дешифрованные послания, переданные с помощью «Энигм» «Люфтваффе», сообщавшие, что «Кондоры» дальней разведки изучали ледовую обстановку в Датском проливе. Корабли Королевского ВМФ — в основном оснащенные радарами — немедленно получили приказ патрулировать воды вокруг Исландии и особенно Датский пролив, где ледовая обстановка, а также английские минные поля настолько осложняли навигацию, что «Бисмарк», если бы он направился туда, обязательно бы заметили.
23 мая в 19.22 вахтенный крейсер «Суффолк» обнаружил «Бисмарк» и «Принц Ойген», вынырнувших из снежного заряда на расстоянии 11 миль, прежде чем их успел засечь радар «Суффолка». Едва оператор крейсера увидел «Бисмарк» на экране своего радара «Тип 284», как немецкий линкор снова скрылся в сгущающейся темноте.
Оба немецких корабля, несомненно, видели «Суффолк» на экранах своих радаров, поэтому они были в полной боевой готовности, когда другой английский крейсер, «Норфолк», приблизился на расстояние визуального обнаружения (и снова вахтенный увидел немецкие корабли прежде, чем они показались на экранах радаров)[20]. «Бисмарк» открыл по нему огонь. «Норфолк», не получив повреждений, поспешил отойти. Радисты «Бисмарка» перехватили сообщение «Норфолка» о том, что он обнаружил немецкие корабли, и без труда дешифровали его. Они продолжали слушать.
В течение десяти часов два английских крейсера следили за своей добычей, дожидаясь, когда прибудут мощные силы из базы Скапа-Флоу на Оркнейских островах. Линейный крейсер «Худ» и линкор «Принс оф Уэльс», находившиеся в Исландии, получили приказ выйти в море в сопровождении отряда эсминцев.
По странной прихоти судьбы для этой задачи был выбран именно «Худ», ибо он в точности соответствовал «Бисмарку» по орудиям главного калибра (восемь 15-дюймовых орудий), по количеству вспомогательных орудий, толщине броневого пояса и броне башен. В 30-е годы «Худ» был гордостью Королевского военно-морского флота: самым быстроходным, самым мощным и, бесспорно, самым красивым из всех кораблей. Крейсер так много времени провел, пронося по всем морям и океанам гордый британский стяг, что все время не находилось возможности осуществить капитальный ремонт, в котором он так нуждался. 15-дюймовые орудия «Худа», на девятнадцать лет старше орудий «Бисмарка», по конструкции ничем не отличались от тех, что использовались во время Первой мировой войны, в то время как вооружение «Бисмарка» было создано по последнему слову артиллерийской инженерной мысли.
«Худ» был старый, но вместе с ним был новейший линкор «Принс оф Уэльс», на борту которого все еще находились гражданские специалисты, завершающие установку оборудования орудийных башен. Главная артиллерия линкора состояла из десяти 14-дюймовых орудий — такой калибр появился на Королевском флоте впервые. Две из трех башен были установлены всего две недели назад, и одно орудие еще не было боеспособно. «Принс оф Уэльс» был оснащен пятью лучшими из имеющихся в наличии радаров, но кораблям было предписано сохранять радио- и радиолокационное молчание, чтобы не выдать себя раньше времени.
Трудно поддерживать радиолокационное наблюдение за кораблем противника, оснащенным великолепным радаром и восемью 15-дюймовыми орудиями и развивающим скорость свыше 30 узлов: приблизившись к нему настолько близко, чтобы обнаружить с помощью своего радара, выясняешь, что он не только уже давно следит за тобой по экрану своего радара, но и готов разнести тебя в клочья. К тому же немцы перехватывали и дешифровывали все сообщения своих преследователей. Поэтому неудивительно, что оба английских крейсера потеряли «Бисмарк» и «Принц Ойген».
В субботу, 24 мая 1941 года, на рассвете в 5.30 англичане заметили «Бисмарк» в 17 милях, и снова зрительно, а не с помощью радаров. Немецкие радары уже давно отчетливо видели английские корабли, и адмирал Лютьенс, должно быть, был очень рад, обнаружив, что они приближаются под очень острым углом, вследствие чего смогут использовать только носовые артиллерийские башни, в то время как немцы могли вести огонь бортом из всех орудий главного калибра. Эту опасную тактику, предпринятую англичанами, можно объяснить только тем, что они стремились как можно скорее сблизиться с немецкими кораблями, так как у английских кораблей бронирование палубы было очень слабым и они были уязвимы перед навесным огнем. Близкое же расстояние обеспечивало бы то, что немцы смогли бы вести только прямой огонь.
Хотя радар «Тип 284», установленный на «Худе», был бесполезен на расстоянии свыше 22 000 ярдов, крейсер открыл огонь, сблизившись с немцами до 26 500 ярдов. Огонь велся по представлявшему меньшую опасность «Принцу Ойгену», ошибочно принятому за «Бисмарк». Следом за этим огонь открыли все крупные корабли. Первый залп линкора «Принс оф Уэльс» упал в 1000 ярдах позади «Бисмарка».
«Бисмарк» сделал первый залп по «Худу», шедшему впереди. Модифицированный 90-сантиметровый радар «Зеетакт» точно определил расстояние до противника, но снаряды упали перед носом «Худа», и крейсер на полной скорости влетел в поднятые ими брызги. «Принц Ойген» со второго залпа добился прямого попадания в «Худ». Один снаряд разорвался на верхней палубе, и от него воспламенились размещенные в открытых ящиках снаряды к зенитным орудиям. Вскоре вся средняя часть «Худа» была окутана густым дымом, из которого вырывались языки пламени. Третий залп «Бисмарка» был сделан по навесной траектории, перед которой были так уязвимы английские линкоры. Специалисты до сих пор не могут сойтись во мнении, разорвался ли в крюйт-камере пробивший тонкую палубную броню бронебойный снаряд или же огромный линейный крейсер водоизмещением 42 100 тонн разорвался пополам в результате того, что крюйт-камеры достиг огонь от пожара, возникшего в результате предыдущих попаданий. Взрыв был ужасающей силы. Корма и нос по отдельности высоко поднялись из воды, и «Худ» исчез, оставив только облако дыма над бурлящей водой. Офицер эсминца, бросившегося подбирать спасшихся с крейсера, описывает это так:
«Но где же шлюпки, плоты, спасательные крути?.. И люди, где же люди?.. Далеко по правому борту мы увидели троих: двое плыли, один был на плоту. Но в ледяных водах вокруг не было видно ни признака жизни».
Из экипажа в 1419 человек остались в живых лишь мичман и два матроса. Особенно чудесным было избавление мичмана. Он находился в наблюдательной кабине наверху, на высоте 140 футов. Как он сказал спасателям: «черт побери, я не понял, что происходит, но только кабина каким-то таинственным образом начала наполняться водой».
Корветтен-капитан Йасперс, артиллерийский офицер «Принца Ойгена», наблюдавший за «Худом», сказал: «Взорвалась кормовая крюйт-камера, выбросив высоко в воздух массу расплавленного металла, лениво падавшего в воду, — это было то, что осталось от одной из башен главного калибра… И из этого бушующего ада вырвался язык желтого пламени: носовые башни «Худа» дали последний залп».
Теперь оба немецких корабля сосредоточили огонь на линкоре «Принс оф Уэльс». В платформу с компасом попал 15-дюймовый снаряд. Он не разорвался, но осколки стекла и обломки убили и ранили всех вокруг, за исключением капитана и сигнальщика. Сложность изготовления снарядов, способных проникать сквозь толстую броню и затем взрываться, демонстрировалась снова и снова: еще шесть немецких снарядов, попавших в линкор, не разорвались или сдетонировали частично. «Принс оф Уэльс» стойко держал курс, сблизившись с «Бисмарком» до 14 600 ярдов. Шесть залпов дали промах, пока наконец один снаряд не попал в немецкий линкор, в результате чего был залит водой полубак, треснула одна из цистерн с мазутом, и все находившиеся впереди от нее цистерны оказались отрезаны, вследствие чего больше тысячи тонн горючего стали недоступны. Затем в «Бисмарк» попали еще два снаряда: один повредил электрогенератор, а второй, не разорвавшись, отскочил от палубы, не причинив никакого вреда.
Обе стороны могли продолжать бой и добить своего противника, но и немцам, и англичанам уже было достаточно. «Принс оф Уэльс» получил серьезные повреждения, и у него возникли неисправности в орудийных башнях главного калибра. Поставив дымовую завесу, английский линкор вышел из боя.
Как в Лондоне, так и в Берлине известия о том, что бой был прекращен, восприняли с неодобрением. Черчилль сказал, что бесчинствующий на маршрутах Атлантики «Бисмарк» будет прямым вызовом традиционной роли Великобритании — владычицы морей, выразив опасения, что «эту новость раструбят по всему миру к нашему огромному вреду». Известие о прекращении боя он воспринял с «печалью и горьким разочарованием». Гитлер был также расстроен; он заявил, что «Бисмарку» следовало добить «Принс оф Уэльс», а не спасаться бегством.
На серых просторах холодного океана к линкору «Принс оф Уэльс» и крейсеру «Норфолк»
