Основы психологии семьи и семейного консультирования: учебное пособие

литературу того времени, упоминая, в частности, роман Д. Голсуорси «Сага о Форсайтах».

...

Этот роман является своеобразной хроникой одной английской семьи на протяжении нескольких поколений. Рождение, брак, разводы, похороны, сделки становятся частным делом этого семейного клана, жестко отделяемым от жизни «других». Типичным представителем семьи является Соме Форсайт. Его семейная трагедия – непоправимая трагедия человека, не вызывающего любовь у своей жены и понимающего это. Жена страдает из-за смерти любовника – и все поведение Сомса Форсайта в этой ситуации определяется лишь желанием наглухо закрыть двери своего дома, чтобы урегулировать драматическую семейную ситуацию.

...

…И вдруг он увидел, что дверь его дома открыта и на пороге, чернея на фоне освещенного холла, спиной к нему, стоит какой-то человек. Сердце его дрогнуло, он тихо подошел к подъезду.

И он спросил резко:

– Что Вам угодно, сэр?

Незнакомец обернулся. Это был молодой Джолион.

– Дверь была открыта, – сказал он. – Могу я повидать Вашу жену? У меня к ней поручение.

Соме посмотрел на него искоса.

– Моя жена никого не принимает, – угрюмо пробормотал он.

Молодой Джолион мягко ответил:

– Я не стану ее задерживать.

Соме протиснулся мимо него, загородив вход.

– Она никого не принимает, – снова сказал он, и звук, похожий на рычание, вырвался из его горла…

– Это мой дом, – сказал он. – Я не позволю вмешиваться в мои дела. Я уже сказал Вам, и я повторяю еще раз: мы не принимаем.

И захлопнул перед Джолион ом дверь.

Выделение частной жизни в качестве базового понятия неизбежно влечет за собой представление о границах семьи как особого пространства жизнедеятельности.

...

Очень точную иллюстрацию внутрисемейных границ, разделяющих пространство семьи на мужскую и женскую сферу влияния (точнее на сферы, где распространяется власть отца и матери), можно найти у известного писателя Ф. Искандера в рассказе «Большой день Большого дома». Он с юмором и любовью описывает жизнь большой абхазской семьи, живущей в горной деревне и сохранившей все обычаи и традиции патриархального уклада. Описание начинается с момента, когда отец с сыновьями мотыжат кукурузу.

...

…Из кухни вышла мать и, подойдя к плетню, крикнула в сторону поля:

– Мальчики мои, обедать.

– Идем! – весело загоготали братья, не скрывая радости перехода от жесткой власти отца в мягкую власть матери.

Минут через десять братья бодро вошли во двор. Отец, как бы временно низложенный, не спеша вошел вслед за ними. Братья бросили свои мотыги у кухонной веранды. Отец, поочередно подбирая каждую из них, пробовал рукой, крепко ли держатся клинки на ручках. Казалось, он исподволь готовится к времени прихода своей власти…

После обеда, который, по мнению отца, слишком затянулся, он, раздраженный по поводу упущенного времени своей власти, торопит сыновей: « А вы чего там расселись? Вы что, не видите, где солнце? Солнце упустили, солнце!… »

Братья, посмеиваясь, неохотно встали и, взяв свои мотыги, отправились вслед за отцом.

– Сам высох, как черт, и детям проходу не дает, – ворчливо, не подымая головы, заметила мать, когда сыновья проходили мимо. Но по голосу ее видно было, что время власти ее надолго, до самого ужина, ушло и тут ничего не поделаешь.

Жизнедеятельность понимается в двух аспектах: как проживание различных эмоционально значимых жизненных событий и как жизнетворческая деятельность по воспроизведению жизни. Выдающийся философ и психолог Э. Фромм, говоря о любви как об активной силе, отмечает, что для творческой личности «давать – радостнее, чем брать» не потому, что это лишение, а потому, что в процессе «давать» есть высшее проявление индивидуальной жизнеспособности.

