ознакомил его с новой директивой Ставки, изложил свое предварительное решение и дал командирам и начальникам фронтовых управлений и служб указания по подготовке к операции. Суть предварительного решения сводилась к тому, что главный удар в этой операции должны были нанести 3-я ударная и 42-я армии. Это определяло группировку войск, в частности, 93-й стрелковый корпус из 3-й ударной армии следовало передать 42-й армии, одна танковая бригада из 10-й гвардейской армии передавалась также 42-й армии, так как именно на объединение генерала Свиридова ложилась основная тяжесть решения задачи. Кроме того, были даны указания по сосредоточению артиллерии и гвардейских минометных частей на направлении главного удара и выводу в резерв 130-го латышского стрелкового корпуса для пополнения и отдыха. Я вновь призвал командиров всех степеней тщательно изучать противника, подчеркнув, что очень важно фотографировать его оборонительную полосу и точно установить систему артиллерийского и минометного огня, местонахождение танков и самоходных установок, авиации, состояние подготавливаемых в глубине обороны рубежей и, наконец, фиксировать все передвижения войск противника в полосе нашего наступления.
Были даны указания и об ускорении подхода пополнений из запасных полков и передаче их в активные части, откомандировании из тыловых учреждений всех нештатных военнослужащих, из госпиталей всех выздоровевших. Необходимо было довести состав каждого полка хотя бы до шести стрелковых рот, а каждого батальона – до двух стрелковых, пулеметной и минометной рот. Возобновить проведение учений и занятий с каждым батальоном по образцу проводившихся ранее, но с учетом тренировки в преодолении несколько иных типов оборонительных сооружений и местности в полосе наступления.
Командующему бронетанковыми и механизированными частями фронта генерал-лейтенанту танковых войск Федору Тимофеевичу Ремизову было приказано принять меры к тому, чтобы 5-й танковый корпус полностью восстановил боеспособность. Для этого все вновь получаемые танки и самоходные установки предписывалось передавать в танковый корпус, а также ускорить ремонт и восстановление танков, подбитых в бою, создать запас боеприпасов и горючего и провести тактические занятия корпуса совместно с пехотой.
Командующему артиллерией предстояло ускорить доставку недостающего оружия для прибывавшего к нам пополнения, составить план артиллерийского обеспечения Рижской наступательной операции, план распределения подвозимых боеприпасов, а также подтянуть фронтовые и армейские склады и мастерские артвооружения, отставшие от войск, улучшить службу ПВО войск и тыла.
Командующему 15-й воздушной армией было приказано закончить перебазирование авиации, ускорить восстановление поврежденных самолетов, перевезти на передовые аэродромы необходимое количество боеприпасов и горючего, произвести аэрофотосъемку всей полосы наступления и вести систематически авиаразведку тылов противника.
Соответствующие указания были даны также начальникам инженерно-саперной службы и войск связи. Особо остро были поставлены вопросы тыла, которому предстояло много поработать, чтобы обеспечить войска фронта всем необходимым: выделить обмундирование для призываемого в освобожденных районах контингента, закончить подготовку дорог, мостов, отремонтировать неисправные автомашины, создать 3 резервных автомобильных батальона (один для 42-й армии, другой для 3-й ударной армии и третий оставить в распоряжении командования фронтом).
Кроме того, нужно было довести пропускную способность железной дороги Себеж – Крустпилс до 12 пар поездов в сутки, построить мост в Гостини, восстановить железнодорожную линию Плявиняс – Мадона.
Политуправлению фронта были поставлены задачи по политическому обеспечению всех этих мероприятий, подготовке листовок, радиопередач, развертыванию партийно-политической работы.
Так приступили мы к подготовке Рижской наступательной операции, в которой 2-му Прибалтийскому фронту отводилось важное место.
В горячие дни подготовки к новому наступлению произошел случай, очень омрачивший всех нас. Пользуясь паузой в боевых действиях, член Военного совета фронта Владимир Николаевич Богаткин разрешил на несколько дней приехать своей жене. Она хотела навестить одновременно мужа и сына, так как единственный сын Богаткиных – офицер-артиллерист – тоже служил на нашем фронте, он командовал артиллерийской батареей в 10-й гвардейской армии. Лейтенанта Богаткина вызвали в штаб фронта. Встреча всей семьи во фронтовых условиях была очень трогательной. Пробыв день с родителями, лейтенант собрался вернуться на свою батарею. Тяжелым было расставание матери с сыном. Какое-то тяжелое предчувствие обуревало ее сердце, она едва сдерживала слезы. И что же, – на следующий день пришла страшная весть: шальной снаряд разорвался на позиции взвода, которым командовал лейтенант Богаткин, и осколком он был убит наповал. Трудно описать горе родителей. Сообщение из армии, к сожалению, было передано так неловко, что Владимир Николаевич и его жена без всякой «подготовки» узнали об этом. Тяжелый нервный удар чуть не стоил жизни и матери. Всех нас, «закоренелых» фронтовиков, потряс этот случай. Тяжело было терять боевых соратников, но мы не всегда ощущали, какое горе приносит смерть близким павших героев. Здесь мы увидели его воочию. «Да будут прокляты те, кто развязал эту кровопролитную войну», – только и мог сказать я несчастной матери.
