подразделения с уже безопасной татарской границы) под началом великого гетмана Георгия Радзивилла соединились с польскими наемниками. Полоцк прикрывали жямайты, случане и сами полочане под командой соответственно Жямайтского старосты Иоанна Радзивилла, слуцкого князя Георгия и полоцкого воеводы Ивана Глебовича. Призывники тракайского воеводства, полесских княжеств и Подляшья составили третью – резервную – группировку, которая должна была собраться в Минске. Литовское руководство было предупреждено о походе Ислам-Гирея в Рязанскую область. Расположившись в Речице, основная группировка ожидала сообщения об этом, чтобы начать действовать.
Георгий Радзивилл (вместе с ним находился польный гетман Андрей Немирович) при поддержке Тарновского и Гурки вступили на территорию России в июле 1535 г. Русские оценивали эту группировку в 40 000 человек. При ней была хорошая артиллерия и два /555/ польских горных инженера. 14 июля был осажден, а 16-го взят Гомель. В конце того же месяца литовцы при поддержке поляков осадили Стародуб, который с 14-тысячным гарнизоном защищал Дмитрий Оболенский. Сделав подкоп под стены, польские инженеры взорвали их, и 29 августа русская крепость пала. Командиры и большая часть гарнизона были взяты в плен. В отместку за ожесточенный отпор Ян Тарновский приказал убить 1400 пленных. Подрыв стародубских стен произвел огромное впечатление. Почеп и Радогощ были взяты без сопротивления. Литовцы заняли территорию до Мглина и Брянска.
Куда хуже складывались дела на севере. Опоченская группировка русских сковала отряды Иоанна Радзивилла, Ивана Глебовича и Юрия Олелковича. Воспользовавшись этим, Бутурлин 29 июня начал строить крепость у Себежского озера, на территории Великого княжества Литовского. Оставшиеся на российской территории Горбатый и Воронцов готовы были в случае надобности прикрыть его. 20 июля крепость была закончена. Новгородский архиепископ Макарий освятил ее и назвал Ивангородом. Этот русский маневр литовское руководство попросту прозевало. Тем временем Шуйский ударил по направлению на Мстиславль и Радомль. Его поход не позволил получить передышку полоцкой группировке литовцев и одновременно угрожал тылу войска, возглавляемого Георгием Радзивиллом.
Сигизмунд II предвидел это и указал, что в подобном случае следует объявить всеобщий воинский призыв. Собираться войско должно было в Минске. Рада панов на словах это указание выполнила, объявив срок сбора 25 августа (только вместо Минска назвала Крево). Однако монарх находился в Польше, военачальники на фронтах, а весь труд по призыву перекладывался с одних плеч на другие. Раздавались жалобы на то, что крайчему Григорию Остику, которому было поручено руководить мобилизацией, казначей не выделяет денег. Поскольку в строй не спешили паны, тем более не торопились дворяне. К счастью, прочная оборона пограничных замков (в Радомле командовал оршанский державец князь Федор Заславский, в Мстиславле – его староста, князь Василий Полубенский) изрядно затруднила поход Шуйского. Русские тем не менее достигли Кричева, Орши и Дубровно, но удачные действия Георгия Радзивилла сорвали их дальнейшее продвижение. В сентябре Шуйский уже вернулся на территорию России.
Решающим результатом кампании 1535 г. было, без сомнения, занятие района Стародуб-Радогощ. Си- /556/ гизмунд II приказал вновь собрать призывников, конкретно указав даже волости (Гарвольскую, Речицкую, Могилевскую, Кричевскую, Пропойскую, Чечерскую, Мозырьскую, Порицкую, Бобруйскую, Борисовскую, Любошанскую, Свислочскую). Он повелел отстроить взятые у русских замки: Радогощ был поручен тракайскому воеводе Ивану Заберезинскому, Почеп – брестскому старосте Александру Ходкевичу. Однако всё расстроилось благодаря пустой казне. Уже 30 августа польские наемники, ссылаясь на взятие Стародуба, заявили, что их служба окончена. Не без труда удалось уговорить их продлить ее еще на полтора месяца. Это, конечно, уже ничего не решало. Замки не были восстановлены, войско отступило почти со всей занятой территории и было распущено (пушки оставлены в Бобруйске). Российским дипломатам удалось уговорить молдавского господаря Петра, который в августе 1535 г. разорил южную границу Польши. Это отвлекло внимание союзника Литвы на весь 1536 г.
