Произнося эту тираду, она волновалась все сильнее.
— Знаю, ты не хочешь, чтобы я возвращался… — гнул свое Майлер. — Время не повернуть назад. Но появилась возможность к тебе обратиться, и я не смог ею пренебречь. Пятнадцать лет назад ты подарила мне «голокап», который с тех пор сопровождает меня в экспедициях. После нашего развода я поступил в космические наемники. Сейчас мы сражаемся на стороне панславян. Только что узнал: мы летим на Скундру, хотя и не с самыми добрыми намерениями. Вот я и решил сделать эту запись в надежде, что появится возможность ее тебе переправить. Суть самая простая: я прощаю тебе все, что, по-твоему, достойно прощения. Прошло столько лет, а ты мне по-прежнему дорога, Джин, пусть сам я для тебя — пустое место.
— Крис! Я твоя жена, твоя малышка Джин! Обращаюсь к тебе, где бы ты ни был! Знаю, у нас бывают размолвки. Когда мы вместе, я не могу тебе в этом признаться, но поверь, наш брак многое для меня значит, и я хочу его сохранить…
— Странно, что я приближаюсь в роли врага к планете, которая теперь, когда ты вышла за Гопала, стала твоим домом. Я всегда знал, что от него не дождешься добра. Как он нас разлучил… Но все равно, передай ему: я не держу на него зла. Главное, чтобы он хорошо о тебе заботился, остальное неважно.
— Шлю тебе свою любовь, куда бы тебя ни занесло. Я много о тебе думаю…
— Надеюсь, он заставил тебя обо мне забыть. Это его долг передо мной. Некогда мы с тобой были друг для друга всем. Дальнейшая моя жизнь сложилась несчастливо, как бы я ни изображал перед другими весельчака.
— Ты говорил… сам знаешь, что ты говорил, но, надеюсь, я тебе все еще не безразлична… Я тебя не только не забыла, но и попытаюсь в будущем не скрывать своих чувств. Надеюсь, теперь я смогу лучше тебя понять…
— Джин, дорогая, это Крис. Как много времени прошло! Не знаю, следует ли мне теперь с тобой заговаривать, но молчать я не в силах.
Я отвернулся. Наконец-то я все уяснил, насколько это было доступно моему пониманию.
Голограммы могли общаться. Пауза в монологе одного побуждала к реплике другого. Однако сама их речь была запрограммирована задолго до этой встречи. Каждый исполнял свою роль и был не способен ни на йоту от нее отвлечься. Женщина исчерпала свои мыслишки раньше мужчины и раньше перешла к повтору уже сказанного.
«Голокап» Джин был записан примерно на пятнадцать лет раньше «голокапа» Майлера. Ее речь относилась ко времени, когда они еще были женаты, его — была произнесена через несколько лет после развода. То была беседа вразнобой, без малейшей надежды перейти в осмысленный диалог.
Банальные умозаключения, они занимали меня совсем недолго! Их сменили соображения поважнее.
Человек Второй эры канул в небытие, унеся с собой яростные собственнические инстинкты.
Не стало и благочестивых корлевалулоу. Во всяком случае, мы так считали. Нас окружали их творения, но самих корлевалулоу рядом и духу не было. Мы не могли их наблюдать, как не могли наблюдать Меня Джин и Майлер, хотя посланные ими сигналы продолжали звучать.
Свою роль эземпластического Ищущего первой категории я исполнил с блеском. Моими стараниями целое неизмеримо превысило части. Я обнаружил то, что моя шутливая знакомая назвала «секретом Вселенной».
Подобно голографическим образам, которые я наблюдал, человеческая раса галактического масштаба оказалась лишь проекцией. Нас сотворили корлевалулоу — не как существа, наделенные свободой воли, а всего лишь как продукт размножения.
Доказательств этому не появится никогда, все останется на уровне интуиции. Но я привык доверять своей интуиции. Подобно двум образам, запертым в шести гранях, мы все скользим вперед, неуклонно утрачивая определенность. Подобно им, мы обречены продираться сквозь дебри прошлого, ибо копии лишены созидательного будущего.
В том и заключалось мое чудовищное упрощение, мой союз с окружающей Вселенной. То был момент бурного цветения, предшествующий упадку.
Нет, моя догадка — чистый абсурд! Временное затмение рассудка. Ни на чем не основанные бредни. Я ведь знал, что никакого наивысшего «секрета Вселенной» не существует. Да и вообще, предположив, что человечество — искусственное творение корлевалулоу, я обязан был задаться следующим вопросом: кто сотворил их самих? А таких вопросов лучше не задавать.
Но на каждом уровне существования есть ключ к центральной загадке. Эти ключи позволяют жизненным формам взбираться по лестнице жизни или утыкаться в тупик — процветать или отмирать.
Я нашел разгадку, почему зачахнет и умрет человеческая порода. Мы обитаем не во Вселенной, а всего лишь в umwelt.
Я покинул музей. Улетел с Нормы. Но свой корабль я направил не в сторону родного дома, а на пустую планету, где теперь намерен завершить свои дни, сознательно лишив себя общения. Пускай считают, что вместо открытия общемировой заразы я подцепил индивидуальную болезнь. Если я выйду на связь, то, боюсь, погибель, которую я ощущаю у себя внутри, начнет распространяться вовне.
И не будет предела погибели.
Ужас мой был так велик, что лишь достигнув этой голой поверхности, я вспомнил: перед уходом из музея я забыл выключить «голокапы».
Они будут вести свой бесконечный разговор, пока останется энергия. А когда она иссякнет, обе говорящие головы канут в благословенное ничто и прекратят существование.
Стихнут голоса, умрут образы. Но вовеки пребудет тишина.
Владимир Хлумов
МОЛЧАНИЕ КОСМОСА
Незавидное место в мироздании предложил человеку Б. Олдисс, хотя сама по себе возможность отыскать артефакты сверхцивилизации вдохновляет…
Фантастика, как это нередко бывает, опровергает наш, которая придерживается иной точки зрения на саму возможность контакта с чуждым разумом.
А писатель-фантаст и известный российский ученый-астрофизик В. Хлумов высказывает свое мнение.
Почему молчит Вселенная? Почему более полувека поисков иного разума закончились полным провалом, несмотря на открытие тысяч планетных систем ничем не хуже нашей собственной? Давайте вспомним парадокс Ферми.
Мы имеем два наблюдательных или, если угодно, экспериментальных факта: 1) возраст Вселенной Т = 10 млрд. лет (примерно), 2) характерное время t экспоненциального развития нашей цивилизации исчисляется десятками лет. Для простоты примем безусловно завышенную величину t = 100 лет. Возникает гигантское безразмерное число, характеризующее рост технологической цивилизации за время существования Вселенной: число = экспонента (10 млрд. лет/100 лет) = десятка с сорока тремя миллионами нулей.
С такими большими безразмерными числами человечество никогда не сталкивалось. Например, полное число элементарных частиц во Вселенной выглядит смехотворно малым -1080. Не говоря уже ничего более, такое число должно насторожить любого здравомыслящего теоретика. Энрико Ферми, нобелевский лауреат и кудесник теоретической физики, просто воскликнул: «Если есть где-либо
