Его голос и слова только подтвердили мои размышления:
– Твоя любовь очень важна для меня. Я даже не думал, что она будет значить так много.
Я не смогла удержаться, и из моих глаз потекли слезы счастья. Он ласково приподнял мне подбородок.
– Вот опять этот взгляд, – тихо сказал он. – Взгляд, которым обладаешь только ты. Столько счастья, столько удивительной энергии… Я готов сделать все, что угодно, только бы иметь возможность еще раз посмотреть в твои глаза! – Он стер пальцем слезинку, стекающую по моей щеке.
– Это все ты, это все твоя энергия, – убеждала я.
– Нет, Вика, не моя. Твоя. Никакой гипноз не сможет заставить смотреть так, как смотришь ты.
Марк наклонился, не отрывая глаз от моих губ. Мой пульс мгновенно участился в предвкушении того, как его горячие губы сейчас коснутся моих. Любимый нежно поцеловал меня, так осторожно, как будто боялся, что я сейчас оттолкну его.
– Почему ты позволяешь мне целовать себя? Ты же видела, на что я способен. Я чуть не лишил тебя жизни на Земле. Твоей жизни, Вика. Но ты не бежишь от меня… – глухо проговорил он. – Тебе лучше уйти! Уйти, пока я еще раз не повторил того, что сделал только что.
Его слова гулким эхом повторялись у меня в голове. Эхом, давившим на барабанные перепонки и причинившим мне невыносимую боль.
– Я никогда не смогу уйти из твоей жизни! – громко и резко выдала я. – Только если… если ты сам захочешь этого.
– Тогда что? Что мы будем делать дальше?! – Шелковый голос зазвучал громче.
Я знала, что могу ответить на его вопрос. Знала, что мы можем сделать дальше. Но боялась озвучить свой ответ. Боялась, что он вызовет такую же реакцию, как это случилось несколько минут тому назад. Опустив голову, я набиралась смелости, чтобы заговорить. Каждой клеткой своего тела я ощущала на себе прожигающий взгляд Марка; он ждал того, что я, наконец, заговорю. Делая большие глотки воздуха, я надеялась, что кислород придаст мне сил.
Несмотря на мои усилия, голос все равно дрожал:
– Ты спросил, хочу ли я пойти за тобой в Ад. Да, Марк, я хочу. Если это мой единственный шанс быть с тобой, то я хочу пойти в Ад.
Мой голос почти сорвался. Если бы я сказала что-нибудь еще, то он превратился бы в шепот.
Я видела, что глаза любимого сузились на мгновение, и в них промелькнуло что-то дьявольское. Какое-то желание, рвавшееся наружу, и то самодовольство, что я видела в глазах Ренольда. Самодовольство, которое будто говорило о достижении давно поставленной и долгожданной цели. Все эти чувства появились в его глазах лишь на мгновение и, вполне возможно, все это мне просто показалось.
Почти сразу его глаза быстро приобрели непроницаемый оттенок, словно покрылись невидимой пленкой. И я больше не могла разгадать чувств, которые испытывал мой любимый. Он держался прямо, уверенно и в упор глядел на меня. Я бы назвала его взгляд сухим, потому что он ничего не выражал.
– Знаешь ли ты, что такое Ад? Знаешь ли ты, что миллионы лет все ангелы мечтают выбраться оттуда? А ты хочешь пойти туда? Согласна оставить свою жизнь здесь, на Земле, вместе со всеми, кто тебе дорог? Ты действительно хочешь этого?
Я подумала о том, что Лера уже задавала мне этот вопрос. И мой ответ с тех пор не изменился.
– Я не могу выбирать – мой выбор уже давно сделан.
Его глаза оставались непроницаемыми. Неизвестность мучила меня – я бы так хотела понять его ощущения.
– Уверена ли ты, что рассуждаешь здраво? Ты собираешься полностью изменить свою жизнь.