Существование в пространстве семьи позволяет человеку удовлетворять потребность в символическом продолжении жизни после смерти. В экзистенциальной психологии существует представление о том, что сознание смерти («ужас смерти») является важным детерминантом человеческого опыта и поведения. Есть несколько путей, которыми человек пытается достичь символического бессмертия.

Первый путь – биологический. Он предполагает продолжение собственной жизни через потомство, через бесконечную цепочку биологических связей. Семья, как пространство совместного проживания мужчины и женщины, уменьшает тревогу смерти, позволяя преодолевать им мучительный страх небытия через рождение детей и внуков.

Второй путь – « творческий ». Он представляет собой символическое продолжение жизни через свои труды, через устойчивое личное воздействие на других людей. Родители, черпая личностную поддержку из семьи, передают свой опыт, убеждения своим детям, давая начало бесконечной цепи трансляции интересов и ценностей.

Третий путь – трансцендентный путь внутреннего опыта. Этот путь предполагает обретение символического бессмертия за счет глубокого погружения как в собственные эмоции, так и в эмоции, разделенные с «другим». Человек как бы теряет себя благодаря переживанию столь интенсивному, что время и смерть исчезают, и он остается жить в «непрерывном» настоящем. Семья, устанавливая границы частной жизни, обеспечивает возможность получения телесного и эмоционального опыта слияния с другим человеком (так, например, мать «теряет» себя в симбиозе с ребенком, а супруги «проживают настоящее» во время любовного слияния).

По существу, семья позволяет удовлетворять потребности, лежащие в основе развития личности. Наиболее известной классификацией этих потребностей является классификация, предложенная одним из основоположников гуманистической теории личности А. Маслоу. Согласно Маслоу (1999), существует пять групп потребностей человека, которые объединяются в иерархическую структуру:

♦ физиологические потребности (потребности в пище, одежде, жилье, сне, отдыхе, сексе и т. п.). Для взаимного удовлетворения этих потребностей в семье существуют условия: территория совместного проживания, общее хозяйство, сексуальные отношения между супругами и др.;

♦ потребности в безопасности и защите. К ним относятся потребности в организации, стабильности, предсказуемости событий, избегании контактов со страхами, болезнями и хаосом. Для удовлетворения этих потребностей ребенку, например, необходимо жить в семье, где существует определенный, стабильный распорядок жизни. При попустительском, разрешающем отношении родителей в отношении времени сна, приема пищи, а также отсутствии четко сформулированных запретов ребенок утрачивает ощущение стабильности, начинает тревожиться, искать более устойчивую среду обитания. Наиболее разрушительными факторами, блокирующими удовлетворение потребности в безопасности, являются такие события, как ссоры, разводы, разлуки, смерть;

♦ потребность в принадлежности и любви. Именно семья впервые в жизни дает человеку ощущение принадлежности к группе людей, объединенных с ним кровными узами и эмоциональными связями, обеспечивающими любовь и психологический комфорт. Люди с депривированной потребностью в любви, выросшие в проблемной, дисфункциональной семье (либо вне семьи в условиях детского дома), оказываются неспособными в будущем к установлению глубоких близких отношений, чувствуя себя одинокими и покинутыми всеми. Важнейшим условием формирования чувства принадлежности к семье является создание отношений интимности, существующих внутри семейного пространства. Отношения интимности создаются на первых этапах семейной жизни за счет особого типа коммуникации семейной пары (например, использования особого внутрисемейного языка, значение слов которого известно лишь членам семьи), существования некоторой семейной «тайны» и маркирования границ частной жизни. Благодаря этому каждая реальная семья приобретает свою уникальность;

♦ потребность в уважении ( самоуважении ). Семья может прямо и косвенно удовлетворять потребность человека в самоуважении и уважении со стороны других. Сам факт наличия у