сеть). И ничего не нашел. Скорее всего, фирма, занимающаяся оснащением дома, вообще не снабдила его такого рода приспособлениями. «И я узнаю об этом в наиболее неподходящий момент, — подумал он. — А ведь живу здесь уже четыре года».
Он поднял трубку видеофона и набрал номер 214. Это был номер-администрации здания.
— Прошу меня выслушать, — начал он, когда отозвалась единица гомеостата. — Я уже могу перевести часть своих средств на покрытие счета за ваши операции по уборке. Прошу немедленно прислать робота; как только он закончит работу, я уплачу все, что с меня причитается.
— Сэр, прежде чем он возьмется за работу, вам следует оплатить всю задолженность.
В руках Чипа тут же показался бумажник. Он вытащил из него пачку Магических Кредитных Карточек, большинство из которых, впрочем, были уже аннулированы, и, скорее всего, навсегда, по причине его финансовой несостоятельности и нелюбви к оплате долгов.
— В таком случае прошу отнести сумму моего долга на счет моей Треугольной Магической Кредитной Карты, — обратился он к своему едва видимому собеседнику. — Таким образом, долг исчезнет из ваших книг, можете отметить, что он полностью погашен.
— Кроме того, остается штраф за задержку платежей и проценты за просрочку.
— Прошу внести их на счет моей Кредитной Карты в форме сердца…
— Мистер Чип, агентство «Феррис и Брокмен», занимающееся контролем и анализом наличности в кредитной системе разрозненной продажи, опубликовало на ваш счет специальную инструкцию. Она пришла только вчера и еще четко сохранилась в моей памяти. С июля вы вычеркнуты из категории ГГГ — если говорить о вашем кредите — и передвинуты в категорию ГГГГ. Наш отдел — а значит, и администрация всего здания — запрограммирован так, чтобы исключить возможность оказания услуг или выделения кредита таким некредитоспособным личностям, как вы, сэр. Что касается лично вас, то с этого момента все свои потребности вам следует оплачивать наличными. Боюсь, что в таком положении вы будете пребывать до конца жизни. Честно говоря…
Бросив трубку, Джо одновременно бросил надежду на то, что просьбами или угрозами ему удастся вызвать робота-уборщика в свою загаженную квартиру. Он поплелся в спальню, чтобы навести порядок хоть там, это все, что он был способен сделать собственными силами.
Он нацепил спортивную форму бронзового цвета, ботинки с блестящими, загнутыми вверх носами, войлочную шапку с помпоном и принялся обследовать кухню в надежде отыскать хоть немного кофе. Однако поиски оказались безрезультатными. Тогда он направил свои стопы в гостиную. Рядом с дверью, ведущей в ванную, он обнаружил длинную голубую в горошек накидку, в которую был облачен прошлой ночью, а также сумку с полуфунтовой банкой настоящего кофе из Кении — величайшая ценность, на покупку которой он мог решиться лишь в пьяном безумии. Особенно пребывая в своем жалком материальном положении.
Он вернулся на кухню, обшарил карманы в поисках десятицентовика, и с его помощью привел в действие кофеварку. Вдыхая необычный, во всяком случае для него, аромат, он взглянул на часы, убедился, что пятнадцать минут уже прошло, и, энергичным шагом пройдя к двери, нажал на клавишу и отвел засов.
— Прошу пять центов, — сказали двери, не открываясь.
Он обшарил карманы, но не нашел ни одной монетки, ни единого цента.
— Утром заплачу, — сказал он дверям. Снова попробовал открыть их, но двери оставались плотно закрытыми. — Деньги, которые я тебе даю, это, в сущности, чаевые, я не обязан их платить!
— А у меня противоположное мнение, — ответили двери. — Загляните в контракт, который вы подписали, покупая эту квартиру.
Он нашел документ в ящике стола; с момента подписания контракта ему неоднократно приходилось к нему обращаться. Ну, ясно, он был обязан оплачивать открывание и закрывание дверей; так что это не чаевые.
— Как видите, я прав, — сказали двери голосом, полным удовлетворения.
Из ящика, находящегося рядом с мусоропроводом, Джо извлек нож из нержавеющей стали и принялся откручивать винты в замке своих жадных дверей.
