здесь, а Семен там, в Москве. И будет вернее считать, что сам Семен завязан на убийстве. А вот на конверте и его обратный адресок. Позаботился, не забыл про мать. Молодцом, Семен. Вот спасибо тебе от опера за почтение.
Федор посчитал необходимым забрать письмо с собой. Грех небольшой, а делу это письмецо помочь может. Раз есть обратный адресок, значит, можно установить и место пребывания Семена. Даже если переписка идет через посредника.
Перед тем как уехать, Федор позвонил майору Фетисову, но оказалось, что зам по оперативной части выехал по делам и будет только к вечеру. И Туманову пришлось уехать не простившись. Немного по свински получилось. И водкой угощал. Но того требовали срочные дела. А Фетисову потом можно позвонить из Москвы и все объяснить.
На время своего отсутствия Федор дал Греку с Ваняшиным задание: покрутиться возле Ваганьковского кладбища.
– Чем черт не шутит. Вдруг эта мадам опять принесет розы на могилку своего возлюбленного вора в законе. Мы с Ваняшиным были у Академика на могиле неделю назад. За это время розы успели завять. А рабочий, что нам говорил? – Федор посмотрел на Ваняшина, но молодой его помощник, напрочь выбросил все из головы. Федор понял, что нет смысла надеяться на его ответ. Поэтому сам же и ответил:
– Он говорил, что раз в неделю, девушка приносит на могилу Адамова розы. Надо полагать, розы свежесрезанные. Какой смысл приносить подвядшие цветы? А раз так, побудьте там. Если эта мадемуазель появится, постарайтесь за ней проследить. Адресочек выяснить.
Ваняшин с Греком поехали вдвоем. Машину поставили так, чтобы был хороший обзор. Особенно на успех не надеялись. Лично Ваняшин никогда не верил, что вот так вдруг ни с того ни с сего и может повезти. Поэтому когда увидел остановившуюся синюю «копейку», даже поначалу не придал этому значения. Мало ли тут машин.
Греку, похоже, вообще было на все наплевать. Он сидел рядом, потягивал пивко и лихо загибал о том, как ему хорошо было служить в армии и чего он, дурак, не остался там на сверхсрочную службу. И когда Ваняшин вдруг перебив его, сказал:
– Она.
Грек сразу не сообразил, о ком он, потому что размечтавшись, далеко ушел от реальности. Вернулся с неохотой. И с неохотой спросил:
– Кто, она?
– Ну та самая, – указал Ваняшин пальцем на девушку с охапкой желтых роз, на которых ярко выделялись красные, точно кровавые, прожилки. Она вылезла из синего «Жигуленка» и не спеша направилась на кладбище. А Грек глядя, как она уходит, хлопал глазами.
– Про нее нам с Николаичем говорил рабочий. Это она цветы таскает на могилу к Академику, – сказал Ваняшин, кивнув вдогонку ей.
– А-а, – протянул Грек. – Тогда это, другое дело. Сиди, Леха, я пойду погляжу за ней – не выпуская из руки бутылки с пивом, Грек уже взялся за ручку, но Ваняшин его задержал, сказав:
– Сиди. Я схожу.
Грек откинулся на спинку сиденья, посмотрел удивленно.
– А почему, это ты, а не я? – удивленно спросил он. На что ему молодой коллега ответил:
– А то у тебя, вон, пиво прокиснет. Отдыхай, Сан Саныч.
– Ну, Леха, – обиделся Грек за подкол и закрыл дверь. – Везде вам молодым дорога. Только ты смотри там, не очень. Понял? Шуры, муры не заводи с барышней. Ну, лейтенант. Обскакал меня, – сказал он, ухмыльнувшись, когда Ваняшин уже ушел.
Вернулся лейтенант Ваняшин минут через пять. Причем, скакал как взмыленный рысак. Грек даже развеселился, глядя на него и забыл недавнюю обиду.
– Тебе чего там, твои задние сахарные уста надрали? – спросил он.
Ваняшин плюхнулся на сиденье, завел машину и сдав назад, развернулся и отъехал подальше от ворот, чтобы девушка не заметила их.
