проносились сомкнутые ряды, именно (примеч. 10, 15 у Bergk): 'Сражайтесь, оставаясь друг возле друга'. Другие места, конечно, указывают скорее на единоборство, как в Илиаде - например, обращение к гимнетам в конце No 11, но существование тактического целого отнюдь не исключает единоборства и даже частого единоборства.
3. В гражданской присяге афинян было особо подчеркнуто: 'И не покину товарища, с которым буду идти рядом в строю'.
К этим цитатам Ольсен (Olsen) в своей 'Schlacht bei Р^дд' ('Progr., Greifswald', 1903 г., S. 15) прибавил еще следующие две прекрасные ссылки: Софокл 'Антигона', стих 670: 'Он не покинет своего поста во время сражения - доблестный и справедливый боевой товарищ' и Фукидид, II, 119, речь Архидама: 'Следуйте повсюду, куда бы вас ни повели. Прежде всего соблюдайте порядок и сохраняйте бдительность. Дело идет лучше всего и безопасность повышается тогда, когда многие готовы подчиняться одному порядку'.
4. На основе чрезвычайно тщательно проведенного сопоставления и сравнения литературных источников с дошедшими до нас изображениями на вазах, Гельбиг27 пытался недавно доказать, что в Греции (за исключением Фессалии) до Персидских войн вообще не было кавалерии, а тех (ллет^, о которых так часто упоминается и чьи изображения мы встречаем не раз, следует рассматривать как конных гоплитов.
Вопрос идет о времени, значительно предшествующем исходному моменту моего исследования, однако я должен заметить, что доказательства Гельбига не кажутся мне убедительными и что против них имеется много веских возражений. Прежде всего самое представление о пехоте и кавалерии слишком современно, т.е. если брать его так подчеркнуто; кто прочтет III том этого исследования, тот увидит, что бывали воины пешие и конные, к которым нельзя было применить ни слово 'пехота', ни слово 'кавалерия'. Поэтому и гельбиговское понятие 'конной пехоты' безусловно подлежит оспариванию, - и это не только простой спор о словах, но на это понятие опирается все его исследование; дело в том, что при толковании различных сцен вазовой живописи, где изображены кони и вооруженные люди, целиком предоставляется нашему выбору видеть в них кавалеристов и пехотинцев. Кто достаточно вник в самую сущность средневековых рыцарских сражений, тот поймет, что изображения на греческих вазах часто допускают другое толкование, чем то, которое дает им Гельбиг, когда он, например, так излагает сцену сражения (рис. 37, стр. 255): два конных гоплита подверглись нападению, прежде чем успели перед боем соскочить с лошадей; я готов скорее предположить, что они подверглись нападению и не успели вскочить на седло для того, чтобы ринуться в бой верхом или же ускакать. Также и толкование на стр. 188 кажется мне недопустимым, равно как и многие другие.
Гельбигу представляется, что граждан с лошадью, даже с двумя лошадьми, вербовали на войну для того, чтобы в случае сражения они вступили в фалангу в качестве гоплитов, а после сражения опять садились на лошадь и преследовали врага. Мне это представляется неприемлемым. Что состоятельный человек, назначенный участвовать в походе, садился на лошадь для того, чтобы не утруждать себя бегом, а потом сражался в качестве гоплита, - это, конечно, могло случиться; что обладатели лошадей сейчас же после исхода фалангового сражения стремительно вскакивали на своих коней и преследовали побежденного врага, это также могло происходить, хотя для более древнего периода греческой истории у нас нет никаких указаний на существование самого понятия о подобном преследовании, и едва ли оно вязалось бы с ним. Но с уверенностью можно утверждать, что в подобных целях институт конных гоплитов не мог бы быть организован государством. С другой стороны, многие случаи показывают нам, что конные воины значительно больше могут повлиять на исход сражения, если остаются в седле и атакуют неприятельскую фалангу во фланг.
Применяя современное понятие 'кавалерия', Гельбиг считает необходимым (стр. 169), чтобы всадники собирались для совместных упражнений, причем он вполне основательно сомневается в исполнимости этого требования. Но те два всадника, которых должен был поставить каждый округ (навкрария) Аттики не составляли эскадрона численностью в 96 чел., а были попросту 96-ю отдельными всадниками или, если угодно, рыцарями, так же мало думавшими о совместных упражнениях, как и средневековые рыцари.
