Götterdämmerung: cтихи и баллады

                                               потребления
Есть судьба камикадзе на минувшей войне.

Смерть бомжа

Когда созревает рожь,
Ведут бой за уборку ржи,
Когда подозревают ложь,
Ведут на детектор лжи,

Когда умирает вождь,
По всем каналам играет балет,
Когда умирает бомж,
Прорывает трубу в туалет.

И знатоки примет
И народных преданий тоже
Говорят не: “Родился мент”,
А: “Видимо, умер бомж”.

А пресловутый мент,
Обнаружив тело бомжа,
Вызвал в тот же момент
“Скорую” из гаража.

И врач из последних сил
Трупу бомжа в пыли
Голову пошевелил
Узким носком туфли.

И осмотра этого короткого
Оказалось вполне достаточно,
Чтобы установил причину смерти доктор:

— Острая сердечная недостаточность.
А потом, закурив вдвоем,
А врачи с ментами друзья,
Сказали: “Вот так живем,
А потом умрем, как свинья”.

А настоятель церкви Успения,
Есть такой храм в центре столицы,
Где по вторникам и четвергам выдается
                                              кормление
Без определенного места жительства лицам,

Сказал: “Сие есть указание,
Дабы не забывали мы,
Как сказано в Священном Писании —
От наглой смерти, сумы и тюрьмы”.

А воспитатель бомжей,
Сейчас их немало в Москве,
Дядя с чугунной шеей
И пробором на голове

Сказал веско и кратко:
“Бомжам — березовый кол”,
И продолжил не голый свой завтрак
И утренний опохмел.

В общем смерть этого мизерабля
Многих пробила на высказывания
                                      философские,
Вплоть до задумчивого: “Да… Бля…”
Водителя труповозки.

И лишь королева бомжей,
С ней ходил он в последний запой,
Та, что выбирала вшей
Из волос его нежной рукой,

Промолвила: “Образ твой
Мы в наших сердцах сбережем.
Спи спокойно, родной,
Ты был образцовым бомжом.

Ах, как было хорошо мне
В объятьях твоих рук.