Но если даже и не было героя под этим именем, можно собрать по крупицам сведения из этих и других легенд и сделать вывод: чтобы быть великим в те неспокойные времена, необходимо было быть пиратом и убивать как можно больше людей и грабить их имущество. Те северяне — худший тип путешественников со времен начала мира. Существует более девяноста источников, из которых мы узнаем об их пребывании в Испании, Франции и на севере Германии, и они всегда разрушали и сжигали не только укрепленные стенами города, но и все вокруг. Часто их высадка на чужой берег заканчивалась провалом; вновь и вновь их разгромленные отряды вытеснялись с территории Англии и Франции, но из поколения в поколение продолжалась вражда.
Мы начинаем удивляться, почему морские побережья не были полностью опустошены. Но давайте вспомним, что войны в те дни были обычным делом и что, будучи побежденным в один год, какой-то народ мог в следующем году добиться успеха и стать хозяином положения. Таким образом, жизнь была полна надежд на военную славу, и волны побед и поражений катились то на север, то на юг.
Каждый год от фиордов Норвегии отплывали лодки отважной выносливой расы молодых людей. Не будем забывать, что их собственная страна, с ее долгими, темными зимами, с ее дождливым коротким летом, когда урожай не успевал созревать, с ее скалами и холмами, с ее скудной природой, была очень непростым местом для проживания. Даже в наши дни, если бы не рыболовство, норвежские крестьяне вряд ли смогли бы добыть себе достаточное количество продуктов питания.
В давние времена, когда обработка земли была несовершенной, должно быть, тяжело было удержать тех горячих рыжеволосых искателей приключений дома, тогда как они могли жить с таким же успехом и в море, на своих грубых прочных кораблях. И представьте себе их настроение, когда им рассказывали о солнечных, плодородных странах, лежащих на юге, где своим мужеством и военным искусством можно было добыть много пищи, яркой одежды, золота и серебра. Неудивительно, что оставаться дома в Норвегии казалось для них пустой тратой времени!
Что касается стариков, которые ранее следовали за своими морскими королями, участвовали в сражениях и привозили сокровища, нет сомнения, что они постоянно рассказывали о своих подвигах и успехах и призывали своих сыновей и внуков следовать на юг. А женщины желали своим мужьям и братьям быть такими же храбрыми, как и остальные воины-мореходы и, конечно, надеялись на богатые дары, которые будут привезены из таких экспедиций. И как же, наверное, тяжело было слабым, больным или получившим увечья юношам, мечтавшим о славе, принадлежавшей всем викингам, но вынужденным оставаться дома с женщинами!
Когда мы думаем обо всем этом — о бесплодных землях и толпах людей, живущих на них, естественной тяге к приключениям и мечтах о богатстве и славе, — то кажется: нет ничего удивительного в том, что в течение сотен лет северяне занимались своим варварским ремеслом, опустошали южные страны и в конце концов овладевали значительными территориями и удерживали их.
По мере продолжения этого рассказа о норманнах вы узнаете о последователях морских королей, которые всегда сохраняли некоторые черты своих древних привычек и обычаев. И кое-что вы уже должны знать.
Жителями Северной Европы были викинги, всегда неугомонные, находящиеся в постоянном движении, прокладывавшие себе путь в сражениях и опустошающие все вокруг; они были храбры и склонны к приключениям. Норманн двенадцатого столетия был своего рода крестоносцем. Он был одержим идеей крестового похода, и не только из-за религиозных убеждений или ради освобождения святого города — Иерусалима. В течение всех последующих столетий тот или иной предлог заставлял быстрее биться те же дикие сердца и сверкать голубые глаза северян. Куда ни глянь, мы встречаем англичан той же породы — сэр Уолтер Ралей и лорд Нельсон, Стенли и доктор Ливингстоун, генерал Гордон, — все они демонстрируют присущее морским королям мужество и пренебрежение к опасностям. После лучшей саги Снорри Стурулсона последовали произведения Драйтона 'Битва Агипкорта' и Теннисона 'Атака огненной бригады' и 'Баллада о сэре Ричарде Грепвплле'. Осмелюсь заметить, что в наши мирные дни вряд ли найдется в Англии или Америке англоговорящие мальчик или девочка, которые не слушали бы этих баллад с глубокими волнением и симпатией.
Вдумайтесь в эти слова — сюжет для вдохновенного рассказа. Есть, однако, одна вещь, и я хочу, чтобы вы ее запомнили. В этом длинном повествовании о норманнах, независимо от того, покажется ли оно вам длинным рассказом о кровавых войнах, несчастьях и предательствах, утомительных своими безрассудством и грубостью, или вы вообще усомнитесь в том, что стоит читать об этих норманнских войнах, — в любом случае вы не сможете не заметить отблески славного мужества и непоколебимой стойкости, которые позволили не только добиться преимущества и титулов герцогов в те далекие дни, но и способствовали великим английским и американским открытиям и изобретениям и прогрессу в течение последующих столетий.
На острове Вигр в Фолден-фиорде местные крестьяне до сих пор показывают грубые следы на берегу, куда зимой причаливали корабли и высаживались воины Рольфа Гангера. Отсюда он отплывал на Гебридские острова и во Францию. Это послужило началом великих перемен, несравнимых с достижениями какого-либо другого человека.
II. Рольф Гангер
Далеко удалился я от того северного берега,
далеко от голых вершин и штормящих морей,
они не снятся мне больше.
А. Ф.
К середине девятого столетия Гарольд Хаарфагер добился больших успехов в Норвегии. Надо сказать, что там всегда было огромное количество мелких королей, или ярлов, которые иногда поддерживали дружественные отношения, но чаще воевали друг с другом. В конце концов Гарольд оказался достаточно силен, чтобы покорить всех остальных и объединить все королевства под своей властью. Это было нелегко, и прошло двенадцать лет, прежде чем объединение было завершено.
Были покорены не только сама Норвегия, но и Оркнейские, Шетландские, Гебридские острова, а также остров Мэн, и даже не признававшие закон викинги были вынуждены поддерживать порядок. Говорят, что король полюбил светловолосую женщину с севера по имени Гида, однако когда он попросил ее руки, она ответила, что никогда не выйдет замуж за ярла, а только за настоящего короля, как датский Горн! Получив ответ Гиды, Гарольд полюбил ее еще сильнее и поклялся, что не будет стричься, пока не покорит всех ярлов и не сможет претендовать на руку Гиды.
Пышная копна его рыжих волос стала знаменитой; легко можно представить себе его с развевающимися волосами во время многочисленных успешных сражений. Став наконец королем, он из всех подданных выбрал ярла Рюгнвальда — самого доблестного и уважаемого среди данников — и попросил его обрезать свои яркие локоны.
