'Желаний своевольный рой'. Эротическая литература на французском языке. XV-XXI вв.

Нежнуа. В шесть часов я сажусь в лодку…

Мадемуазель де Шармантур. И что же дальше?

Нежнуа. Два лодочника быстро гребут вниз по течению и привозят меня в уединенный сельский уголок, где среди зелени дерев веет свежий ветерок…

Мадемуазель де Шармантур (с интересом). Очаровательная картинка!

Нежнуа. Там меня встречают два простодушных и влюбленных в меня кавалера: я их кумир, они меня обожают…

Мадемуазель де Шармантур. Все лучше и лучше.

Нежнуа. На берегу, близ рыбного садка, что опущен в воды Марны, стоит простая деревянная хижина, и в ней, наслаждаясь великолепным видом, я дарую награду обоим моим пламенным обожателям…

Мадемуазель де Шармантур. Обоим обожателям!

Нежнуа. Совершенно верно: обоим. На природе нет места завистливой ревности. Мои пастушки словно Орест и Пилад, и соперничают лишь в усердии превзойти друг друга в оказании мне наибольшего удовольствия.

Мадемуазель де Шармантур. Не рассказывай мне сказки.

Нежнуа. Во всяком случае, спать не придется; но кажется мне, что вы чертовски возбудились…

Мадемуазель де Шармантур. Не поверю, пока не докажешь, что это не сказка.

Нежнуа. А если докажу, что вы готовы потерять?

Мадемуазель де Шармантур (в порыве страсти). Голову, душенька, с одним из твоих пастушков, если, конечно, ты будешь столь великодушна, что одолжишь мне его; во время же сего пасторального экспромта я обещаю тебе забыть обо всех виконтах на свете.

Нежнуа (весело). О! Именно это я и хотела вам предложить! Великолепно! Но как быть с вашей привычкой заглядываться только на пустозвонов- придворных?

Мадемуазель де Шармантур. Всему, душенька, отведены свои часы: если порой нас обуревает честолюбие, то почему бы иногда не пойти на поводу у своих капризов?

Нежнуа. Наконец-то я слышу здравые речи… (После этих слов мадемуазель Нежнуа подходит к окну и, бросив взор на реку, замечает лодку.) О, право же, это та самая лодка, о которой я говорила! Но я ждала ее только в шесть.

Мадемуазель де Шармантур. В том нет ничего дурного.

Нежнуа. Видите, мадемуазель, что значит деревенская учтивость; я избаловала своих мальчиков, и они так страстно жаждут меня видеть, что не послушались и прислали за мной лодку намного раньше, чем было условлено.

Мадемуазель де Шармантур. И очень кстати. Иначе нам пришлось бы поскучать. Так что лучше уж…

Нежнуа. Конечно, лучше отправиться пораньше… Какая же вы умница!

Мадемуазель де Шармантур. Я не буду изображать недотрогу: конечно, мне нравятся знатные господа, но еще больше я люблю удовольствия, и, по правде говоря, главная моя печаль в этой деревне состоит в том, что по ночам мне не с кем поговорить, кроме как с…

Нежнуа (перебивая ее). С теми, кто, как гласит пословица, порет чушь[48]. Поехали, там мы найдем кое-кого, кто сумеет привести вам аргументы, которые придутся вам по вкусу…

Вооружившись веерами и зонтиками от солнца, они выходят из дома, проходят через дивный сад, раскинувшийся до самого берега, и по ступенькам спускаются к воде. Возле причала двое юношей, старшему из которых едва исполнилось девятнадцать, ожидают мадемуазель Нежнуа; при виде спутницы ее они теряются и в изумлении переглядываются. Гребцы почтительно помогают обеим девицам забраться в лодку; особенно внимательны они к мадемуазель де Шармантур: известно, что она хоть и не из знати, но из благородных, иначе говоря, не ровня своей хозяйке, но выше простой субретки. Плывут они около часа; молчаливые гребцы старательно исполняют свою работу. Мадемуазель Нежнуа, имеющая собственные причины не заводить разговоров, развлекает спутницу новой книжицей, где почти на каждой странице помещены непристойные гравюры. Мадемуазель де Шармантур слывет большой любительницей такого рода картинок, однако взор ее, небрежно скользнув по странице, все чаще обращается к лодочникам. Чем больше она на них смотрит, тем вернее полагает их красивыми, бодрыми и хорошо сложенными… «Знаешь, — шепчет она на ухо мадемуазель Нежнуа, — если их одеть получше, они бы ничем не отличались от тех столичных молодых людей, кои, явив себя во всей красе, собираются в местах общественных гуляний и в театрах…» — «Они, действительно, милы», — соглашается мадемуазель Нежнуа. И вот уже мадемуазель де Шармантур, неотрывно лорнируя обоих юношей, с выразительным видом бросает в их сторону дерзкие взгляды; обе девицы замечают, что молодые люди залились краской; мадемуазель де Шармантур становится очень весело. Добравшись до места, лодка пристает к берегу возле крошечного причала со сходнями. Мадемуазель де Шармантур видит перед собой деревенскую хижину, рыбный садок и все, о чем рассказывала ей товарка. Однако напрасно она оглядывается по сторонам: нигде не видно спешащих к ним кавалеров, которые, по утверждению Нежнуа, должны с нетерпением ожидать их прибытия… Неужели…

Мадемуазель де Шармантур. Что это значит, дорогая Нежнуа?

Нежнуа. О чем вы? Что вас беспокоит?

Мадемуазель де Шармантур. Отсутствие воздыхателей, отправивших за тобой лодку за два часа до условленного времени.

Нежнуа. Что вы хотите этим сказать?

Мадемуазель де Шармантур. Что будет весьма досадно прождать здесь долго и напрасно.

Нежнуа. Я больше никого не жду.

Мадемуазель де Шармантур. А твои друзья, твои любовники?

Нежнуа. Они здесь.

Мадемуазель де Шармантур. Где же?

Нежнуа. Вы, верно, совсем ослепли.

Мадемуазель де Шармантур. Да ты смеешься надо мной! Провалиться мне на этом месте, если я кого-нибудь вижу.

Нежнуа. Ну, а я вижу все, что мне нужно, все, что мне нравится и чего нам обеим должно хватить. (Обращаясь к лодочникам.) Скоро ли вы управитесь, друзья мои?

Фирмен (младший). Жду ваших приказаний, мамзель; мой кузен только сбегает посмотреть, не поймалась ли рыба на поставленные нами удочки. Но я тут и готов начать.

Мадемуазель де Шармантур (шепотом Нежнуа). Ах, мошенница! Наконец-то я поняла: вот это? (Лицо ее принимает надменное выражение.)

Нежнуа (строгим голосом). Да, мадемуазель (передразнивает ее), вот это. Какой, однако, у вас спесивый вид! Вы словно позаимствовали его у придворных кривляк! Но знайте, те, кого вы презрительно называете «это», — настоящие мужчины, красивые, здоровые, молодые, нежные и скромные, обладающие массой достоинств, коих нет ни у ваших кукол, что вечно торчат в «Бычьем глазе»[49], ни у ваших угодников и жеманников, что каждый день расползаются по борделям Парижа, притонам предместья Сен-Жермен и мансардам Версаля[50].