мягко опустил на увлажненную утренней росой траву. Юный разведчик удивленно смотрел на покрытую шрамами голову сержанта, бормоча:
— Еулалиа, сэр, на колокола Рэдволла… еула…
Голова Донси поникла, глаза затуманились.
Лучники Гуло готовились дать второй залп. Урфик нервно оглянулся — пусто.
— Второй залп и отход по лесу! — приказал он, но тут же невольно обернулся на дикий вопль с крепостной стены.
— Хэвэй бро-о-о-о!
Рэкети Там МакБерл и Дикий Дуги Толстяк молнией спускались по стене, как могут только боевые белки. Дуги сжимал в зубах палаш, а Мак — меч Мартина Воителя. Лучники сломали строй и побежали. Но белки уже спрыгнули наземь и неслись вдогонку. Урфик впопыхах ошибся направлением, за ним бросились еще два песца и два горностая. Все пятеро спрыгнули в канаву, Дуги — за ними. Они повернулись, чтобы удирать, но МакБерл спрыгнул с тропы с другой стороны, преградив путь к отступлению.
Командор, Фердимонд и Терген спешно отпирали ворота. Подбежал Юфус, размахивая палашом МакБерла:
— Выпустите меня, гром и гравий, я им хвосты пообкорнаю!
— Друг, держись за нами, там опасно, — придержал его Командор.
Они выбежали наружу и увидели печального Дуги, сидящего на краю канавы и срубающего палашом головки ромашек.
— Единственная работа для моего меча сегодня. Мак все загреб себе.
Подошел Там, полируя лезвие меча килтом. При этом он приговаривал, неизвестно к кому обращаясь:
— Как будто молнию в лапе держишь… Парень, который его выковал, сам не знал, что творит, именем своим клянусь…
20
Обитатели Рэдволла во главе с настоятелем помогли зайцам внести раненых в аббатство. Аббат шел рядом с носилками, на которых лежал командир отряда. Монотон пожал лапу Крамшо.
— Трудно выразить словами благодарность рэдволльцев, сэр. Вы спасли наше аббатство в самую трудную минуту.
Крамшо чуть напрягся от нечаянного толчка носилок.
— Мы лишь выполняем свой долг, отец Монотон.
Капитан Фортиндом и сержант Таран несли тело Донси. Фердимонд де Мэйн подлетел к безутешной Керси и обнял ее за плечи:
— Ну-ну, старушка! Твой брат пал геройски, на поле боя. Он был прекрасным парнем, во.
Керси не причитала, не плакала, но еле переставляла ноги. Она как будто окаменела от нежданно свалившегося на нее горя. К ней направилась добрая кротиха:
— Хур-хур-хурр, мы присмотрим за Керси, сэр. Надо ей отдохнуть после похода, после боя, после всего…
Сестра Армила и Бруки занимались зайцем, из стопы которого торчала стрела. К ним подошел МакБерл.
— Как дела, Армила?
— Лучше, чем у этого бедняги, спасибо. Говорят, Мак, что ты спрыгнул со стены и убил шестерых негодяев. Просто не верится.
— И правильно не верится. Я вовсе не такой идиот, чтобы со стены прыгать. Мы с Дуги по ней спустились, как нормальные белки. Негодяев было не шестеро, а всего пятеро. А мы с Дуги вдвоем. В общем, оказались мы в нужном месте в нужный момент, только и всего.
Из-за спины МакБерла высунулся Дуги:
— Везунчик, везунчик наш Мак. Если в колодец свалится, то и оттуда вылезет с пирожком в лапе. В следующий раз, мэм, когда мечи будете раздавать, не забудьте симпатичного горца.
— Непременно, сэр, если вы для меня разыщете такого горца. А сейчас прошу вас, помогите доставить этого пациента в больницу.
В лечебнице сестру Армилу уже ожидали раненые. Командир отряда наотрез отказался от первой помощи и потребовал осмотреть остальных. В ожидании своей очереди Крамшо болтал с МакБерлом:
— Слышал о вашем подвиге, во. Надо же, семерых уложил одной лапой.
— Уже семерых? — удивился Мак. — Быстро они размножаются. Пятеро их было, сэр, а я лишь выполнял долг. Надеюсь, среди этих пятерых и те, кто убил Донси. Жаль парня, отличный разведчик был.
— Да, молодая жизнь, все впереди… Мой грех. Рано его из кухни выпустил. Но кто знает, воля Сезонов неведома. Может быть, ему бы как-нибудь иначе не повезло. Вообще жизнь зайца Долгого Дозора не сахар.
Аббат согласно закивал:
— Очень верно подмечено, сэр. Но что бы делали мы, мирные существа, без вашей защиты? Нас поработили бы или убили какие-нибудь негодяи.
Рэкети Там положил лапу на рукоять чудесного меча.
— Вы правы, отец. И вы правы, сэр. Мы идем разными путями. Кто-то рождается и вырастает мягким, добрым. Другому на роду написано стать воином. Гляньте на нас с Дуги. Мы всю жизнь не расстаемся с оружием. Мы так же не сможем вести мирную жизнь, как аббат или садовник не обучен владению мечом. Но мы сами выбрали свою судьбу. Бедняге Донси не повезло. Ему нравилось быть разведчиком, нравилась жизнь боевого зайца. И если бы ему предложили выбрать, какой смертью умереть, он бы иной и не выбрал. С любым воином может такое случиться. Судьбу нашу не знает даже ветер.
Подошла сестра Армила с тележкой, полной лекарств.
— О, да вы мыслитель, мистер МакБерл! — с легкой иронией заметила она.
Дуги поднял взгляд от смотанного перевязочного бинта, который бессознательно вертел в лапах.
— Да, милочка, он глубокий мыслитель. А я его учитель. Знали бы вы, каких трудов мне стоило заставить этого лентяя мыслить!
Армила отняла у Дуги бинт.
— Лучше помогите, мистер Дуги. Приподнимите и подержите командира. Вот тут. А вы, Там, — вон там.
Дуги беспрекословно подчинился.
— Ох и строгая лекарша в аббатстве!
Но сестра Армила уже углубилась в работу.
— К счастью, кость не задета. Рана чистая, сквозная. Не больно, сэр?
Крамшо скосил монокль на сломанную стрелу.
— Совсем не больно, дорогая моя. Нам бы вас похитить в Саламандастрон. Вы знаете толк в ремесле, лапа легкая, умелая, во. Не то что наш мясник Гакворт. К нему пришел парень коготь сломанный подрезать, так этот палач ему заодно два зуба выдернул, во, во.
Армила улыбнулась:
— Я положила на рану вываренный мох с подлесником. Повязку наложим плотную, но не тугую. Выпейте еще эту микстурку. Пустырник с горечавкой. Снимает боль и восстанавливает силы.
Дуги усмехнулся:
— Вы тоже глубокий мыслитель, госпожа целительница. Не так просто разобраться в этих травах да перевязках.
Сестра Армила ответила вполне серьезно:
