бери, я куплю тебе потом все, что нужно.
- Мне с родителями попрощаться надо, - мягко заметила Ника. Парень кивнул.
- Они еще с тобой хотят поговорить...
- Это проблематично, - отозвался Кларский. - Меня не нужно никому сейчас видеть рядом с тобой или с твоими родными. Это так, мера предосторожности.
- Но Саша же видел...
- Видел. Это нестрашно, - улыбнулся кривовато парень. - Думаю, скоро он забудет об этом. Кстати, а он, и правда, хорошо относится к тебе.
- Наверное... Кстати, о чем вы говорили, расскажи, Никита, - попросила девушка.
- Твой Саша, - назвать врага по имени было не очень просто, - согласился тебя отпустить. Просто так согласился. И правда, он типа благородный. Заботится о тебе. Кроме него никто не знает, что ты общаешься со мной. Думаю, меня никто теперь не будет искать. - Он опять улыбнулся, только куда более веселее. - Так, ладно, дальше. Потом ты напишешь заявление об увольнении, - продолжал Никита. - И купишь билет на поезд до Питера. Скажешь всем, что уезжаешь туда работать.
- А на самом деле? - не водила с него глаз девушка.
- На самом деле мы вместе поедем на машинке совсем в другую сторону. А после уедем заграницу. Возможно, у тебя будут новые документы. У меня есть кое-какие связи, и официально ты будешь работать в Петербурге. Не думаю, что на тебя выйдут, о нашей связи они, - под местоимением 'они' Ник имел в виду Макса и пристанских, - не знают. Но подстраховаться все равно нужно.
- Мне страшно, - призналась Ника.
- Нормальная реакция, - согласился Никита. - Я не знаю, как тебя утешить. Не люблю утешать. Но могу сказать, что если я беру тебя с собой, думаю, все будет нормально.
- Нормально, - эхом повторила за ним Карлова и вновь коснулась парня - провела ладонью по его руке, сжавшей рычаг.
Минут через пять они доехали до нужного места - именно здесь вчера был Никита, счастливый от того, что все получилось так, как надо. Теперь он решил привести сюда и Нику. Пройдя по все той же гравийной дорожке, пара оказалась на берегу обрыва, открывающего отличный вид на реку, другой берег и горы, над которыми царствовало кажущееся огромным, почти безграничным, небо.
Они сели на траву почти у края обрыва, касаясь друг друга плечами. Ника обхватила руками колени, прижатые к себе. А Никита вытянул вперед ноги, опершись руками о землю позади себя, и стал смотреть в ясное небо, в котором парили две большие птицы с огромным размахом крыльев.
- Ты... Саша, правда, сидел, из-за тебя? - задала, наконец, Ника мучающий ее вопрос.
- Правда. - Даже не повернул головы Кларский.
- А... почему? - осторожно спросила девушка. Никита не сразу, но ответил ей.
- Началась драка. Серьезная. У меня с собой был нож. Один человек пострадал, а нож принадлежал мне. Поэтому менты меня взяли, - коротко объяснил Никита, который не любил вспоминать эту давнюю и неприятную историю. - Март узнал и решил, что, - тут молодой человек как-то даже запнулся, не зная, что говорить, - что если его мальчик для битья направится в колонию, ему не над кем будет издеваться.
- Мальчик для битья? - повторила, не поняв, Карлова, гладя рукой молодую нежную траву.
- Я.
- Ты...
Нике вдруг вспомнилось, как школьный друг Саши по имени Женя рассказывал ей о том, что Дионова посадили за то, что тот так сильно ранил человека, что того полупарализовало. Выходит, это... в этом виноват не Саша, а ее Никита? Он сделал человека инвалидом?
- Эй, - позвал ее тихим, но твердым голосом Кларский.
- Что?
- Я этого не делал, - словно прочел ее мысли Никита.
- В смысле?
- Я в драке никогда не вытаскиваю... не вытаскивал нож, если на то причины не было. Это была обычная махаловка, я и без ножа хорошо справлялся. Дрался с Дионовым. Нож просто в какой-то момент или выпал, или его вытащили. А потом, когда менты уже приехали - они неожиданно приехали - мы увидели, что этот парень лежит раненый. Раненый моим ножом.