Что эти рыцари при известных обстоятельствах вступали гоплитами в фалангу, вполне естественно; ведь и средневековые рыцари зачастую сражались пешими, и не только тогда, когда обстоятельства не благоприятствовали бою на конях, но также и для оказания моральной поддержки прочим пешим бойцам; и подобно тому, как это ставилось в большую заслугу афинским всадникам28, так же точно прославлялось это и рыцарями XV в. (Г. Дельбрюк, т. III, стр. 468 и 549 нем. текста). Во время Персидских войн, когда горсточка греческих всадников оказалась бы совершенно бессильной против многочисленной персидской конницы, знатные афиняне, само собою разумеется, сражались в рядах гоплитов, а потому заключение Гельбига (стр. 160), что отсутствие кавалерии у греков при Марафоне и Платее доказывает, будто у них ее и вовсе не было, никак не убедительно.
Для нас излишне входить в детали сделанного Гельбигом исследования; поскольку они касаются интересующего нас периода, они относятся больше к области 'древностей'. Здесь последнее слово должно быть сказано новым исследованием. Ибо, если я и не могу согласиться с основной мыслью и выводом
Гельбига, все же он безусловно прав в том, что в наших преданиях таятся противоречия, остававшиеся до сих пор незамеченными. Сама постановка вопроса, собрание воедино разбросанного материала, остроумный его подбор - все это само по себе составляет большую заслугу. Вопрос же о конечном выводе остается открытым, а загадки так и остались загадками.
Особенно удивительным для нашего восприятия является сообщение Павсания (I, 18; указано Гельбигом на стр. 180), что в одном из афинских храмов находились статуи диоскуров, изображавшие господ пешими, а их слуг на конях. В наше время это можно было бы рассматривать как опрокинутый мир (die verkehrte Welt).
Глава III. ЧИСЛЕННОСТЬ ГРЕЧЕСКИХ ВОЙСК. ИТОГИ.
Установление тактической природы греческого войска дает нам новую отправную точку для определения его величины. Полное гоплитское вооружение обходится очень дорого; далеко не каждый военнообязанный гражданин в состоянии им обзавестись.
Кроме того, каждый гоплит имеет при себе еще одного легковооруженного. Следовательно, фаланга была значительно меньше числа граждан.
В Афинах издавна существовало четыре имущественных класса, из которых высшие два служили всадниками, третий же - зевгиты (т.е. 'упряжники'), имевшие доход от 200 до 300 четвериков (медимнов) пшеницы, вина или масла, служили гоплитами. Следовательно, до момента появления у афинян флота самое низшее сословие граждан - феты - были совершенно освобождены от воинской повинности. Но все же можно с уверенностью сказать, что легковооруженный, сопровождавший гоплита в поход, также являлся большей частью гражданином; у большинства зевгитов не было рабов. Когда же афиняне обзавелись флотом и одновременно увеличилось количество рабов, то феты стали нести морскую службу, а гоплитов сопровождали в поход преданные рабы.
Спарта (вместе с Мессенией) имела почти вдвое большее население, но ввиду того, что военную службу несла лишь господствующая каста воинов, с привлечением к ней в крайних случаях граждан (периойков), но отнюдь не крепостных крестьян (илотов), она поставляла гоплитов не больше, чем Афины, - около 2 000 спартиатов и 3 000 периойков. Коринф и Фивы могли выставить 1 500-2 000 бойцов. Эти числа значительно ниже, чем те, которые принимались раньше в науке, но тщательная выверка традиции и учет всех обстоятельств и соотношений дают нам право считать эти числа весьма близкими к действительности.
1. В числах, которые мы привели в первой главе, поражает колоссальный численный перевес людей, требовавшихся для службы во флоте над бойцами сухопутной армии. В наши дни соотношение обратное. Афиняне однажды выставили флот в 170 кораблей, требовавший по норме 34 000 чел. команды. Между тем самый большой их сухопутный набор (в 431 г.) дал лишь 16 000 гоплитов и даже, вероятно, еще
