предлагаю восстановить свободу передвижения людей и грузов.
Царь поддержал своего первого министра.
Собек посмотрел на Икера недоверчиво, словно тот солгал.
Последователи Провозвестника несколько раз пали ниц перед своим наставником. Потом в один голос произнесли молитву во славу победоносного бога, который пошлет им власть над миром.
Пока Шаб Бешеный с восторгом участвовал в службе, Кривая Глотка откровенно скучал. Эта комедия казалась ему ничтожной по сравнению с единственным делом, имевшим реальный интерес: жестокостью. И Провозвестник одержит победу только благодаря ему и его головорезам, а не из-за каких-то там...
Когда восхваления утихли, Шаб Бешеный все еще не мог выйти из экстаза.
Кривая Глотка толкнул его локтем в бок.
— Вернись на землю, приятель! Не станешь же ты впадать в эти детские мечты?
— Почему душа твоя остается закрытой для учения Провозвестника? Ведь он дает нам силы, которой так не хватает!
— Моей мне достаточно.
Последователи разошлись по своим местам и наблюдательным пунктам. Провозвестник собрал троих, кому было поручено осуществить покушение, которое положит конец правлению Сесостриса.
Шаб Бешеный и Кривая Глотка остолбенели от того, как изменилась Бина. Она была теперь не просто хорошенькой, живой и кокетливой брюнеткой. Перед ними стояла опасная соблазнительница, уверенная в своем очаровании. Несмотря на презрение, которое эти суровые мужчины испытывали по отношению к противоположному полу, и чувство собственного превосходства, оба бандита попятились.
— Теперь Бина принадлежит к Первому кругу, — сказал Провозвестник. — Я передал ей определенную часть своей силы, чтобы она стала царицей ночи. Поэтому она примет участие в нашей операции.
Ни Бешеный, ни Кривая Глотка не посмели возразить. Во взгляде Бины горел такой огонь, что им совсем не хотелось ее провоцировать.
— Готовы ли твои люди? — спросил Провозвестник у Кривой Глотки.
— Сухие сучья разложены во всех намеченных местах. По моему сигналу начнем.
— Я долго говорил с водоносом, — прибавил Бешеный. — Благодаря болтовне прачки у нас есть все нужные сведения. А ливанец обещал мне флаконы.
Провозвестник легонько коснулся руки Бины.
— Тебе действовать.
— Господин! — сказал стражник. — Цирюльник и изготовитель притираний исчезли!
— Как это исчезли! — закричал Собек-Защитник. — Разве ты за ними не следил?
— Конечно, да, но слегка, чтобы они этого не заметили. Но им удалось обмануть бдительность наших наблюдателей!
— Вокруг меня одни тупицы! — взревел Собек.
— Командир, есть и еще новости.
— Что еще?
— Ханаанин, с которым говорил Царский Сын, укладывает вещи.
— Ну, этого хоть не упусти! Я займусь им сам!
Секари занимался своим любимым делом: спал. Если не было важных дел поздним утром и он хорошо поел, он всегда засыпал с примерной легкостью, и растолкать его было трудно.
— Просыпайся! Да проснись же! — тормошил его Икер.
— А-а... Сейчас... А что, уже обед?
— Ханаанин прислал мне послание. Я должен встретиться с ним в южной части города. Царь хочет, чтобы ты пошел со мной.
Секари тут же вскочил.
— Мне это не нравится, Икер.
— Может быть, он сообщит мне, как добраться до моих мнимых союзников.
Бине, шедшей в столовую для солдат, преградил дорогу стражник.
— Ты куда с этой корзиной?
— Это подарок визиря.
— Открой!
Солдат увидел в корзине флаконы.
— В одних — высококачественное масло для еды, — объяснила Бина. — А в других — мазь, успокаивающая боль. У меня приказ отнести это на кухню.
— С какого времени ты работаешь во дворце?
— Давным-давно! — шаловливо улыбнулась молодая женщина. — А вот тебя я никогда не видела!