Чтобы сберечь жизни советских людей, нужно было сделать все для скорейшего окончательного разгрома врага. С еще большей энергией взялись мы с Владимиром Николаевичем и Леонидом Михайловичем за подготовку удара на Ригу.
Для согласования вопросов взаимодействия между 2 и 3-м Прибалтийскими фронтами в Рижской наступательной операции я договорился с генералом армии И.И. Масленниковым, командующим 3 -м Прибалтийским фронтом, о встрече и пригласил его приехать ко мне. Эта встреча состоялась на нашем командном пункте 4 сентября. Мы обсудили все вопросы, связанные с совместным проведением в жизнь Рижской операции, сообщили друг другу свои замыслы по ее осуществлению: согласовали сроки действий своих войск при ударах по смилтенской и гулбенской группировкам противника и при освобождении Риги.
В штаб 1-го Прибалтийского фронта для увязки вопросов взаимодействия были направлены наши представители. 1-й Прибалтийский фронт (командующий генерал армии И.X. Баграмян) согласно директиве Ставки Верховного Главнокомандования от 29 августа 1944 г. должен был силами двух общевойсковых армий – 43 и 4-й ударной (16 стрелковых дивизий) – нанести удар из района Бауски вдоль левого берега р. Даугава в общем направлении Иецавы, Риги с задачей разгромить войска противника, действовавшие южнее р. Даугава (16-я немецкая армия), и выйти на р. Даугава и побережье Рижского залива в районе Риги, не допустив отхода войск группы армий «Север» в сторону Восточной Пруссии. Ближайшая задача войск ударной группировки 1-го Прибалтийского фронта заключалась в овладении к исходу шестого дня операции рубежом Вецмуйжа, Иецава, дальнейшая – в развитии наступления к устью р. Даугава.
Дни с 1 по 10 сентября были использованы нами для упорной подготовки войск и тылов к новому наступлению: шло доукомплектование частей личным составом, в первую очередь стрелковых рот, развернулась напряженная боевая подготовка с целью обучения и сколачивания стрелковых подразделений, форсировался подвоз всех видов боевого снаряжения, инженерное оборудование исходного рубежа для наступления, была произведена необходимая перегруппировка войск, активизировались разведка и изучение обороны противника. Укомплектованность стрелковых рот удалось довести в среднем до 40–50 человек.
Во всех частях и подразделениях, начиная с батальона, до 12 сентября были проведены учения с боевыми стрельбами. Главная тема учений – «Прорыв оборонительной полосы противника и развитие прорыва». Некоторыми из таких учений руководили командующие армиями. Ряд занятий проходил под моим наблюдением. 3 сентября я провел, например, учение во 2-й стрелковой дивизии (42-я армия). Действовал 3-й батальон 13-го стрелкового полка. На этом занятии были показаны подготовка атаки, атака, прорыв усиленным стрелковым батальоном обороны противника и бой в ее глубине. Командующий бронетанковыми и механизированными войсками фронта генерал-лейтенант танковых войск Ф.Т. Ремизов провел учения с 24 и 41-й танковыми бригадами 5-го танкового корпуса на тему «Введение в бой танковой бригады для развития успеха с последующим преследованием отходящего противника в условиях лесисто-болотистой местности».
Для обеспечения сопровождения наших стрелковых частей танками и противодействия танковым контратакам противника в армиях в составе инженерных частей были созданы подвижные отряды заграждений.
С офицерским составом штабов также был проведен ряд занятий по вопросам управления войсками в наступательном бою.
Действия противника за этот период ограничивались ведением разведки мелкими группами пехоты и периодическими обстрелами минометно-артиллерийским огнем боевых порядков наших войск на переднем крае и в ближайшей глубине.
Ряд наших наблюдений и захваченные документы подтверждали намерения гитлеровского командования во что бы то ни стало удержать занимаемые позиции и не допустить прорыва наших войск к Риге с любого направления. С целью более детального вскрытия намерений командования противостоящего врага командующему 3-й ударной армией штаб
