некоторых пор на него действовали только три таблетки по двадцать пять миллиграмм–он пользовался ими слишком долго и слишком часто.
Мне бы что–нибудь посильнее, подумал Пит. Можно проглотить фенобарбитал, но после него весь следующий день придется отваляться в постели. А если скополамин гидробромид? Да, его я и попробую.
Впрочем, есть и другие сильные лекарства, подумал он. Например, эмфитал. Три таблетки, и я больше никогда не проснусь. Но дело не в дозе и не в силе препарата. Ведь если я… Он высыпал таблетки на ладонь и задумчиво посмотрел на свое отражение в зеркале. Никто обо мне не всплакнет.
Никто не вмешается…
– Мистер Сад, — сказала аптечка, — я должна связаться с доктором Туктуком из Солт–Лейк–Сити. Ваше состояние внушает серьезные опасения.
– А у меня нет никакого состояния, — быстро ответил Пит.
Он торопливо высыпал таблетки эмфитала обратно в пузырек.
– Видишь? Это просто мимолетная слабость. Безобидный жест протеста.
До чего же я дошел, подумал Пит. Мне приходится умолять эффект Рашмора своей аптечки– шкафчика–инквизитора.
– Конечно, это останется между нами? — спросил он с надеждой.
Аптечка щелкнула и отключилась. Пит облегченно вздохнул. До него донесся звон дверного колокольчика.
Кого еще черт принес, подумал он, проходя через пропахшие пылью комнаты. Его ум по–прежнему был занят мыслью о наркотиках, но Пит не знал, как их достать, не вызывая тревоги у эффекта Рашмора. Он открыл дверь.
На пороге стояла его бывшая жена–светловолосая Фрейя.
– Привет, — спокойно сказала она.
Проскользнув мимо него, Фрейя невозмутимо вошла в гостиную, словно свидание с ним была для нее совершенно естественным событием, несмотря на замужество с Клемом Выгодой.
– Что у тебя в кулаке? — спросила она.
– Семь таблеток дремозекса, — признался Пит.
– Я дам тебе кое–что получше. Эффект потрясающий.
Фрейя покопалась в своей кожаной сумочке, похожей на почтовый мешок.
– Это мощное суперновое лекарство, созданное в Нью–Джерси на автоматической фармафабрике. Вот, держи.
Фрейя протянула ему большую голубую капсулу.
– Нердювил, — сказала она и смущенно засмеялась.
– Ха–ха–ха, — без всякого веселья ответил Пит.
Так могла шутить только дилетантка. Никуда не годный комический номер.
– Значит ты прилетела, чтобы дать мне это слабенькое снотворное?
Она была женой и блеф–партнером Пита более трех месяцев и, конечно, знала о его хронической бессоннице.
– У меня жуткое похмелье, — сообщил он ей. — К тому же, этой ночью я проиграл Уолту Ремингтону свое лучшее владение. Впрочем, ты все видела сама. Одним словом, я сейчас не способен на дружеские подколки.
– Тогда угости меня чашечкой кофе, — сказала Фрейя.
Она сняла с себя жакет с меховыми полосками и повесила его на спинку стула.
– Или лучше я сама приготовлю его для тебя.
Посмотрев с сочувствием на бывшего супруга, Фрейя добавила:
– Ты плохо выглядишь, Пит.
– Беркли… Почему я поставил его на кон? Надо же! Я даже этого не помню. Из всех моих владений… Прямо какой–то импульс самоуничтожения.
Он помолчал и тихо произнес:
– Сегодня ночью, во время полета, я принял сообщение из Онтарио.
– Я тоже слышала его.
– Скажи, их беременность обрадовала или огорчила тебя?
– Не знаю, — мрачно ответила Фрейя. — Конечно, я рада за них, но…
Скрестив руки на груди, она задумчиво прошлась по комнате.
– А меня это повергло в уныние, — сказал Пит.
Он наполнил кофеварку водой и поставил ее на кухонную плиту.
– Спасибо, — пропищала кофеварка–вернее, эффект Рашмора этого незатейливого устройства.
– Ты же знаешь, люди могут иметь любые отношения вне Игры, — сказала Фрейя. — И я хочу, чтобы мы по–прежнему любили друг друга.
– Но это нечестно по отношению к Клему.
Он вдруг почувствовал солидарность с Клемом Выгодой. Дружба пересилила привязанность к Фрейе–во всяком случае, на какое–то время.
И еще ему было интересно увидеть свою новую жену. Он знал, что рано или поздно наберет три положенных очка.
Глава 2
На следующее утро Пит Сад проснулся от удивительных и почти невозможных звуков. Он спрыгнул с постели и выпрямился, прислушиваясь к детским голосам.
Те спорили о чем–то за окном на пустынной улице.
Судя по всему, это были мальчик и девочка. Неужели в Сан–Рафеле рождались дети, подумал Пит. Вполне возможно–я уже давно сюда не прилетал.
Но в таком случае их родители являлись небоссами. Они не имели владений, которые давали бы им право участвовать в Игре. Как здорово, что эта семья поселилась на моей территории, обрадовался он. Мне надо подарить им какой–нибудь город… Сан–Ансельмо или Росс, или даже оба. Эти люди заслужили участие в Игре. Но согласятся ли они принять такой подарок?
– Ты первый сжульничал, — сердито настаивала девочка.
– Нет, ты.
Голос мальчика дрожал от обиды.
– Ах, так!
Послышались звуки драки.
Пит прикурил сигарету, собрал разбросанные вещи и начал одеваться.
В углу комнаты у стены стояла винтовка МВ–3… Взгляд Пита задержался на ней, и поток воспоминаний принес ему все то, что было связано с этим старым оружием. Когда–то он готовился к войне с Красными китайцами. Но винтовка так и не пригодилась. Китайцы не напали на страну–по крайней мере, живого противника не было. Вместо людей они использовали радиацию Хинкеля, и никакое количество винтовок МВ–3, розданных гражданской армии Калифорнии, не могло одолеть того смертельного натиска. Радиоактивный луч со спутника «Оса–С» сделал свою работу, и Соединенные Штаты проиграли войну.
Однако победа не досталась Китаю. В той войне никто не победил. Радиация Хинкеля накрыла всю планету. И увидел Бог, что это хорошо.
Пит поднял винтовку и взял ее наперевес, как его учили в юности — почти сто тридцать лет тому назад. Антикварная вещь, подумал он.
Интересно, она все еще стреляет? Впрочем, какая разница? На Земле уже некого убивать. Только психопат может найти какую–то причину, чтобы отстреливать последних обитателей пустых и вымирающих городов. Да и он скорее всего передумает. Говорят, что во всей Калифорнии осталось меньше десяти тысяч человек… Пит опустил МВ–3 и осторожно поставил ее на прежнее место.
