Дом с призраками. Английские готические рассказы

не оскорблена: чувства, которые я высказал, были неподдельны. Расхаживая по зале, Шарлотта тихим голосом возражала мне; в попытке достичь хоть небольшого успеха я не заметил, как исчез сэр Эдмунд Орм. Я только увидел вдруг, что возле камина никого нет. На нашу беседу это никак не повлияло: он не представлял собой серьезной помехи. Однако помню, с какой невыразимо упоительной печалью Шарлотта покачала головой.

— Я не настаиваю на немедленном ответе, — сказал я, — но мне хочется одного: чтобы вы поняли — от вашего согласия зависит очень многое.

— Я не собираюсь давать вам ответ ни теперь, ни потом, — бросила Шарлотта. — Не желаю об этом слышать; мне ничего от вас не нужно. — А затем, чтобы мне не показался резким этот невольный вскрик красоты, взятой в осаду, девушка торопливо, с затаенным теплом в голосе добавила: — Я вам очень, очень признательна! — И с этими словами мисс Марден исчезла.

Во время обеда мы с Шарлоттой сидели за одним концом стола, и я был очень благодарен ей за то, что она держалась со мной как ни в чем не бывало. Мать ее оказалась напротив меня; едва мы сели за стол, миссис Марден долгим взглядом выразила наше странное единение. «Она сказала мне», — прочитал я в глазах миссис Марден, и не одно только это. В свою очередь мой молчаливый ответ для нее значил: «Я видел его опять, видел опять». Наш своеобразный разговор не мешал миссис Марден обращаться к соседям по столу с привычной, ничего не значившей любезностью. После обеда мужчины проследовали за дамами в гостиную; я направился к миссис Марден, надеясь украдкой сказать ей несколько слов. Миссис Марден, не отрывая глаз от веера, который она то расправляла, то складывала вновь, шепотом сообщила:

— Он снова, снова здесь.

— Где? — Я недоуменно оглядел комнату.

— Там, где она! — с некоторой резкостью заметила миссис Марден.

Шарлотта находилась не в самой гостиной, но в комнате, которая к ней примыкала и называлась «утренней». Отойдя от миссис Марден, я увидел посреди комнаты ее дочь в окружении трех собеседников, стоявших ко мне спиной. Поначалу я счел свои поиски напрасными, но тут же узнал в одном из джентльменов сэра Эдмунда Орма. На этот раз я удивился, что никто его не видит, особенно Шарлотта: девушка стояла как раз напротив; казалось, она обращается прямо к нему. Тем не менее Шарлотта сразу заметила меня и отвела взгляд. Я поспешил вернуться к миссис Марден, опасаясь, как бы ее дочь не заподозрила, будто я за ней слежу, что было бы несправедливо. Миссис Марден сидела в стороне на небольшом диване, и я занял место подле нее. У меня было к ней несколько вопросов, которые мне не терпелось задать; я пожалел, что мы сейчас не находимся в «индийской» гостиной. Однако вскоре я убедился: уединение нам почти обеспечено. Между мной и миссис Марден установилось полное безмолвия взаимопонимание; всякий раз любые слова оказывались совершенно излишними.

— Да, он здесь, — подтвердил я. — А в четверть седьмого появлялся в зале у камина.

— Я знала это и была рада, — отозвалась миссис Марден.

— Рады?

— Да, оттого, что на сей раз с ним имели дело вы, а не я. Для меня настал отдых.

— Вы спали днем?

— О да, как давно уже не спала. Но откуда вы знаете?

— А как вам удалось узнать, что в зале находится сэр Эдмунд? Теперь мы будем все знать друг о друге.

— Если это связано с ним, — заметила миссис Марден. — Какое счастье, что вы так легко это воспринимаете, — добавила она с долгим, тихим вздохом.

— Я воспринимаю это как человек, который любит вашу дочь, — поспешил заметить я.

— Конечно, конечно. — Как ни велика была моя страсть к Шарлотте, я все же не удержался от улыбки, что заставило мою собеседницу воскликнуть: — А иначе бы вы его не увидели.