- То есть, ты этого не делал? - глаза Ники удивленно распахнулись.
- Не делал. И Дионов не делал, - усмехнулся Кларский. - Март узнал, что на меня хотят повесить дело и принял срочные меры. Саша был ему должен, он отрабатывал долг, беря вину на себя. Андрей еще ему и заплатил, конечно.
- Сколько вас там было человек, на этой драке? - удивленно спросила Ника.
- Немало. Под полтинник. Было темно, все были заняты друг другом и никто ничего не видел.
- А отпечатки? Их разве не было на ноже?
- Не было. - Покачал головой Никита. - Их стерли. Тот, кто дрался с тем парнем, стер их. Видимо, понял, что дело запахло жареным, и подстраховался. - Что, девочка, не веришь мне? - его серые глаза вспыхнули темно-синим. - Думаешь, пытаюсь отмазаться?
- Нет. Нет. Я тебе верю, Укроп, - улыбнулась ему Ника и легонько поцеловала в горячее, нагретое солнцем предплечье. Она и в самом деле ему верила и чувствовала облегчение от того, что ее любимый человек - не такой монстр, как можно было подумать.
- Успокойся, - продолжала светловолосая девушка.
- Я спокоен.
- Можешь пожевать травинку, - протянула ему Ника тонкую травку, вновь неосознанно провоцируя на какие-нибудь активные действия. Ник молча посмотрел на шутницу и промолчал. Ему нравилось разглядывать ее лицо. И даже не потому, что оно казалось ему симпатичным - нет, даже красивым, а просто потому что это было ее лицо.
- А откуда ты знаешь Сашу? - спросила Ника, разглядывая далекие-далекие горы, на которых ей тут же захотелось побывать.
- Подрались как-то, - усмехнулся Ник. - Так и познакомились.
- Неудивительно.
- Да уж. Нам было еще лет по семнадцать или меньше. Знаешь, тогда мы часто ходили на всякие стрелки, - вдруг вспомнил бойцовское и хулиганское прошлое Кларский. - Иногда компаниями, иногда собирали пацанов со всей школы и шли на драку с парнями из другой школы. Иногда бывало, устраивались стрелки 'улица против улицы' или 'район против района'. И на какой-нибудь заброшенной стройке устраивали стенку на стенку.
- Вот, наверное, весело было, - покачала головой Ника, действительна, чувствуя в этом безмолвном красивом месте рядом с любимым человеком себя куда спокойней. Она, всю жизнь прожившая в неспокойном районе Южная Пристань, помнила такие драки. Однажды, еще в детстве, она стала свидетельницей стрелки, на которую собралось человек триста, не меньше - тогда Ника, будучи еще шести- или семиклассницей, гуляла вместе с Дашкой и случайно на пустыре увидела всю эту огромную толпу, стоявшую незамкнутым до конца разношерстным кругом, посредине которого дрались несколько человек. Девчонки сразу же свалили оттуда, а после узнали, что туда приезжала милиция, забрав тех, кто не успел сбежать.
- Весело, - согласился Никита, который на самом деле не очень-то и любил драться, хотя, надо признать, получалось это у него более, чем хорошо. Улица стала для него хорошим тренером.
- С твоим Сашей мы 'познакомились', когда у нас драка между школами была, - сказал Ник, не зная, зачем разрешил себе начать вспоминать прошлое. - Он был в одной команде, я - в другой. Так вышло, что мы дрались с ним. Так друг друга и запомнили. А после часто стали пересекаться.
- О, знаю такие драки, - со знанием дела покивала девушка. - Однажды мы вышли из школы, в классе десятом, а напротив школьного крыльца стоят парни, человек двадцать, и морды у всех злые-злые. Оказалось, что они наших одиннадцатиклассников ждали. Не поделили что-то с ними. А наши одинадцатиклассиники позвали мальчишек из десятых и девятых классов. Вот забавно вышло. Такой скандал после этой драки был. Мальчишки, вы такие дебилы, - она положила голову на плечо Никиты и, как кошка, потерлась об него. - Ты тоже караулил Сашку около школы? - девушка хитро взглянула на
