Второй пол

очень трудно. Мария–Тереза вела настоящую войну много лет, прежде чем одержала победу.

В конце концов я поняла, что Жюло хотел только мои денежки, и подумала, что, если бы его не было рядом, я смогла бы кое–что откладывать себе впрок… В публичном доме вначале чувствовала себя скованно, не осмеливалась подойти к клиентам и сказать: «Пойдем со мной». Жена одного из приятелей Жюло все время за мной следила и подсчитывала, сколько раз я поднималась к себе с клиентом… И вот

¹ «Проститутки–бродяжки в тюрьме»

ук. юло мне пишет, что я должна каждый вечер отдавать свой заработок хозяйке, «так их у тебя не украдут…». Когда я захотела купить себе платье, хозяйка заведения сказала, что Жюло запретил мне выдавать мои деньги… я решила вырваться из этой тюрьмы как можно скорее. Когда хозяйка публичного дома узнала, что я собираюсь уйти, она мне не дала тампон¹ перед осмотром врача, как это делала раньше, и меня взяли и отправили в больницу… Оттуда пришлось вернуться на эту каторгу, чтобы заработать деньги на отъезд… но в борделе я пробыла только четыре недели. Несколько дней проработала на бульваре Барбес, как когда–то, но была так зла на Жюло, что не могла оставаться в Париже: мы все время ругались, он еще и бил меня, однажды чуть не выбросил в окно… Я договорилась с одним агентом поехать куда–нибудь в провинцию. Когда я сообразила, что этот агент знаком с Жюло, то не пошла на условленное место свидания. А потом две девки из компании этого агента, встретив меня на улице Бэлом, избили… На следующий день собрала чемодан и отправилась одна на остров Т. Три недели спустя поняла, что с меня хватит, что больше не могу находиться в этом борделе, и написала доктору, когда он пришел с осмотром, чтобы меня отметили как выбывающую… Жюло меня встретил на бульваре Мажанта и поколотил… На лице у меня остались следы от его побоев. Я уже больше не могла переносить Жюло, была им сыта по горло. И тогда я подписала контракт и уехала в Германию…

Художественная литература сделала фигуру Жюло типичной, В жизни проститутки он играет роль покровителя. Ссужает ее деньгами на туалеты в начале пути, затем защищает от конкуренток, от полиции — иногда бывает, что он сам полицейский, ·— от клиентов. Ведь среди них попадаются такие, которые хотели бы получить удовольствие и сбежать, не заплатив; есть и другие, которые дают выход своему садизму. Несколько лет назад в Мадриде, например, золотая молодежь, в основном фашисты, развлекалась тем, что в холодную ночь бросала в реку проституток; а во Франции были случаи, когда развеселившиеся студенты увозили женщин за город и ночью их там бросали совершенно голыми; поэтому, чтобы получить заработанные деньги, избежать жестокого обращения, проститутке нужен мужчина. К тому же он для нее еще и моральная поддержка: «Когда ты одна, так и работаешь хуже, спустя рукава, как–то и сердце не лежит к этому делу, все идет кое–как» — так говорят некоторые из них. Нередко проститутка даже любит своего мужчину; и нередко именно любовь толкает ее к занятиям этим ремеслом или служит ей оправданием; в среде, где она вращается, у мужчин огромное превосходство над женщинами; их разделяет такая дистанция, что эта любовь превращается в религию, благоговейное поклонение, ею–то и объясняется самоотречение иных проституток. В жестокости и насилии своего самца они видят признак мужественности и подчиняются

Специальный тампон выдается женщинам заведения перед осмотром врача, чтобы он не обнаружил у них гонококк, если же хозяйка хочет от кого–то избавиться, она не дает тампон.

ему с особой покорностью. Они ревнуют его, мучаются, но одновременно еще и переживают рядом с ним радость влюбленности.

Некоторые из них питают по отношению к закабалившим их мужчинам только злобу и обиду: и лишь страх держит их рядом с ними, под их властью, в зависимости от них, как это было в случае с Марией– Терезой. И вот женщины утешаются с каким–нибудь любовником, «хахалем» из числа своих клиентов.

Все женщины моей среды помимо своих Жюло имели хахаля, и я тоже, — пишет Мария–Тереза. — Это был очень красивый парень, моряк. Хоть он и неплох был в постели, я не получала с ним удовольствия, но зато у нас были очень хорошие, дружеские отношения. Нередко мы поднимались ко мне в комнату совсем не для занятий любовью, просто беседовали, и он говорил, что я должна уйти из этого заведения, что мне не место здесь.

Проститутки также находят для себя радость и отвлечение в общении с женщинами. Среди проституток очень много лесбиянок. Мы уже видели, что у истоков их карьеры нередко лежит какое–нибудь любовное приключение с женщиной, немало проституток начинают как лесбиянки и продолжают жить со своей подружкой. По результатам обследования, проведенного Анной Рюлинг в Германии, около 20 процентов проституток заявили, что они лесбиянки. Февр рассказывает о тюрьмах, где молодые заключенные женщины обмениваются письмами порнографического содержания, со страстными уверениями в своих чувствах, которые подписывают: «Навеки вместе». Эти письма очень похожи на те, которые пишут друг другу школьницы, —»аздувая тем самым сердечное пламя; правда, школьницы не так опытны, не так искушены, более скромны, сдержанны, застенчивы, робки; проститутки же предельно откровенны в выражении своих чувств, как в описании их словами, так и в реализации. Мы знаем, что в жизни Марии– Терезы — а познакомила ее с чувственным наслаждением женщина — особую роль играет именно подружка в противоположность презираемому клиенту и ненавистному, повелевающему ею сутенеру; Как–то Жюло привел девчонку, бедную служаночку, у которой не было даже башмаков на ногах. Пришлось купить ей полную экипировку на барахолке, а потом уж отправиться вместе работать. Она была очень миленькая, и, так как ко всему прочему любила женщин, мы быстро поладили. С ней я вспомнила все, чему меня когда–то научила медсестра в больнице. Мы часто веселились и вместо работы отправлялись в кино. Я была рада ей.

Очевидно, что подружка в данном случае выполняет ту же роль, что и сердечный друг для добропорядочной женщины, основное окружение которой тоже женщины: именно подружка приносит удовольствие, отношения с ней свободные, бескорыстные, они диктуются только взаимным желанием, взаимопритяжением; устав от мужчин, испытывая в силу этого к ним отвращение, а порою и просто желая отвлечься, проститутка ищет объятий другой женщины, чтобы расслабиться и получить удовольствие. Во всяком случае, в среде проституток вот такое взаимопонимание, быстро объединяющее женщин, намного более распространено, чем в любой другой среде. От того, что отношения этих женщин с другой половиной человечества построены на коммерческой основе, от того, что общество относится к ним как к париям, проститутки между собой сохраняют прочную солидарность; они могут оказаться соперницами, могут ревновать друг друга, оскорблять, драться, наконец; но они крайне нуждаются друг в друге, чтобы построить свой «контрмир», где они обретают человеческое достоинство; и подружка — это их конфидент, особо доверенный, избранный свидетель их жизни; кто еще, кроме нее, может оценить наряд, прическу, все то, что предназначено для соблазна мужчин, с одной стороны, но что, с другой, имеет и самоценность, что вызывает зависть и восхищение у других женщин.

Что же касается отношений проститутки и клиентов, то существуют разные мнения на этот счет, да и случай на случай не приходится. Нередко утверждается, что для своего любимого она хранит особый поцелуй, одаривая им его уста, и особую нежность, что для нее нет никакого сравнения между объятиями по любви и профессиональными объятиями. Свидетельства мужчин по этому поводу вызывают сомнения, поскольку их тщеславие стимулирует самообман и они с готовностью дают себя провести с помощью разыгрываемых комедий, якобы погружающих их в стихию наслаждений. Действительно, поведение и состояние проститутки меняются в зависимости от обстоятельств, от того, работает ли она, так сказать, на «конвейере», что физически изнуряет, или у нее короткий визит клиента, или «рабочая ночь», или свидание с хорошо знакомым клиентом, отношения с которым стали привычными. Мария–Тереза занималась своим ремеслом, как правило не вкладывая в это никаких чувств, безучастно, безразлично, однако и в ее памяти сохранилось несколько блаженных ночей, принесших ей наслаждение; у нее были «любовники», и, собственно, они были у всех ее товарок; бывает, что проститутка отказывается брать деньги с клиента, если он ей очень понравился, а то и помогает ему, окажись он в затруднительном положении. А в общем, проститутка работает бесстрастно, холодно. Некоторые из них к большинству своих клиентов относятся не просто с безразличием, а еще и с примесью презрения. «О! До какой же степени все мужчины придурки и кретины! Женщина может чем угодно забить им голову!» — пишет Мария–Тереза. Все же многие из них испытывают обиду и отвращение к мужчинам; их испорченность им омерзительна. То ли потому, что в бордель мужчины идут, дабы дать выход своим порокам, в которых они не осмеливаются признаться ни женам, ни любовницам, то ли сам бордель возбуждает, стимулирует развращенность, только