Но подозрения Френсис ничуть не улеглись.
— О, причина есть. Она есть всегда.
— Ты забываешь об инверсиях червоточины, — смущенно напомнил Адриан.
— Какие бы причинно-следственные проблемы у нас ни появились, это полуночное свидание не случайно, — настаивала Френсис, глядя на Джессику так, словно между ними велось негласное состязание, и соперница нарушила правила.
— Признаюсь, это выглядит не совсем прилично, — кивнула Джессика, — но я не собиралась соблазнять Адриана.
Адриан поежился.
— Мне это показалось вполне естественным, — повторила Джессика.
— Разумеется, — кивнула Френсис.
— Ты знаешь, о чем я. Ничего не планировалось заранее. Мне просто показалось, что подобное бывало раньше.
— Ничуть не удивлена, — фыркнула Френсис.
— Если это бывало.
— Не бывало, — заверил Адриан.
— А ты вообще не лезь, — хором заявили девушки.
Адриан перевел удивленный взор с одной на другую. Френсис вдруг рассмеялась.
— Ты похож на Кэри Гранта в «Ужасной истине», — заявила она, но тут же вновь стала серьезной.
— Нам действительно следует прийти к согласию.
— Знаю, — согласилась Джессика. — Если выберемся из этого места, нужно будет завести детей.
— Но совсем необязательно от него, — сказала Френсис. — Здесь полно других мужчин.
— Мы не можем позволить попусту тратить генетический материал, — запротестовала Джессика. — Существует вполне реальная вероятность, что мы никогда не вернемся. А если и вернемся, то в глубокое прошлое или отдаленное будущее. А вдруг, кроме нас, из людей никого не останется?
— Вполне возможно, а если окажется, что я не смогу иметь детей? — забеспокоилась Френсис.
— Почему это вдруг у тебя не может быть детей? Чушь! — утешила Джессика, обнимая Френсис за плечи. — Здесь есть врачи, в компьютеры загружена вся необходимая медицинская информация. Может, ты и не способна выносить ребенка, но зачать — вполне.
— Спасибо за заботу, — язвительно бросила Френсис, — но для меня на первом месте стоит эмоциональный фактор.
Джессика обняла ее чуть крепче.
— Этим придется пренебречь. Ставки слишком высоки.
Френсис улыбнулась и крепко сжала ладонь Джессики.
— В таком случае, все в порядке. Я рада, что мы это обсудили.
Адриан снова оглядел девушек.
— Погодите, что тут творится?
— Не твое дело, — дружно огрызнулись Джессика и Френсис.
— Ну же, успокойтесь, — попросил Адриан, совершенно сбитый с толку и, кажется, напуганный. — Вы рассуждаете обо мне, как о призовом жеребце.
Френсис успокаивающе похлопала Адриана по руке.
— Не волнуйся. Все уладится. Ты сумеешь вытащить нас отсюда. А мы позаботимся обо всех формальностях.
Адриан окончательно растерялся:
— Но как мы собираемся выбраться отсюда?
— Ты что-нибудь придумаешь, — заверила Джессика.
Из-за двери доносился звук детских голосов, звонких, перебивающих друг друга, словно там шла веселая игра, но когда Френсис повернулась, и Адриан добежал до двери, коридор оказался пустым.
Адриан вошел в командный отсек и увидел, что кто-то уже занял кресло перед главной панелью управления. В этом не было ничего необычного, то есть это выглядело бы необычным, существуй обыденность в качестве сравнения. Но голова сидевшего была знакома, и этой самой голове следовало находиться на Земле. Только в червоточине все подчинялось другим законам, и единственный способ сохранить здравый рассудок — не пытаться применять правила, действующие в нормальных обстоятельствах.
Человек читал книгу.
— Питер! — воскликнул Адриан. — Что ты здесь делаешь?
Кресло повернулось.
— То же самое, что и ты, — буркнул Питер Кавендиш. — Пытаюсь найти отсюда выход.
— Но мы оставили тебя на Земле, — резонно заметил Адриан.
— Помню. И все же я здесь.
— Не думаю. Скорее всего, ты галлюцинация.
Он шагнул к Кавендишу, словно стремясь убедиться в его существовании, и уже хотел коснуться его плеча, но тот покачал головой.
— Я бы не стал этого делать.
— Почему?
— Если твоя рука пройдет сквозь меня, ты подумаешь, что рехнулся. Если же убедишься, что я из плоти и крови, рехнешься подавно.
— По-моему, это тебя признали психопатом.
— Думаешь, меня это волнует?.. — Кавендиш пожал плечами. — Может, в действительности меня здесь нет. А может, тот, кто здесь присутствует, вовсе не я.
Адриан подошел к креслу капитана, уселся и уставился на Кавендиша.
— Но почему ты на корабле?
— Вижу, дела здесь идут не слишком хорошо, верно?
— Смотря какие дела ты имеешь в виду. Корабль занес нас в червоточину. Все получилось. Насколько я понимаю, именно ты программировал компьютер.
— Я только загрузил часть послания.
— Часть, о которой ничего нам не сказал!
— Не желал лишних споров.
— Поэтому принял решение за нас!
— Я не знал, что корабль занесет именно сюда, — оправдывался Кавендиш. — Понимал только, что это программа полета.
— А если бы они захотели взорвать нас? — прошипел Адриан.
— Не пожелай они видеть нас в космосе, не послали бы чертежи. Что за идиотская шутка: посылать схемы вместе с технологиями получения антивещества лишь для того, чтобы после все уничтожить.
— В таком случае почему ты остался на Земле? — допрашивал Адриан. — Мы бы тебя взяли с собой.
Кавендиш вздрогнул.
— Я ведь все-таки психопат. Боялся лететь и боялся не лететь. Боялся не получить ответов и боялся ответов, которые могу получить. Но все же должен был получить ответы, пусть и не лично, а единственный способ добиться этого — послать вас на поиски информации.
— Спасибо, — кивнул Адриан.
— Но ты и сам этого хотел, — сказал Кавендиш.
— Ладно. Что же не сработало?
— Червоточина. Переброс должен был произойти мгновенно. А корабль все еще внутри.
— Если бы мы знали, что означает «все еще». Здесь не существует времени в известной нам форме. Мы это обнаружили и хотя с трудом, но запомнили. Поэтому, что бы и в каком бы порядке ни происходило —
