неожиданно изданная эстетически и идеологически чуждым ему издательством ОГИ, ныне, правда, возглавляемым опять же неожиданным редактором — поэтом-классицистом Максимом Амелиным.
Нобель Емелину, конечно, не грозит. Но что такое Нобель по сравнению с народной любовью в России?! Кстати, должен категорически предупредить: тот, кто считает употребление ненормативной лексики недопустимым в литературе, должны немедленно закрыть эту статью и забыть фамилию Емелин. Есенин, кстати, тоже употреблял. Так что можно забыть и его, если уж идти на принцип. А заодно и Пушкина, и Лермонтова, и Бродского. Да чего уж там — и всю русскую культуру оптом.
Помню, как в конце 90-х мне принесли распечатку из Интернета — это были стихи Емелина «Смерть ваххабита». Стихи ходили по кругу в редакции и вызывали бурный хохот на всех этажах. Хотя стихотворение вообще-то было трагическое. Но такова уж сила емелинской иронии — превращать трагедию в трагифарс. Уже тогда его читали все, кому попадались в руки его стихи. Имя было не знакомо, поскольку в телевизоре Емелин не появлялся, зато за живое брали сами тексты.
«Смерть ваххабита» стала визитной карточкой Емелина. Стихотворение цитировали в новостях НТВ. Оно вывешено на сайте ветеранов Чечни и Афганистана. Народность этому тексту добавляла и литературная основа — народная песня «Хас-Булат удалой», переделанная из стихотворения поэта XIX века Александра Аммосова. Вообще песенное начало поэзии Емелина настолько очевидно, что он сам практически поет, а не проговаривает свои тексты. При этом он развивает песенные традиции в современном ключе с учетом нынешних суровых реалий.
Со времени «Смерти ваххабита» прошло лет десять, а то и больше. Имя Емелина, может, и не стало намного более известным, ну а кто сейчас из поэтов уж так известен, скажите? В пределах Садового кольца, где в основном и варится сегодня русская литература (да простят меня коллеги и друзья из других городов, но факт остается фактом: литературные меню сегодня в основном составляются здесь), Емелина знают все, имеющие к ней отношение. За пределами — его имя уже тоже что-то говорит. У него есть даже фанаты в других городах. Впрочем, как и те, кто его поэзию ненавидит. Это даже еще лучше. Ненависть подпитывает любовь.
Если говорить о поэтических технике и мышлении, то придется отметить, что Емелин — абсолютный консерватор. В классическом замесе его поэтики можно обнаружить и школьного классика Некрасова с его вечно актуальным неполиткорректным вопросом «кому на Руси жить хорошо?», и Бертольд Брехт, и Маяковский (не новатор стиха, а глашатай и горлопан, рупор «улицы безъязыкой»). Очевидна близость — идейная и эстетическая — и с Андреем Родионовым, товарищем Емелина по группе «Осумасшедшевшие безумцы», хотя, на мой взгляд, Родионов пишет все-таки иначе и о другом, несмотря на истории, также им рассказываемые, его герой — это он сам. Лирический герой Емелина — народ. Его стихи — о народе и о стране. Автор в этих стихах либо не присутствует, либо является эдаким ходоком из народа, который пытается донести царю-батюшке правду о том, как живет народ или же наиболее близкая Емелину некогда элитная социальная группа — литераторы. Емелин говорит от имени маргиналов от литературы, людей, которых в профессию не пускают. Помню, как лет пять назад на вечере одного из литературных журналов его главный редактор на вопрос, знает ли он поэта Емелина и будут ли когда-нибудь опубликованы его стихи в этом журнале, ответил: поэта знаю, некоторые стихи даже нравятся, но они никогда не будут опубликованы в нашем журнале. Что ж, время течет, все меняется, не удивлюсь, если стихи Емелина все же станут публиковаться и в толстых, и в глянцевых журналах. Ведь тогда же, пять лет назад, невозможно было даже представить, что его книга выйдет в издательстве ОГИ…
Емелин пришел на смену самиздатовским авторам, писавшим в советские времена правду, которую знали все, но говорить которую было запрещено, он один пришел на смену целой армии поэтов-сатириков, иронистов, правдорубов. В наше время сатирики и правдорубы как-то повывелись, их остроты затупились, политика ушла из обсуждаемых в стихах, репризах, эстрадных монологах тем.
Емелин — один из немногих авторов, которым интересуются не столько культуртрегеры и литературные редакторы, сколько прыткие журналисты и ведущие выпусков новостей. Когда по Москве пошла волна поджогов машин, он, как настоящий социальный поэт, написал на злобу дня отличный зонг «Московский зороастризм» в духе Бертольда Брехта:
Кто там вдали, не мент ли?
Мимо детских качелей
Тень проскользнула к «Бентли»
С молотовским коктейлем.
Лопнет бутылка со звоном
Взвизгнет сигнализация,
И над спящим районом
Вспыхнет иллюминация.
Ах, как красиво стало,
Грохнуло со всей дури,
Сдетонировал справа
«Майбах», а слева «Бумер».
Ах, как забилось сердце,
Как тревожно и сладко.
Вот и пришел Освенцим
Дорогим иномаркам.
………………………..
Людям вбивают в темя
Что, мол, псих, пироман
Нет, наступило время
Городских партизан.
Вы в своих « Ягуарах»
Довели до греха,
Вызвали из подвалов
Красного петуха.
Глядя из окон узких,
Как пылают костры,
Русского Заратустру
Узнаете, козлы?
…………………….
Жгите, милые, жгите,
Ни секунды не мешкая,
Слава бутовским мстителям
Со славянскою внешностью.
От народа голодного,
От народа разутого
В пояс низкий поклон вам,
Робин Гуды из Бутово.
