Забавляясь кудрями,
Белокурую прядь.
Над автобусным кругом
Расцветала весна,
На свидание с другом
Торопилась она.
Ждёт в назначенный час он,
А кудрей-то и нет.
За арийскую расу
Стал парнишка скинхед.
И, предчувствуя беды,
Сердце сжалось в груди –
Если парень в скинхедах,
Значит счастья не жди.
И последние силы
Все собрав изнутри,
Она тихо спросила:
– Где же кудри твои?
И ответил ей парень,
Пряча горькую грусть:
– Да мы тут с пацанами
Поднялися за Русь,
Разогнули колена,
Мы готовы на смерть.
В своём доме нацменов
Сил нет больше терпеть.
Всё купили за взятки.
Посмотри у кого
Все ларьки и палатки,
АЗС, СТО?
Но они пожалеют,
Что обидели нас.
И запомнят евреи,
И узнает Кавказ.
Есть и в русском народе
Кровь и почва, и честь,
Blood and Honour und Boden,
И White Power есть.
И в глазах у подруги
Почернел белый свет.
Стиснув тонкие руки,
Прошептала в ответ:
– Зачем белая сила
Мне такой молодой?
Не хочу за Россию
Оставаться вдовой.
Если я надоела,
Так иди умирай
За арийское дело,
За нордический край.
И парнишка всё понял
И, идя умирать,
Протянул ей в ладони
Белокурую прядь.
А как твёрже металла
Он ступил за порог,
Вслед она прошептала:
– Береги тебя Бог.
А сама позабыла
Своего паренька,
Вышла за Исмаила,
За владельца ларька
Над автобусным кругом
Ветер плачет по ком?
Вся прощалась округа
С молодым пареньком.
В роковую минуту
Бог его не сберёг.
Сталью в сердце проткнутый
На асфальт он полёг.
В башмаках со шнуровкой
Вот лежит он в гробу
В кельтских татуировках
И с молитвой на лбу.
А тихонько в сторонке,
Словно саван бледна,
Пряча слёзы, девчонка
С ним прощалась одна.
