548
И. М. Дьяконов, Некоторые данные о социальном устройстве Урарту, «Проблемы социально- экономической истории древнего мира. Сб. памяти акад. А. И. Тюменева», М.-Л., 1963, стр. 57.
549
Это кажется странным, так как, казалось бы, мушки и урумейцы, как завоеватели, должны были бы образовать и местные династии. По-видимому, верхушка мушкской племенной знати восприняла хурритско-лувийскую культуру и принимала соответствующие личные имена. Этому есть много аналогий. Возможно, мушки поступали и на службу к местным династам.
550
Г. А. Климов, Этимологический словарь картвельских языков, М. 1964, стр. 27 и сл., не упоминает ее в своей характеристике исторического состава грузинской лексики.
551
И. М. Дьяконов, Материалы к фонетике урартского языка, «Вопросы грамматики и истории восточных языков», М.-Л., 1958, стр. 51. Речь идет не об отдельных армянских диалектах, которые, — например, в районе Вана, — сохраняют особо сильные следы субстрата в фонетике, а о всем древнеармянском языке в целом.
552
Для сравнения отметим, что население Шетландских островов у берегов Шотландии, когда-то говорившее на древненорвежском языке, но к XVII в., после периода двуязычия, перешедшее на английский, до недавнего времени сохраняло в местном английском диалекте следы норвежской фонетики. Речь с так называемым «акцентом» всегда свидетельствует о двуязычии говорящего, но в случае быстрого и полного перехода целиком на новый язык «акцент» исчезает в следующем поколении. Для того, чтобы фонетические нормы прежнего языка укоренились у говорящих на языке новом, нужны многие поколения двуязычия.
553
См. о роли языка и этноса в древневосточной истории: И. М. Дьяконов, Народы древней Передней Азии, «Переднеазиатский этнографический сборник», М., 1958, стр. 5 и сл.; его же. Этнический и социальный фактор в истории древнего мира, «Вестник древней истории», 1963, № 2, стр. 167-179; его же. Этнос и социальное деление в Ассирии, «Советское востоковедение», 1958, № 6, стр. 56.
554
В своих анналах Аргишти I говорит, что в пятом году своего правления «я построил город Эрбуни для могущества Биаинели и усмирения (?) вражеской страны… 6600 бойцов из стран Хате и Цупа я там поселил» (УКН, № 127, II, 33-37, № 128, А2, 15-23). Речь идет о пленных, захваченных в предшествующем году во время походa на Мелитеа (Maлатью — впоследствии столицу XIII сатрапии «Армения»). О значении термина «Хате» см. ниже.
555
УКН, доп. 8-9, Н. В. Арутюнян. Новые урартские надписи…, I.8; ср. Г. А. Меликишвили, К вопросу о хетто-цупанийских переселенцах в Урарту, «Вестник древней истории», 1958, № 2, стр. 10-47. Первоначально лувийским божеством был, по-видимому, и древнеармянский бог Торк, почитавшийся в Ангел-туне, то есть в южной части протоармянского ареала, — лувийск. Тарху(нтас), в Киликии, согласно греческой передаче, Троко, в Ликии trqq. См. Г. А. Капанцян, Хайаса — колыбель армян, стр. 201.
556
Среди признанных в Эребуни (и Тейшебаини) божеств был и Мардук, бог Вавилона, см. Н. В. Арутюнян, там же, III, 8 и стр. 96; ср. здесь стр. 159, прим. 225.
557
Это название справедливо возводят к хеттскому Цухма, ассирийскому Сухму (действительное произношение, вероятно, Сoхма). Значительно менее вероятно производство термина сомехи от мушки, даже помимо несовпадения звуков. При любой из этих двух этимологий приходится предполагать метатезу (перестановку) согласных, но она гораздо более вероятна в первом случае.
558
Мы предполагаем, что др.-перс. *армина образовано с помощью арамейского окончания на ?a долгое от не засвидетельствованного, но грамматически закономерного урартского *армини «житель Арме», также «армеская (страна)». Такое двойственное значение исходного *армини привело к тому, что термином *Арминa стала называться и
