя, что тот скорее всего и сам убил бы ее в любом случае. Но Роксана не желала, чтобы девушку тайно обезглавил какой-нибудь безымянный палач. Теперь уже не имело смысла скрывать подлинные чувства, и Роксана могла доставить себе удовольствие убить соперницу собственными руками.
Когда после смерти Александра Пердикка захватил власть в огромной державе, формальным царем был объявлен Арридей. Роксана и ее новорожденный сын были посланы в Македонию к матери Александра Великого Олимпиаде. Там они и оставались на протяжении восьми лет, пока саму Олимпиаду не казнили по повелению Кассандра. Поскольку Арридей к тому моменту уже был убит, сын Роксаны стал царем Македонии, а регентом при нем — Кассандр. Мальчику дали тронное имя в честь отца, и он взошел на престол под именем Александра IV. Если Роксана, убивая мужа, мечтала о подобном, то ее мечта осуществилась, но всего лишь на несколько коротких недель. Желая править сам, Кассандр приказал тайно умертвить обоих — малолетнего царя и его мать. Диодору оставалось лишь написать горькую эпитафию:
