знаменит? – Леша сделал паузу и вопросительно посмотрел на нас с Маришей.
Чего он ждет? Чтобы мы ему пояснили, чем знаменит самый дорогой в городе адвокат Глеб Ванин? Так он сам это может рассказать гораздо лучше нас.
– А чем Ванин знаменит? – догадалась я подыграть нашему вдохновенному оратору.
– А тем, что вытаскивает таких отморозков, по которым не то что тюрьма, по ним вышка плачет, несмотря на мораторий. Зачем, спрашивается, невиновным людям огромные деньги тратить на адвоката с такой репутацией?
– Ты знаешь, они могли его нанять именно потому, что он самый дорогой в городе адвокат. Барсуков точно мог. Ему плевать, какая у Ванина репутация, и что по этому поводу менты думают. Ему главное, чтобы дорого и модно. Он и машины так покупает – чем дороже, тем лучше. И дом себе построил с колоннами дурацкими, с внешними лестницами. Он фотографии какой-то итальянской виллы увидел в журнале и загорелся точно такое же себе возвести. Там два крыла соединяются галереей. Застекленной от пола до потолка. А в галерее – бассейн. Все круто. Плитку прямо из Италии заказывали, чтобы было как на фотографии. Только галерея эта бассейновая вся из стекла и не отапливается. А у нас, сами понимаете, Сибирь. Зима долгая. Нет, вода в бассейне замерзает не всегда. Но и купаться там круглогодично желающих что-то не находится. Да и внешние лестницы зимой как-то не востребованы. Зато с виду круче всех. Так что Барсуков как раз мог и без особой необходимости Ванина нанять.
– А второй тоже такой же выпендрежник?
– Совинский что ли? Нет, тот как раз разумный. Только малость слабохарактерный. Он, скорее всего, за компанию с Барсуковым к Ванину обратился. Или чтобы наверняка не посадили. Так, на всякий случай подстраховаться.
– Ну, может и так, – великодушно согласился Леша, – только у ментов они сейчас основные подозреваемые.
О таком варианте развития событий я, честно говоря, не подумала. Представить Вадима Барсукова или Виктора Совинского в роли убийц у меня никак не получалось.
Барсукова я, правда, слегка недолюбливала. Был он человеком мелочным и суетливым. Пожалуй, эти два качества и определяли его поведение во всех возможных ситуациях. Мелочность была дополнительным определением к любому качеству Вадима Барсукова. Он был мелочно тщеславен, мелочно жаден и мелочно мстителен. Не забывал даже самых маленьких обид и старался обязательно поквитаться за них.
А что, может быть Вовка Коненко тоже чем-то досадил своему компаньону? Сам он мог не придать этому значения, а Барсуков способен затаить обиду даже на не слишком удачную шутку. А уж на удачную – тем более. Такие люди, как он, очень болезненно реагируют на любые насмешки. И при случае мстят насмешникам.
А еще мне всегда казалось, что Барсуков завидует Коненко. Как середнячки завидуют популярным в компании людям. Изо всех сил стараются им подражать, но не добиваются даже половины того внимания, что достается лидерам. Со временем эта зависть отпускает человека. Проходит вместе с коварным подростковым «переходным возрастом». Вдруг оказывается, что не так уж приятно быть популярным. Что быть средним порой выгодней, а иногда и безопасней.
Проходит несколько лет после школы или института, и вдруг оказывается, что у первой красавицы курса никак не складывается личная жизнь, а самый популярный в группе парень оказался не удачливей незаметных середнячков. Вместо зависти появляются сначала удивление, а потом, непонятно откуда, чувство вины перед вчерашней «душой компании», оставшейся вдруг без поклонников и почитателей.
Но бывают и исключения. Именно им и был Вадим Барсуков – с годами его зависть к Вовке Коненко не утихала, а наоборот, подпитывалась все новыми фактами и фактиками.
Коненко умел договариваться с людьми, а Барсуков настраивал их против себя позерством и хамоватостью. Коненко уважали подчиненные, а Барсуков был тем «шефом», недовольство которым – основная тема для разговоров в курилке. Коненко очень легко и естественно превращался из вчерашнего студента-голодранца в преуспевающего бизнесмена, а Барсуков даже в модных и дорогих шмотках выглядел не солидным человеком, а в лучшем случае, его водителем. Да и директором издательского дома «Люкс» был все-таки Коненко, а не втайне мечтавший об этом Барсуков.
