Götterdämmerung: cтихи и баллады

Я простых был профессий,
Знал пилу да топор.
А здесь кто-то профессор,
Кто-то член, кто-то корр.

Мои мозги свихнулись,
Разберешься в них хрен —
Клайв Стейплз (чтоб его!) Льюис,
Пьер Тейар де Шарден,

И еще эти, как их,
Позабыл, как на грех,
Гершензон, бля, Булгаков,
В общем авторы “Вех”.

Я сидел там уродом,
Не поняв ни шиша,
Человек из народа,
Как лесковский Левша.

Их слова вспоминая,
Перепутать боюсь,
Ах, святая-сякая,
Прикровенная Русь.

Не положишь им палец
В несмолкающий рот.
Ах, великий страдалец,
Иудейский народ.

И с иконы Распятый
Видел, полон тоски,
Как народ до заката
Все чесал языки…

Так на этих, на кухнях
Я б глядишь и прожил,
Только взял да и рухнул
Тот кровавый режим.

Все, с кем был я повязан
В этой трудной борьбе,
Вдруг уехали разом
В США, в ФРГ.

Получили грин-карты
Умных слов мастера,
Платит Сорос им гранты,
Ну а мне ни хера.

Средь свободной Рассеи
Я стою на снегу,
Никого не имею,
Ничего не могу.

Весь седой, малахольный,
Гложет алкоголизм,
И мучительно больно
За неспетую жизнь…

Но одно только греет —
Есть в Москве уголок,
Где, тягая гантели,
Подрастает сынок.

Его вид даже страшен,
Череп гладко побрит.
Он еще за папашу
Кой-кому отомстит.

Судьбы людские

Гаврила был.

Н. Ляпис-Трубецкой

Постойте, господин хороший,
Спросил бездомный инвалид,
Подайте мелочи немножко,