— Алеша! — голос отца.
С недавних пор Алеша стал называть отцом человека, зовущего его сейчас. Такой же как он черноволосый, скуластый, с такими же карими глазами формы миндального зерна, такой же статный и немногословный… Да, они похожи! Что уж тут возразить?.. Когда мать после незабываемого путешествия в Тибет рассказала, что у него два отца, что он сам не совсем обычный человек, Алексей принял ее откровения совершенно спокойно. Да и чему удивляться, если твоя мать — богиня?! Сам бы никогда не поверил, если б кто рассказал! Но… о таком не рассказывают.
Алеша пришпорил коня и подъехал ближе к отцу. Тот, счастливо улыбаясь, смотрел в долину. И есть от чего быть счастливым, когда перед тобой необъятная ширь, и лишь на горизонте остроконечные пики гор упираются в небо! Под ногами, внизу — зеленое море трав с серыми каменистыми островками. Между ними петляет река, то растекаясь на несколько рукавов, то пенными водами кидаясь на прибрежные скалы.
— Красиво! Знаете, а тут красивее, чем в Тибете, и спокойней, — Алеша усмехнулся.
— Да, уже наслышан от твоей матери!
Арман не скрывал своей радости. Он до сих пор не мог поверить, что сейчас, здесь, с ним рядом его старший сын, что там внизу, около белоснежной юрты, хлопочет по хозяйству любимая женщина. И хоть рядом с ней муж, которого Арман, несмотря на мужскую ревность, по-настоящему уважает, все равно, сбылось то, чего он так жаждал: они здесь! И Сима дарит ему синие взгляды, и сын зовет его отцом!
Тропа резко пошла вниз. Доверившись коню, Алексей поглядывал вокруг. От перевала в обе стороны уходил хребет, кое-где полого спускаясь в долину зелеными холмами, кое-где обрываясь отвесными стенами. Внизу под одной из таких стен зиял провал. «Пещера?» — подумал Алеша и пригляделся. По обе стороны от провала росли кусты, а вниз конусом уходила осыпь. Под осыпью, чуть в стороне от пещеры пестрела цветами ровная полянка, большой кусок скалы лежал рядом с пышным деревом арчи, толстой веткой облокотившейся о надежное каменное плечо.
— Что там? — Алеша показал рукой.
— Небольшая пещера, если хочешь, можем посмотреть.
Свернув влево от тропы, ведущей к юрте, всадники поскакали легкой рысью. Чем ближе они подъезжали к пещере, тем тревожнее становилось на сердце у Алеши. Ему казалось, что он уже был здесь. Вот поляна, на которой он играл с собаками, вот тропа, по которой ходил к реке…
Мужчины спешились у камня и, привязав коней к арче, подошли к осыпи. Небольшая, она шершавым языком торчала из темного зева, преграждая путь. Алеша поднялся, осторожно ступая на крупные камни, и, пригнувшись, вошел внутрь. Пока глаза привыкали к темноте, он отчаянно пытался собрать в осмысленную картину неясные вспышки кадров, мелькавшие перед его взором.
— Что там? — Арман встал рядом.
И тут Алеша увидел одну мимолетную картину: очаг, лежанка, старая женщина у очага улыбается ему, на лежанке — старик в ворохе шкур, что-то делает… чинит.
— Очаг, там очаг, нужны дрова!
Алеша выбежал из пещеры; как лыжник, скатился с осыпи, подобрал несколько сухих палок и опрометью вернулся назад. Арман даже не успел понять, что случилось.
— Спички есть? — Алеша уверено прошел в темноту, в небольшом круглом углублении разгреб камешки, сложил шалашик из нескольких тонких веточек.
— Держи, — ничего не спрашивая, Арман наблюдал.
В светлом проеме входа показалась Сима. Еще издали она увидела, куда направились Арман с сыном. Оседлав коня и оставив мужа следить за почти поспевшей шурпой[19], она последовала за ними.
— Что здесь?
— Тсс, — Арман остановил ее.
Алексей разжег огонь. Костер запылал, потрескивая сухими дровами.
Тени заплясали на стенах пещеры, оказавшейся довольно-таки просторной. В колышущемся свете отчетливо стало видно каменное возвышение, ровное, как стол. Алексей подошел к нему, провел рукой, замер, опустив голову.
— Сынок…
Вздрогнув, парень оглянулся. За отцом ровно поблескивала стена, под ней невысокий приступок, сбоку кусок скалы в виде зуба.
Алеша метнулся к нему, просунул руку и достал острый камень. Сейчас он легко помещался на ладони, но раньше… Алеша поднял руку и несколькими точными движениями, начертил три фигуры — две большие и между ними одну маленькую. Потом подумал и еще ниже под маленькой фигуркой нарисовал волка.
Арман подкинул дрова в затухающий костер, подошел к стене.
— Кто это?
Алеша молчал. Он оглянулся и увидел: за спиной Армана, помешивая суп в котле, одобрительно кивала головой Амина, Ирек оторвался от своей работы и тоже довольно крякнул.
— Мама, отец…
— Ты нас нарисовала? Молодец! — старая женщина поднялась от костра и, любуясь картиной, позвала: — Иди ко мне, Бахтигуль…
Алеша спрятал камень за скальный зуб и пошел к матери. На его глазах старая женщина превратилась в молодую. Она взяла его за руку и вывела из пещеры. Алеша было уперся.
— Там они… отец…
— Они всегда будут там, сынок, — Сима говорила мягко, ласково, — не тревожь их, Алеша, идем, нас ждет другая жизнь. А прошлое пусть живет здесь.
Арман пошел с другой стороны и, не сразу решившись, тоже взял сына за руку. Пес, прибежавший с Симой, встал перед ними, виляя хвостом, свет желтых топазов блеснул в его глазах…
Саша потушил огонь в очаге. Шурпа аппетитно булькала, от казана тянуло пряным ароматом. Прикрыв суп крышкой, Саша посмотрел вдаль. На фоне красных скал, вобравших в себя яркость красок заката, ехали три всадника. Прекрасная женщина помахала ему рукой и, пришпорив коня, устремилась навстречу.
…На вершине кургана, окруженного такыром, который весной заполняется желтыми водами реки, темнеет пустыми глазницами белый череп коня. Пройдет время и когда-то он превратится в пыль, как и все ныне живое. Но пока еще родятся новые кони, в степи переливается морем молодой ковыль, бесконечная песня жаворонка летит к небу.
Черный ворон на закате дня прилетает к кургану. Садится рядом с черепом и хозяйским глазом осматривает степь. Солнце уходит за один край земли, чтобы вскоре взойти с другого. Но и в ночи, когда звезды сияют одна другой краше, всевидящее око Небесного Покровителя освещает Срединный Мир — мир, в котором живут люди, и где любят бывать боги…
Примечания
Река Сыр-Дарья. На древнетюркском — Йенчуогуз, или Жемчужная река (так ее называли и греки — Яксарт). Берет начало в горах Тянь-Шаня и впадает в Аральское море (ныне не доходит, вода разбирается на хозяйственные нужды). Современное название переводится как «Река тюрков», Сир-Дарё: Сир — тюрки, Дарё — река. Тюрк, в свою очередь означает «сила, мощь».
Аральское море, Арал-Тенгиз (тюркское название) — Остров — море. Названо так потому, что в море