Так что поводов убить своего более удачливого компаньона у завистливого Барсукова было предостаточно. На первый взгляд. Но вся беда в том, что верный себе Барсуков и мстить мог только по мелочам. Для убийства он, на мой взгляд, трусоват. Хотя, кто знает, что могло произойти за год. Может, Коненко подкинул какой-нибудь совершенно ошеломляющий повод для зависти! Или Барсуков, набив руку на мелких пакостях, решился на серьезный поступок.
Ну а что касается Витьки Совинского, так даже мысль о причастности его к убийству кого бы то ни было казалась мне фантастической. Витька совершенно не тяготился своей ролью середнячка. Более покладистого и неконфликтного человека мне не приходилось встречать. В отличие от Коненко с его сверхсовершенными деловыми качествами, или агрессивного по мелочам, трусоватого Барсукова, Виктор Совинский брал обаянием. Этого добра у Витьки хватило бы на троих. Не наделенный никакой особо выдающейся внешностью, он, тем не менее, был основным любимчиком офисного дамского сословия.
Его обожали девчонки из рекламного отдела и бухгалтерии, и суровая дама-корректор, которую по- настоящему боялись люксовские горе-журналисты, не умевшие даже «уворовать» чужие статейки, не наделав при этом ошибок. «Он милый!» – таково было общее мнение о похожем на плюшевого мишку Совинском. К тому же, он никогда не повышал голоса и не получал, подобно Барсукову, видимого удовольствия, распекая нерадивых работников.
Нет, Совинский определенно не мог убить Вовку. Он даже захотеть этого не мог.
В общем, если и есть среди них двоих убийца – то это определенно Барсуков.
Но чем же помешала Барсукову наша несчастная Ларка? Я представила Лариску, похищенную и запертую в бассейновой галерее Барсуковского дома. Хорошо, что сейчас май – она, по крайней мере, не замерзнет.
Блин! Какая же чушь лезет мне в голову от недосыпа!
Свидетеля нет смысла похищать, его проще убить заодно с запланированной жертвой. А убитой Ларку не нашли. Так может, она и не была никакой свидетельницей? Вдруг Коненко убили раньше девяти вечера?
– Слушай, а во сколько его убили?
– Вечером, – беспечно пожал плечами Леша.
– А поточнее? До девяти или позже?
– Откуда же мне знать? Я к этому делу никаким боком.
– Лешенька! А ты не мог бы узнать это у своего друга из милиции? – Мариша включилась в разговор сразу с конкретной просьбой.
– Ага, так он мне и расскажет! Существует, между прочим, тайна следствия, – заважничал Леша.
– Леша, нам очень надо! – Мариша слегка повысила голос и только все испортила.
– Вам надо – вы и узнавайте! Вон с Ваниным поговорите. Может, он вам что-нибудь и расскажет.
– Ванин расскажет, как же! – пробурчала Мариша. – Из него сроду слова не вытянешь.
– Вот потому он такой модный адвокат, – Леша получал удовольствие, наблюдая, как вытягиваются наши физиономии. Потом сжалился: – Вы все-таки с ним поговорите, объясните ситуацию. Мужик он неплохой – может и расскажет что-нибудь.
Леша явно передумал нам помогать. А все Мариша со своими командирскими замашками. Нашла на кого орать. Человек только-только в третий раз развелся. Еще, небось, свежи воспоминания о семейных разговорах на повышенных тонах. А тут еще и посторонние тетки пытаются им командовать ни с того, ни с сего. Так что Лешу как раз понять можно. А вот что нам теперь делать?
Может, действительно, поговорить с Ваниным? Идея, конечно, неплохая. Беда в том, что адвоката Ванина я, как бы это помягче выразиться, немного побаиваюсь. Нет, не потому, что наслышана о нем каких-нибудь страшных криминальных историй. Я побаиваюсь его как «важного господина из телевизора».
Ванин Глеб Геннадьевич – это самый известный в нашем городе адвокат. Редко какой громкий судебный процесс обходится без него. И если в местных новостях показывают что-то на тему «из зала суда», будьте уверены, на экране обязательно появится Глеб Ванин. Даже если он не участвует в суде в
