— Она тебя не слышит, Ник. Наверное, рация Неисправна. Я должна выйти к ней.
«Все умерли. Мне больше нечего делать». В голове пульсировала боль, путая мысли.
— Марго, тяни!
Она не могла пошевелиться. Ее прожигала боль — яркая и резкая. Она могла лишь наблюдать за тем, как кристаллическая струя ее бывшего горючего уплывает в вакуум.
«Марго Раш мертва».
— Марго! Ответь! Тяни, Марго, тяни!
«Она мертва уже несколько недель».
— Хватит, Марго! Твоя рация в порядке — у меня горит зеленая лампочка. А теперь ответь мне, черт побери!
«Чужак побеждает. Он все-таки одолел Марго Раш».
— Я так и не попрощалась с Джорданом. Вот что самое плохое, — пробормотала она.
— Марго? — отозвался Ник. — Марго, мы тебя слышим. Подтверди.
«Почему они до сих пор называют меня Марго?» Ведь они должны знать, что теперь ею овладел чужак. И ей хотелось бы узнать его имя. Может, он не станет возражать, когда ее сожгут ракетным выхлопом. Марго Раш точно возражать не станет. Марго Раш уже мертва.
Шлюпка дернулась. Слегка удивившись, Марго посмотрела в сторону корабля. В распахнутом люке виднелась фигура в ярко-желтом скафандре. Ее руки перебирали страховочный кабель, точно шнурок занавески. Корабль очень медленно приближался, и оба они еще медленнее начали вращаться вокруг общего центра тяжести.
— Марго Раш! — Голос Ника. Или чужака Ника? Кормовые дюзы корабля на несколько секунд полыхнули огнем. Вращение замедлилось.
— Марго, очнись наконец и тяни! — На сей раз Джин. Или чужак Джин? Ее чужак пытается спасти чужака Марго?
Ее пытается спасти Джин? Но ведь она мертва, как мертвы Эд, Пол, Трейси и Том.
«Нет, не Том. Том все еще жив… А что если и я жива?»
Холод и боль прокрались вверх по ноге, перебрались через колено, просочились в бедро. У нее закружилась голова. В уголке шлема перемигивались цифры и надписи. Ее скафандр загерметизировался. Кровяное давление повышенное, дыхание частое и неглубокое, пульс учащенный. Рекомендуется возвращение на корабль.
— Марго Раш, да помоги же вернуть твою задницу! — гаркнул Ник.
Марго подалась вперед, насколько позволили ремни крепления.
Пальцы в перчатках ухватились за кабель. Марго потянула. Корабль чуточку приблизился. Фигура в скафандре стала видна чуть лучше.
— Я знала, что ты все еще с нами! — торжествующе воскликнула Джин. — Давай, Марго! Тяни!
Марго тянула. Руки напрягались, суставы болели. Скафандр предупреждающе замигал красными огоньками. Корабль приближался. Вращение началось было снова, но его вновь погасил импульс двигателей. Дыхание Марго стало хриплым, эхом отражаясь от тесного шлема. Легкие горели. Холодная боль поднималась по бедру и отыскала дорожку вниз, к пальцам ног. Но весь окружающий ее мир уже заполнил корабль, его белая кожа, выступающие наружу приборы и механизмы, крупные черные надписи на борту.
И Джин. Теперь она видела Джин, тянущую кабель так, словно от этого зависела ее жизнь. Она различала даже ее глаза. Ее глаза и саму Джин, ее душу, смотрящую на нее этими глазами. И теперь Марго знала, что, посмотрев на Ника, она тоже увидит его. Нет больше чужаков. А может, никогда и не было.
Они сделали то, что сделали. Может быть, Ник и подделал то сообщение, а может, они и в самом деле получили помощь от неизвестных друзей. С этим они разберутся, когда вернутся домой. Ведь главное сейчас то, что они возвращаются домой — все они, какие были и есть. Не чужаки. Люди.
Марго перехватила кабель и потянула.
Стивен Бакстер
НА ЛИНИИ ОРИОНА
Наш корабль «Краткая жизнь горит ярко» оторвался от остального флота. Мы преследовали космическое судно призраков — и догоняли его.
Жилая гондола нашей «Краткой» была прозрачной, поэтому создавалось впечатление, будто капитан Тейд в своем большом кресле, и старшие офицеры, манипулирующие сложным оборудованием, и рядовые матросы, вроде меня, парят в пространстве. Ближайшее скопление молодых звезд испускало тусклое сияние, которое расцвечивали потоки мерцающих огней, обозначавших расположение оставшегося у нас за спиной флота. А чуть дальше сверкали новые звезды — Линия Ориона, находившаяся в шести тысячах световых лет от Земли. Она состояла из тысячи блистающих фонариков и тянулась вдоль внутренней границы спиральной ветви Ориона — а яркие взрывы отмечали места сражений, завершившихся многие годы назад.
Всего в нескольких кликах от нас сквозь космическое пространство, направляясь домой, мчался корабль призраков. Он напоминал клубок серебристых канатов, за которые цеплялись тысячи призраков. Мы видели, как они скользили вдоль канатов, не обращая внимания на пустоту окружающего космоса.
Призраки летели к маленькой и старой желтой звезде. Пэл, наш ручной академик, определил ее как звезду-крепость из-за необычности излучаемого света. Впрочем, чтобы заметить крепость, вовсе не нужно быть академиком. С борта «Краткой» я даже без оптических приборов видел, что звезду окружает светло- синяя клетка — открытая решетка со стойками длиной в миллионы километров, построенная призраками для каких-то своих целей.
Времени, чтобы глазеть по сторонам, у меня хватало. Мне исполнилось пятнадцать лет, и я служил простым матросом.
На данный момент мои обязанности были определены не очень четко. Предполагалось, что я должен оказывать содействие тем, кому потребуется моя помощь — скорее всего, медицинская, — если мы вступим в сражение.
События на «Краткой» разворачивались совсем не так, как в виртуальных шоу. Персонал вел себя спокойно и уверенно. До меня доносился лишь негромкий гул голосов и ворчание оборудования, да еще шипение рециркулируемого воздуха. Никакой тебе драмы: больше всего похоже на проведение сложной медицинской операции.
Послышался негромкий предупреждающий звон.
Капитан подняла руку и через голову академика Пэла подозвала старшего помощника Тилл и комиссара Джеру. Они принялись совещаться — мне даже показалось, что у них возник какой-то спор. Но я ничего не слышал, видел только, как от бритой головы Джеру отражается мерцание звезд.
Сердце быстрее забилось у меня в груди.
Все знали, что означает звон: мы приближаемся к границе крепости. Или мы выйдем из боя, или будем продолжать преследование корабля призраков за невидимой границей. Но еще ни один наш корабль, преодолевший барьер, который находился в десяти световых минутах от центральной звезды, не вернулся назад.
Капитан Тейд завершила дебаты, откинулась на спинку кресла и обратилась к команде. Ее голос, который транслировался на весь корабль, звучал дружелюбно, словно голос учителя младших классов.
