бирмански, с немцами вот теми толстыми, – показала рукой в сторону бассейна, – тоже стоит, трет о чем-то. А те смеются… И с англичанами… Может, он переводчик?
– Будьте милосердней… – напомнил о себе Николай.
– Я не знаю, – фыркнул Вадим. – Какая разница, кто он? Поможешь? Тамара, Тома, Томочка, прошу тебя…
Женщина протянула руку и погладила его макушку.
– Вадимчик, ну чего ты такой жалкий?
– Тамара…
– Вадимчик, не ходи кислым. Ты тогда такой некрасивый становишься.
– Тамара!
– Будьте милосердней!!!
– Ну, хорошо, хорошо, милый, – складывая губки трубочкой, будто хочет поцеловать Вадима, произнесла Тамара. – Только не плачь, мой сладенький.
Рита и Саня вместе принимали ванну, когда в их номер постучался Вадим. Девушка, наспех запахнувшись халатом, открыла дверь и через секунду, вернувшись, склонилась над любимым:
– Вадим пришел. Хочет поговорить со мной.
Саня недовольно скривился.
– Скажи ему – вечером.
– Сейчас пойду. Может, собрался уезжать, пусть уже катит. Я одеваюсь, хорошо?
Саня нехотя согласился.
Через пять минут, как ушла Рита, в дверь снова постучали. Саня отворил и удивился, увидев Тамару.
– Сашенька, ну какой ты чудный! – складывая руки на груди, восхищалась женщина. – Как вы смотритесь с Риточкой! Тут все на вас глядят и радуются…
На Тамаре был легкий, сильно просвечивающийся халат. Даже при плохом освещении было видно, что кроме халата на ней ничего нет. Саня смутился, но все же предложил даме войти. Она отказалась и, не объясняя для чего, попросила подняться к ней в номер. Саня одел футболку и шорты, купленные Ритой утром в городе, обул тапки и отправился вслед за Тамарой.
Она предложила гостю выпить. Он вежливо отказался. Уселся на стул, терпеливо ожидая, когда ему, наконец, объяснят, зачем позвали. Но Тамара не торопилась. Она ходила взад и вперед по комнате, с горечью рассказывая о том, как плохо ей живется с мужем, что он ей изменяет, пьет как сапожник, торгуется с официантами за каждую копейку в счете, при этом проигрывая в казино и тратя на нелепые развлечения десятки тысяч.
Когда она начала углубляться в подробности интимной жизни, Саня занервничал. Во-первых, ему был неинтересен ни ее рассказ, ни любое предложение, которое может из него последовать. Во-вторых, Рита наверняка уже вернулась и ищет его.
– Может, мне его бросить? Как думаешь, Санечка? – неожиданно спросила Тамара.
Гость задумался.
– Если бы я знал его, то, наверное, мог бы дать совет, а так… Зря вы спрашиваете у кого-то: ищите ответ в сердце. Но если любите его, ни за что не бросайте. Ничего нет важнее любви.
Тамара мельком взглянула на настенные часы, подошла к Сане и протянула к нему руки ладонями вверх.
– Ты читаешь по линиям руки? Нет? Не бойся, возьми, возьми, я покажу тебе наши с ним линии.
Сане захотелось убежать, и он с тоской глянул на приоткрытую дверь. Потом все-таки взял протянутую женскую ладонь и поднес к глазам.
– Вот это, – она стала водить по линиям пальцем другой руки, – мы только познакомились. Видишь, тоненькая черточка. А вот она становится больше. А вот обрывается. А это я называю линией измен. Вот черточка, это когда Николаша с той лахудрой рыжей снюхался. А вот она дальше пошла.
В дверь постучались, и через секунду в комнату заглянула Рита. Она хотела что-то спросить, но, увидев Саню, осеклась и удивленно вскинула брови.
– Ой! И ты ко мне в гости?! – радостно воскликнула Тамара. – Заскакивай, Ритусь.
Рита осталась стоять на пороге.
– Николая встретила, он попросил занести его пиджак, – сказала Рита, глядя на Саню. Потом повесила пиджак на внутреннюю ручку двери и ушла. Гость поднялся со стула.
– Я тоже пойду.
– Спасибо, что зашел, – поблагодарила женщина. – Твой совет мне очень пригодится.
– А-а-а… Какой совет?
– Ну, вот как ты сказал: ищите ответ в сердце. Это так просто и так правильно… Вроде и не ново. Но в этом столько мудрости и трогательной чистоты, я… Я будто бы только что искупалась в озере Байкал.
– У-у-у… – недоверчиво прогудел гость.
Саня вернулся в номер. Рита, сидя в кресле у окна, читала Библию.
Скрестив руки на груди и подперев плечом дверной косяк, молодой человек разглядывал ее хмурое лицо. Рита нервно перелистнула страницу.
– Мне показалось, или ты держал ее за руку? – спросила, не глядя на него.
– Она показывала линию измен.
– А-а-а! Она у нее длинная, – Рита подняла голову. – Скажи, а почему она стояла возле тебя голая?
– Она была в халате, – ответил Саня.
– А-а-а… Ты так это называешь… Да у нее не то что сиськи, у нее позвоночник просвечивался! Курица!.. А ты и рад.
– Я ничего не видел.
– Врешь!
– Вру, но совсем чуть-чуть, – улыбаясь, сказал он, подошел к девушке, встал перед ней на колени и прижался щекой к ее ногам.
– Это что, твоя месть за то, что я ушла поговорить с Вадимом? – казалось, любимая вот-вот расплачется от переполняющей обиды.
Он оторвался от ее колен.
– Ты так плохо обо мне думаешь?
– Зачем ты к ней пошел?
– Она позвала. Хотела что-то рассказать… Но я так и не понял, что. Ты пришла, устроила истерику, убежала и…
Девушка возмутилась:
– Я и слова не сказала!
Саня усмехнулся, поцеловал ее колено.
– Я твою пантомимическую истерику без слов понял.
Рита коснулась пальцами его губ, заглянула в глаза.
– Ты меня любишь?
– Очень тебя люблю.
– Если ты мне изменишь, я никогда тебе не прощу. Мне страшно даже представить это. Я ревную тебя ко всем. Я даже одеяло к тебе ревную, когда ты им укрываешься. Ты лучше прижимайся ко мне. Разве тебе со мной холодно?
– Ну что ты? Любимая моя, не ревнуй. Я с тобой, только с тобой. – Он развел ее колени, пододвинулся, прижал ее к себе. – Ты мое тепло, мой воздух, мое солнце. Как можно предать солнце, как можно отказаться от воздуха.
Рита обняла его голову и заплакала.
– Я знаю, у тебя всегда будет власть надо мной. Потому что я люблю тебя сильнее… И не спорь. Этого уже не изменить. Теперь всегда будет так.
– Глупая, глупая ревнуля, – прошептал он, сжимая ее в объятиях.
