двадцати лет его жизни? Аскольдов – режиссер одной картины: может быть, если художника не подпитывает трагизм национального чувства, картины и не получаются?
После обеда показали неудачный фильм Огородникова «Красное небо, черныи снег». Кажется, фильм смонтирован из семи или восьми частей сериала, отсюда и неудача. Я думаю, главное здесь – слабая литература: первые годы войны, уральский тыловой металлургический завод, молодые парни еще до армии, их быт. Ощущение виденного ранее и искусственное усложнение эпизодов, попытка сделать «как у Пруста», хотя повода к этому нет. Судьбы героев – их много – не очень прочерчены, всё как бы в тумане. Есть очень интересная линия еврейской семьи – мама военный хирург, сын работяга. Когда сын уходит на фронт, он надевает папину хасидскую шляпу – здесь есть болезненный перебор в символах. Попробуй об этом скажи, сразу прослывешь антисемитом. Тем не менее, самыми выразительными в картине стали эпизоды с некой сумасшедшей девочкой, которую играет актриса из театра Додина. Я очень всерьез думаю отдать ей приз «за лучшую женскую роль».
Все очень накинулись на фильм Ланского «Голова классика». Сюжет известен – пропажа черепа Гоголя, будто бы в свое время попавшего в коллекцию Бахрушина. Действие проходит параллельно через ранние десятилетия советской власти. Здесь, как мне кажется, есть определенный условный ход, кстати, понятный зрителю. Зал сидел мертво. Для меня фильм интересен, но через жюри я ничего ему не пробью.
Вечером по ТВ сообщили: в 2002 году мужская смертность превышала женскую в два раза. Теперь – вчетверо.
Под утро, в половине пятого, раздался стук в дверь: горим! Будил один из актеров Полоки, игравший когда-то в культовом фильме «Республика Шкид». Выскочил из номера, действительно и коридор, и лестница в дыму, но скоро понял по специфике запаха, что это не пожар, а сгоревшая пища. Пошел на кухню – в духовке дотлевает чья-то оставленная с вечера еда в сковородке. Выключил электроплиту, открыл окно, лёг спать. В десятом часу, возвращаясь с завтрака, увидел монтера, возящегося возле кухни под пожарным датчиком. «Ночью поступил сигнал о задымлении, вот смотрю, что здесь случилось». Самое интересное, что пожарный сигнал персонал гостиницы обнаружил только утром. Я хорошо помню, что ночью, во время «пожара», когда из комнат все повысыпали, никто из персонала тревогой не обеспокоился и на этаже не появился. Вспомнилась трагедия в недавно сгоревшем Владивостокском банке. Я тоже живу на седьмом этаже.
Самое значительное, что смотрели вчера – фильм Никиты Воронова «Москва-Батум». Очень непростой и крепко сделанный фильм о Булгакове. Считается, еще и об отношении со Сталиным. Но фильм – прежде всего о немыслимом честолюбии Булгакова, о его странном положении среди московской интеллигенции. Всех сажали, а он ходил в американское посольство. Здесь и Елена Сергеевна, и ее сестра, прямо и тесно связанная с ГПУ. Потом, уже дома, мы перемусоливали «физиономию интеллигенции» в этом фильме. Леня углядел еще один факт, тоже не отвергающий любовь: через месяц после смерти Булгакова Елена Сергеевна будто бы была близка с Фадеевым. Ох, этот Фадеев! Здесь у меня сразу возникли мысли еще и о Степановой и Эрдмане. Как прежде по какому-то поводу о Клюеве и Яр-Кравченко при разговоре об издании писем «художника и портретиста эпохи».
Вчера был еще огромный неигровой фильм «Валерий Гаврилин: весело на душе». Я здесь вижу некий новый способ показа музыки, повод на её фоне сказать о Рубцове и русских писателях, а мне в ответ Егор Анашкин: «собрание пейзажей». Но какова наша родина, как величественна и печальна! Какова сама прекрасная и значительная музыка Гаврилина! Однако, при всей мощи, красоте, величественности и энтузиазме, это не поднимает сегодняшнее русское самосознание. Многие ли из слушателей консерваторий видят здесь красоту? Мы по этому поводу долго спорили с Егором, он все-таки и умней, и моложе, и, думаю, во многом прав: есть еще в фильме красота и движение профессии.
Под конец показали фильм Юры Полякова «Парижская любовь Кости Гуманькова». Это тот же, почти самодеятельный, режиссер из Сибири, Константин Одетов, который и снимает по Полякову, и сам играет. Нормальный, не фестивальный и смешной, фильм: советские туристы за рубежом. Как ни странно, по одному параметру совпал с моим «Гувернером».
Вечером долго и интересно разговаривали с Максимом Лаврентьевым. Максим говорил о большой поэзии: поэта определяет масштаб таланта и широта охвата им жизни.
Спорили за ужином в «Гаккель-хаусе», это рядом с кинотеатром. Когда-то здесь было общежитие для пэтэушников, сейчас гостиница и ресторан господина Гаккеля, вроде бы одного из спонсоров фестиваля. Г.К. жалуется на его отчаянную прижимистость. Споры вокруг фильма Огородникова с его вторичной стилистикой, вытекающей из работ Германа, вокруг приза за мужскую и женскую роли, вокруг фильма Никиты Воронова и фильма об Аскольдове. Даже спорили о фильме, сделанном по музыке Гаврилина. Но все было достойно и без остервенения.
Все закончилось так поздно, что уже ничего не делал, а сразу лег спать.
По дороге зашли в книжный магазин на центральной улице. От его ассортимента берет оторопь, а где же приобретает книги интеллигенция? Неужели и она читает эту же массовую пестроту? А может быть, действительно, интеллигенции уже ничего не требуется, кроме телевидения? В магазине купил в подарок Максиму, которому только что исполнился 31 год, две книги: огромный иллюстрированный энциклопедический словарь и такой же пухлый литературный. Ему, кажется, это понравилось, а мне понравилось, что я не зажмотился.
В полдень посмотрели тридцатиминутный фильмик Елены Раздорской об Андерсене «Сказка его жизни». Я хорошо помню ее прежний документальный фильм о Чапаеве. Здесь острота по-другому. На пресс-конференции позже Раздорская сказала, что сделала романтический фильм о том, как могла бы сложиться судьба сказочника и каким он кажется нам, его читателям, через столетия. На самом же деле он был ужасным человеком, удивительно некрасивым, тщеславным, сексуально очень темным, она даже произнесла слово «ориентация». А получилось… что, собственно, получилось? А то, как хочет видеть мое воображение: как Андерсен изображен на той фигурке королевского фарфора, которую я купил в антикварном магазине в Дании? Здесь очень большую роль сыграл прекрасный молодой актер Сережа Карякин. Не только чудо как хорош, но и чудо как точен, как сдержан, как внутренне наполнен. Здесь поневоле вспомнишь его учителя Авангарда Николаевича Леонтьева, школа! Говорят, что Эльдар Рязанов делает фильм о «настоящем», со сложностями характера, Андерсене. Но премии и призы все были уже распределены, пришлось что-то выпрашивать у безответной Генриетты Карповны.
В ее кабинете мы, кстати, уточняли формулировки. Здесь очень помогли Кирилл Разлогов и Леня