Кампания 1535 г. стоила Литве около 90 тыс. коп грошей, Польше – 30 тыс. польских золотых. 10 апреля 1536 г. русские уже начали отстраивать Стародуб и 20 июля завершили его восстановление. На севере Великое княжество Литовское утратило Неведровскую, Межовскую, Дернёвскую, Свольнянскую, Асвяйскую, Лиственскую, Непоротовичскую волости. 26 января 1536 г. на территории Литовского приграничья русские закончили строительство Озерищенской крепости, с опорой на которую она завладели Нещедровской, Вербило-Слободской, Кубекской, Островнинской, Березнинской, Ясской, Долисской волостями. В феврале 1536 г. воины киевского воеводы Андрея Немировича и полоцкого воеводы Ивана Глебовича осадили Себеж, однако Иван Засекин, в распоряжении которого были немецкие наемники, отразил нападение.
Русских порядком испугали набеги крымских и казанских татар, совершенные осенью 1535 г. и продолжившиеся в 1536 г. Литва не смогла ими воспользоваться вследствие истощения казны, однако эти набеги способствовали мирным переговорам, которые начались осенью того же 1535 г. Между тем, в мае 1536 г. сейм в Вильнюсе обсудил предложение Сигизмунда II о передаче в ведение польного гетмана половины призывников с тем, чтобы военное руководство имело в распоряжении хоть какие-то силы. Всеобщий призыв был намечен на 29 июня. Рада панов одобрила предложения великого князя, однако выдвинула условие, чтобы на войну были снаряжены и державцы его имений. Сигизмунд II отдал соответствующие распоряжения державцам Вильнюсского (двенадцать) и Тракайского (двадцать одно) воеводств. Андрей Немирович получил около 3000 воинов, с помощью которых были отражены отдельные рейды русских в 1536 г. В конце июля под /557/ Кричевом русские были разбиты. Пали более 1000 воинов, а оба командира – Оболенский и Колычев – попали в плен. Следует отметить, что далеко не все призывники собрались 29 июня.
Война истощила обе стороны. Началу переговоров, по обычной практике, предшествовал обмен посольствами относительно самих переговоров. Руководивший этой подготовительной стадией Георгий Радзивилл старался принудить русских к тому, чтобы переговоры происходили в Вильнюсе или хотя бы на границе. Однако российская дипломатия, даже рискуя затягиванием войны, категорически стояла за проведение переговоров в Москве. Следивший за всем ходом дебатов Сигизмунд II и на сей раз согласился с этим настоятельным требованием русских. 11 января 1537 г. под Москву прибыла литовская делегация – полоцкий воевода Иван Глебович, витебский воевода Матвей Янович и секретарь великого князя Вацлав Майшягальский. Рада панов подобрала людей смышленых и хорошо знакомых с русским хитроумием, способных ориентироваться в замысловатых перипетиях переговорного процесса (кстати, поголовно католиков). Собственно к переговорам приступили в Москве лишь 14 января. Обе стороны поначалу выставляли максимальные требования, однако, как и в других случаях, мир был более нужен сословной и не такой огромной Литве, а не России, не привыкшей считаться со своими подданными. Все-таки, представители Литвы имели небольшое моральное преимущество: Гомель литовцы взяли в результате ожесточенной борьбы, а русские Себеж и Заволочье на самом порубежье отхватили втихомолку, как бы невзначай. Этот символический военный перевес позволил литовским дипломатам нащупать реальную основу для соглашения – взаимное признание занимаемых позиций. Далее на переговорах приступили к обсуждению более мелких вопросов. Русские вели речь о своих военнопленных (литовцам это было не нужно), чем было непросто воспользоваться, ибо Россия никогда не была склонна идти ради пленных на существенные уступки. Дважды российская сторона грозила прервать переговоры, но нервы оказались крепче у литовцев. Окончательно было условлено, что за Россией остаются Себеж и Заволочье, а за Литвой – Гомель. Занятые неподалеку от своих замков земли русские возвратили, оставив себе лишь Долисскую и упомянутые Себежскую и Заволочьинскую волости. Относительно Гомельской области уговорились так: России остается Залесье, Святиловичи, Холодна, Скарловичи, Лапичи, а Литве – Уваровичи, Телешовичи, Тереничи, Кошелёвский лес, Морозовичи, Липиничи, Полешаны. 17 февраля 1537 г. был заключен договор, в котором предусмотрено пятилетнее перемирие, начиная с 25 марта. Сигизмунд II через два месяца утвердил договор в присутствии российских послов. /558/
Трехлетняя война не принесла Литве территориальных приобретений и еще раз показала, что Россия сильнее. Рада панов Литвы не сумела использовать возникшие выгодные ситуации. Угроза российского давления сохранилась. И всё же перед лицом такой угрозы даже очень скромный военный баланс имел определенное значение. Будучи нападающей стороной, Литва войну не проиграла и смогла остаться серьезным противником. С еще большей очевидностью было продемонстрировано превосходство литовского войска на поле боя. Более эффективной (за исключением разве что битвы под Оршей в 1514 г.) была помощь со стороны Польши. Поэтому война показала, что программа Иоанна III – завоевать Литовское
