дела: пойти в прокуратуру, отнести передачу…“»
705
Далее мы еще вернемся к повторяющейся метафоре камня, которая из метафоры десятых годов — «Пусть камнем надгробным ляжет / На жизни моей любовь…» («Смятение», 1913, первое стихотворение из сб. «Чётки») — становится реалией нового «каменного века» тридцатых, когда «камень» и «могила» являли собой вещи слишком реальные, чтобы здесь могла иметь место метафора. Впоследствии мы увидим, при каких условиях возникает «реметафоризация», позволившая поэту выжить.
706
Отметим, что в «Избранном» (1974) эта строфа восстановлена, а название убрано, в то время как в издании «Библиотеки поэта» (1976) стихотворения нет вовсе (см. примеч. 142).
707
Вспоминается реакция Марины Цветаевой на появление сборника 1940 года: «… Старо, слабо… Но что она делала с 1917 по 1940? Внутри себя… Жаль…» (
708
Выступления и статьи, последовавшие за ждановской анафемой, собраны в книге:
709
Москва. 1966. № 6. С. 157.
710
Речь идет об одной из первых (и весьма смелой) публикаций после смерти Ахматовой. Имя Чуковской не могло фигурировать в этой публикации, поскольку она только что написала свое знаменитое письмо М. А. Шолохову (апрель 1966) в ответ на его оскорбительное выступление против писателей Синявского и Даниэля. См.: Белая книга по делу А. Синявского и Ю. Даниэля / Сост. А. Гинзбург. Франкфурт-на-Майне: Посев, 1967. С. 387–394.
711
См. реакцию Б. К. Зайцева: «Я-то видел Ахматову „царскосельской веселой грешницей“ и „насмешницей“, но Судьба поднесла ей оцет Распятия. Можно ль было предположить тогда, в этой „Бродячей Собаке“, что хрупкая эта и тоненькая женщина издаст такой вопль — женский, материнский, вопль не только о себе, но и обо всех страждущих — женах, матерях, невестах, вообще обо всех распинаемых?» (Русская мысль. 7 янв. 1964).
712
713
В том же ключе можно отметить, что в четвертом стихотворении «Реквиема» Ахматова упоминает «Кресты», то есть название тюрьмы в Ленинграде, где находился ее сын: «Как трехсотая с передачею, / Под Крестами будешь стоять». И эти кресты, во множественном числе, тоже превращаются в «Распятии» в единственное собирательное число:
714
«В Кремле не надо жить, Преображенец прав, / Здесь зверства древнего еще кишат микробы: / Бориса дикий страх, и всех Иванов злобы, / И Самозванца спесь — взамен народных прав» (
715