— Я на вас пожалуюсь, — сообщили двери, когда вывалился первый винт.
— Двери еще ни разу на меня не жаловались, — ответил Чип, — но надеюсь, что я и это как-нибудь переживу.
Раздался стук.
— Джо, старина, это я, Г.Г.Эшвуд. Я привел ее. Открывай!
— Брось пять центов в отверстие с моей стороны, вроде бы заело механизм.
Раздалось бренчание монеты, брошенной в замок; дверь открылась, и в ее проеме возник сияющий довольством Г.Г.Эшвуд. Кривясь в улыбке, с выражением энтузиазма и радости на лице, он пропустил девушку в квартиру.
Какое-то мгновение она стояла неподвижно, присматриваясь к Джо. С виду ей было не больше семнадцати. Кожа медного оттенка и большие темные глаза. «Господи, какая красавица», — подумал он. Ее одежда состояла из рабочей куртки и джинсов из искусственного полотна, а также тяжелых ботинок, вымазанных, ему показалось, настоящей грязью. Спутанная масса волос, отливающих ярким блеском, была зачесана назад и перевязана красной ленточкой. Из подвернутых рукавов куртки были видны сильные загорелые руки. К поясу из искусственной кожи прикреплены нож, переносной телефон и железная коробка с запасами воды и продовольствия. На ее темном обнаженном предплечье он заметил татуировку: «Бойся, покупающий» — и задумался, что бы она могла означать.
— Это Пат, — сообщил Эшвуд, демонстративно-покровительственно обнимая девушку за плечи. — Фамилия роли не играет. — Сам он был сильным, полным мужчиной почти квадратного телосложения и видом своим напоминал огромный кирпич. Одет, как всегда, в вельветовую куртку, войлочную шляпу абрикосового цвета, толстые лыжные брюки и полотняные туфли… Светясь от удовольствия, он подошел к Чипу. — Вот, отыскал что-то ценное и хочу сполна это использовать. Пат, это наш специалист по измерениям электрического типа.
— Это вы электрического типа или ваши измерения? — холодно поинтересовалась девушка, обратившись к Джо.
— Когда как, — ответил он. Ему казалось, вокруг него струится духота давно не убираемой квартиры, он был уверен, что и Пат уже обратила на это внимание. — Садитесь, — сказал он нерешительно. — Я вам выдам по чашечке натурального кофе.
— Вот это шик, — сказала Пат, присаживаясь у кухонного стола. Она небрежно сдвинула в сторону кипу газет за прошлую неделю, превратив их в более-менее аккуратную стопку. — Вы можете позволить себе натуральный кофе, мистер Чип?
— У Джо дьявольски высокий оклад, — встрял Эшвуд. — Фирма не могла бы без него работать.
Он потянулся к брошенной на столе пачке и выудил сигарету.
— А ну положи! — рявкнул Джо. — У меня уже почти не осталось сигарет, а последний зеленый купон я потратил на кофе.
— А я заплатил двери, — напомнил Г.Г.Эшвуд и пододвинул пачку девушке. — Джо просто кривляется, не обращай на него внимания. Заметь, что творится в его квартире. Таким способом он демонстрирует, что является творческой личностью: все гениальные люди живут именно так. Где твоя аппаратура, Джо? Не будем терять времени.
— Вы весьма необычно одеты, — обратился Джо к девушке.
— Я работаю консерватором подземных видеофонных кабелей в районе Топека, — ответила Пат. — В этом районе только женщины могут занимать должности, требующие физических усилий. Именно поэтому я поступила туда, а не в район Уайчит Фаллс. — В ее серых глазах мелькнуло раздумье.
— Эта надпись на вашем плече, эта татуировка, она на древнееврейском? — поинтересовался Джо.
— На латинском. — Она прикрыла глаза, чтобы скрыть веселые искорки. — Никогда не видела такой запущенной квартиры. У вас что, нет любовницы?
— Эти специалисты по электронике не имеют времени на личную жизнь, — сообщил Эшвуд раздраженно. — Слушай, Чип, родители этой девушки работают у Рэя Холлиса. Если бы они узнали, что она