– Она назад идет. Вдруг, заметит нас. Обратит внимания.
– А чего, это она должна на нас обращать внимания? – подозрительно посмотрел Грек на лейтенанта. – Если, конечно, ты там не залез к ней под юбку, – погрозил Грек лейтенанту пальцем.
– Никуда я ей не лазил. Просто я подошел поближе, чтобы послушать, чего ей говорит рабочий. Она обернулась, на меня посмотрела.
– Ну и чего он ей говорил там? – строго спросил Грек.
– Сказал, что милиция интересовалась, откуда на могиле такие цветы.
– Вот, гад! Вытрезвитель по нему плачет, – не сдержался Грек и замолчал, увидев, что девушка, лицо которой прикрывали большие солнце защитные очки, вышла из ворот и направилась к своей машине. Когда она поехала, Грек заерзал на сиденье и поторопил Ваняшина.
– Давай за ней, Леша. И не отставай, милый. Если уж под юбку к ней не забрался, так хоть на «хвост» сядь. Узнаем, где такая самочка обитает. Фартовая девочка, а, Леша? Чего же ты сплоховал, лейтенант?
– Да нет проблем, – засмеялся Ваняшин. – Я, Сан Саныч, и под юбку бы к ней залез, да ситуация не позволила. И место не подходящее. Все-таки, кладбище. Сюда люди не для этого приходят.
На это молодому коллеге, более опытный капитан, философски заметил:
– Мужик, Леша, везде должен оставаться мужиком. Тем более, опер.
Больше получаса синий «Жигуленок» первой модели мотался по Москве, а за ним и Грек с Ваняшиным. Оперативники уже стали уставать. И тут «копейка» вырулила на загородное шоссе, прибавив скорость. Стрелка спидометра зашкаливала за сто десять.
– Ого, прет, – удивился Ваняшин, видя, что для мадемуазели сидящей за рулем старого «Жигуля», такая скорость, не предел.
Грек ничего не ответил. Он не любил быстрой езды, не доверял автомобилям и только по этой причине своевременно не обзавелся четырехколесным другом. И в чужих ездил с опаской.
Когда они въехали в пригород Истры, Грек сказал:
– Ты смотри, Леха, куда нас розовый след привел. Вот, где она живет.
Они повернули на улицу, застроенную в основном частными домами. Возле одного из таких домов синий «Жигуленок» остановился. Девушка вылезла из машины, подошла и ключом отперла ворота. Потом загнала машину в территорию и закрыла ворота.
– Вот и весь концерт, – сказал Грек, когда ворота закрылись. – Ну, лейтенант, чего делать будем? Давай, предлагай. Развивай инициативу.
Ваняшин посмотрел на возвышавшийся из-за забора двухэтажный кирпичный дом и резюмировал кратко:
– А что тут делать? Вламываться, мы не имеем права, Это частная собственность…
– Точно. Не имеем. Точно. Собственность. Что тогда нам остается?
– Остается, подождать возвращение майора и все честь по чести доложить ему. Тем более, что адрес этой девушки, мы теперь знаем.
– Правильно, – охотно согласился Грек, и сказал: – Разворачивайся, и поехали. Может, Николаич, уже вернулся. По нас заскучал. А мы тут.
Но Туманов вернулся в Москву только вечером. Грек с Ваняшиным уже собирались уйти. Увидели Туманова, и остались.
– Ребята, как хорошо, что вы еще не ушли, – сказал майор.
Оба посмотрели друг на друга, а потом на своего майора Туманова. Догадались, сейчас майор их припашет по полной программе. Вот что значит вовремя не смыться. Обязательно попадешь под строгое око начальства, как сейчас случилось с ними. И чего, дураки, ждали?
– Николаич, мы, между прочим, тут сложа руки, не сидели… – успел произнести Грек, как Федор тут же перебил его:
– Потом, доложишь, Сан Саныч. Леш, ты на машине? – спросил Туманов у лейтенанта. Ваняшин только вздохнул. Лучше бы он был без машины. Свою машину использовать приходиться, как служебную. И бензин, между прочим, покупать на свои денежки. И тут же Ваняшин поклялся себе, что, начиная с