– Она уже давно изменилась. С того первого дня, когда я увидела тебя. Моя жизнь изменилась тогда, когда ты впервые посмотрел на меня, когда я впервые услышала твой голос. Дороги назад не было уже тогда, когда в день нашей первой встречи ты подошел ко мне в академии и спросил, как у нас варят кофе. А ты спрашиваешь меня о рациональности выбора, который никогда даже не стоял передо мной.
Вздохнув, я заметила, что глаза любимого приобрели хоть какой-то оттенок – во взгляде появилась сосредоточенность. Потом Марк заговорил очень медленно, словно желая как можно лучше донести до меня смысл своих слов:
– Мне необходимо знать, что ты не сомневаешься в правильности своего выбора. Что ты действительно этого хочешь. Я хочу быть уверен, что ты ни о чем не пожалеешь.
– Да, Марк. Я действительно этого хочу.
– Хорошо… – Кивнул он. – Я возьму тебя с собой. Но только тогда, когда ты будешь готова.
«Я возьму тебя с собой», – повторяла я непрестанно, и все не могла даже улыбнуться своему счастью – так неожиданно оно обрушилось на меня. Его слова нарисовали мне картину будущего. Того будущего, о котором я боялась думать, боялась представлять. Я считала, что будущего у меня нет. А теперь оно вдруг появилось.
Рука Марка тяжело опустилась мне на голову, прижимая ее к груди.
– Это – твое самое глупое в жизни решение.
– И единственное, которое сделает меня счастливой.
– Если бы я только мог! Если бы только мог подарить тебе счастье, не прося взамен такие жертвы…
– Любая жертва будет бесконечно мала.
Внезапно я вспомнила, как совсем недавно Марк стоял в огне, держа меня на руках. Как языки пламени касались моего тела, так и стремясь поглотить полностью.
Как и в случае с Ренольдом, огонь лизал мою кожу, одежду, волосы, но вреда не причинял.
– Скажи, почему… – начала я, – огонь не обжигал мою кожу?
– Потому, что с тобой был ангел Тьмы, и он желал, чтобы огонь принял тебя.
– Получается, в любой момент я могу… скажем, поиграть с огнем, если ты рядом?
– Да, если я захочу.
– А если нет? Если тебя не будет рядом? Я уже не смогу?
Марк помедлил, задумавшись на несколько секунд. Когда он делал так, я знала, что у него есть ответ на мой вопрос, просто он не знает, стоит ли говорить его мне.
– Вообще-то, это возможно… Но зачем это тебе?
Я пожала плечами.
– Мне интересно. Неужели человек может управлять огнем, точно ангел?
– Нет, конечно. Управлять огнем человек не может. Но если он захочет попасть в Ад, то огонь может пропустить его. Все, что для этого нужно – желание. Огромное желание – единственное, имеющее смысл. Никаких сомнений, никаких нерешенных мыслей. Только тогда огонь разрешит ему пройти.
– Так уже было? – спросила я. – Люди уже делали это?
– Единицы. И это – за всю историю человечества.
– Но зачем?
– Кто-то терял любимых людей, а потом годами искал сведения о существовании «загробной жизни». Желание вернуть потерю становилось наваждением, навязчивой идеей. Кто-то хотел добиться денег, власти или любви и искал способ получить все это. Кто-то просто занимался изучением «потустороннего мира», – как вы это называете, и подходил к разгадке настолько близко, что остановиться уже не мог. Большинство всех этих людей не смогли даже поднести руку к пламени, потому что огонь обжигал кожу. Все они были вынуждены отказаться от этой затеи. Я повторюсь, что за всю историю лишь единицы сумели «договориться» с огнем. Но были и такие, которых сомнения настигали уже в пути. Такие сгорали заживо.
Я почувствовала, как похолодели мои руки.
– Заживо?
– Да, – равнодушно подтвердил Марк. – Они сами виноваты в том, что рискнули ступить в огонь, имея за душой сомнения в истинности своих желаний.
– Судя по твоим словам, шанс попасть в Ад у людей не так уж и велик.
– Я бы сказал, практически ничтожен, – уточнил Марк. – Но, к твоему несчастью, у тебя есть я.