Я ценил свое преимущество — и, однако, позволил себе выразить некоторое сомнение:

— Если бы его видел всякий, кто влюблен в вашу дочь, он являлся бы толпам юношей.

— Никто не любит ее так, как вы.

Мог ли я что-то возразить на это?

— Конечно, я сужу только о своих чувствах; после прогулки мне удалось объясниться с мисс Марден.

— Шарлотта рассказала мне, как только пришла.

— Могу ли я питать хоть слабую надежду?

— Я желаю этого от всей души, молюсь об этом, — печально ответила миссис Марден.

Ее искренность тронула меня.

— Как мне благодарить вас? — спросил я.

— Я верю: все минет, только любите ее, — прошептала несчастная женщина.

— Все минет? — переспросил я с недоумением.

— Я хочу сказать: мы наконец избавимся от него и он навсегда перестанет нас тревожить!

— Ах, если мисс Марден меня любит, мне до него и дела нет! — признался я.

— Вы так спокойно его воспринимаете, — сказала миссис Марден, — потому что, к счастью, не понимаете всего до конца.

— Да, именно так. Чего он хочет?

— Заставить меня страдать… — Миссис Марден обернулась ко мне, и, взглянув на ее бледное лицо, я понял: если и вправду цель нашего посетителя такова, она вполне достигнута. — …За то, как я с ним поступила.

— А что вы ему сделали?

Миссис Марден посмотрела на меня: я и сейчас словно вижу ее перед собой.

— Я убила его.

Я вздрогнул: ведь я только что видел сэра Эдмунда Орма в соседней комнате.

— Вы сами не свой, держите себя в руках. Да, он все еще здесь, в гостиной, но некогда он покончил с собой. Я разбила ему сердце: это явилось для него жесточайшим ударом. Мы должны были пожениться, но я сбежала чуть ли не из-под венца. Я встретила того, кто понравился мне больше, — вот единственная причина моего поступка. Меня не привлекали ни деньги, ни титул, ни иные выгоды. Все это было и у сэра Эдмунда Орма. Но я влюбилась в майора Мардена. Увидев его, я поняла, что не смогу выйти замуж за другого. Эдмунда я не любила, но мать и старшая, замужняя сестра уговорили меня дать согласие. Я знала: сэр Эдмунд Орм любит меня, но не догадывалась, насколько сильна была его любовь. Я сказала ему, что мне нет дела до его чувств, что я не могу и никогда не смогу выйти за него замуж. Мы расстались, и он выпил какие-то отвратительные пилюли — или микстуру; исход оказался роковым. Это было ужасно, чудовищно; он умирал в страшных муках. Я вышла замуж за майора Мардена — разве я думала, что через пять лет окажусь вдовой! Я была счастлива — да, счастлива; время лечит раны. Но после смерти мужа он стал мне являться.

Я потрясенно ловил каждое слово:

— Ваш муж?

— Нет-нет! Боже упаси! Я стала видеть его рядом с Шарти, и всегда только с Шарти. Первый раз это чуть не убило меня — семь лет назад, когда девочку впервые вывезли в свет. Одной он мне никогда не являлся — непременно в присутствии дочери. Порой он не показывался месяцами, а иногда я видела его почти каждый день. Чего я только не делала, чтобы справиться с наваждением!.. Советовалась с докторами, соблюдала диету, меняла климат… На коленях молила Господа об избавлении. В Брайтоне на «Променаде», когда вы решили, что мне плохо, он после долгого перерыва явился мне вновь. И в тот вечер, когда я пролила на вас чай; и на следующий день, когда вы стояли с дочерью у порога, — всякий раз он был рядом.

— Понятно, понятно. — Мое состояние после услышанного трудно было описать словами. — Это обыкновенный призрак.

— Что значит обыкновенный? Вам часто случается видеть духов? — изумилась миссис Марден.

— Нет, но я слышал о них не раз. Однако это редкая удача — увидеть призрак собственными глазами.