понуждаешь меня быть рабом, кому не должно? У меня есть владыка; я знаю царя. Нисского: Давид назвал спасением души покорность ее Богу. Кирилла: Превосходное, преполезное и подающее всякую добрую надежду дело—есть покорность Господу, кроткое подложение воли ума под иго Его и приближение к Нему посредством совершенной скромности, сказывая сие пророческое слово: Вот мы будем принадлежать Тебе, ибо Ты Господь Бог наш! Феодорита: Сие рабство доставляет тебе, душа, спасение, ибо Он есть Бог, податель благ и могущий утвердить колеблющихся. И Афанасий: Хотя ты, душа, и поколебалась и не устояла в добродетели, однако ж покорись Господу, Который может и заступить и спасти тебя, так что впредь будешь непоколебима.
3. Ибо Той Бог мой и Спас мой, Заступник мой; не подвижуся наипаче (весьма). Не устрашусь, говорит, больше искушений, хотя до падения в искушения, как человек, я страшился. Ибо подвижением здесь он выражает робость, или страх *).
*) Слова Великого Василия: Далее он изъясняет, что такое спасение? Оно есть не простое какое либо благодетельное действие, способствующее к облегчению болезни и благосостоянию тела; но что такое спасение? Есть Бог наш,—происходящий от Бога Сын, Он же и Спаситель рода человеческого, укрепляющий немощь нашу и исправляющий происшедшее в душах наших смятение. По человечески исповедует смятение; ибо не возможно не быть в человеческой душе некоторому потрясению от искушений. Доколе производим небольшие и немногие грехи, дотоле, как растения тихим ветром колеблемые, слегка потрясаемся.., но когда умножатся и увеличатся бедствия, по мере возрастания грехов, тогда обыкновенно усиливается и волнение. Итак, хотя я подвинулся, как человек, но не весьма подвинусь, потому что, по мере сего укрепляюсь рукою Спасителя. Другой истолкователь говорит: Потрясается каждый, кто падает в порок. Но это происходит не вдруг: первое смущение бывает в мыслях, производимое страстями, после которого, если присоединится к возмущенным мыслям соответственное им действие, происходит уже сильное движение и падение. Итак, при возрождении гнусной похоти, или другого какого либо движения должно, при помощи Божией, обуздать стремление к действию благочестивым помыслом, дабы не произошло сильное движение.
4. Доколе належите (нападать вам) на человека? убиваете (убиваете его) ecu вы, (нападаете) яко стене преклонен и оплоту возриновену (поврежденному)? Доколе, говорит, вы—враги и притеснители мои, устремляетесь и нападаете на меня—человека слабого, подобно тому как бы кто наступал на наклонившуюся и близкую к падению стену и на потрясенную и готовую совершенно разрушиться ограду? А выражение—доколе, показывает, что враги устремлялись на него и прежде неоднократно. Слова: убивать всем вам, по изъяснению Феодорита, помещены в средине, по переложению, вместо: доколе нападать вам на человека, как на стену наклонившуюся и оплот поврежденный? Доколе убивать (его) всем вам? Сими словами Маккавеи исповедуют немощь и бессилие свое, поелику согрешили пред Богом, то потому до самого сего времени они имели многие искушения и бедствия, как повествует о том история маккавейская *).
*) Слова вел. Василия: Из сих слов видно, что природа человеческая, как сложная, покривилась от бремени греха и что она должна непременно разрушиться, так что она будет воссоздана снова устроившим ее в начале Зиждителем и восприимет твердость и нерушимость и свободу от наклонения к второму падению. Итак, сие слово препирается с злыми служителями диавола, обвиняя чрезмерность их в злоумышленном нападении: поелику люди суть животное слабое, а вы нападаете, не довольствуясь первым нападением, но еще производит и второе и третье. Феодорит изъясняет сие так: не слишком возноситесь против нас, как слабых; ибо у нас есть помощник Бог всяческих. И Афанасий: доколе вам столько устремляться, когда о вас предсказано, что вы напрасно обижаете нас?
5. Обаче цену мою совещаша отринути. Однако ж о цене (чести) моей совещались, чтоб была отринута (мною). Враги, говорит, и гонители мои умыслили изгнать из меня покорность и работу Богу и совершенно обнажить меня, тогда как она, по словам Феодорита, составляет честь мою, ибо ею я прославляюсь и приобретаю почтение. Если честь для раба— служить земному царю и смертному владыке; то не гораздо ли больше чести для смертного человека—служить бессмертному и небесному Царю—Богу? *)
*) Слова вел. Василия: Цена за человека есть кровь Христова: вы, говорит, куплены ценою, не будьте рабами человекам. Сию то цену воины лукавого умыслили сделать бесполезною нам, снова вводя нас однажды освобожденных в рабство. Кирилла: Едва не лишили нас демоны самого рассудка (который составляет честь человека), принудив нас покланяться древам и камням, так что и говорится об нас: человек, бывший в чести, не разумел. Феодорита: для благочестивых есть честь служить Богу. Безыменного толковника: Добродетель и благочестие есть честь мудрого, как сказано: Слава и честь и мир всякому делающему добро; и так, злоба есть бесчестие; те, которые пали в оную, чувствуя, чему они подверглись, говорят: покрыло нас бесчестие наше потому что против Бога нашего согрешили мы (Иер.3,25). Притом не сказал: отринули честь мою, но умыслили (сделать то), чтоб была отринута (мною). Ибо демоны не производят насилие, но обман; а сродники их те, о которых написал Павел: ласковыми и красивыми словами обольщают сердца простодушных. Таково же и следующее: Если умоляет тебя враг с великим воплем, не верь ему; ибо семь лукавств в душе его. (Прит.26, 25).
Текоша в жажди. Враги, говорит, не пришли на меня просто, но поспешили с великим желанием сразиться со мною; так как жажда означает крайнее желание: поелику, как пишет о Маккавеях Иосиф, царь Антиох и окружавшие его употребили все обороты для убеждения иудеев отложиться от закона и отечественных обычаев их.
Усmы своими благословляху, и сердцем своим кленяху. Антиох, говорит, и бывшие при нем хвалили иудеев, ласкательствуя им, чтоб отвергнули закон, а сердцем своим порицали их, как врагов за различие бывшей у них благочестивой веры; и, по наружности, они давали им советы, как братья, а втайне обманывали их, как враги *).
*) Другой говорит: Демоны, внушая нам удовольствия, делают нас чрез оные чадами проклятия. Слова великого Василия: Многие одобряют злые действия, называя легкомысленного приятным, сквернословящего—сведущим в обращении, вспыльчивого и гневливого именуют не любящим низости, скупого и необщительного выхваляют, как расчетливого, словом всякому пороку ласкательно дают имена смежной с ним добродетели. Таковые то устами благословляют, а в сердце произносят проклятия; ибо словесною похвалою своею они низводят всякое проклятие на жизнь их (то есть похваляемых ими).
6. Обаче Богови повинися, душе моя, яко от Того терпение мое. Опять повторяет здесь слово, сказанное им прежде, сказывая, чтоб повиновалась душа его, то есть он, Богу, так как Бог дает ему терпеть в скорбях. А это говорили Маккавеи в самих себе, возбуждая души свои к мужеству и благородному чувству. Союз: однако ж, здесь излишен *).
*) Слова Феодорита: Не оставляй, душа моя, служения Богу, но, укрепляясь подаваемою тебе от Него помощью, переноси приражения бедствий.
7. Ибо той Бог мой и Спас мой, Заступник мой; не преселюся. Не перейду, говорит, от служения и покорности Богу моему и спасителю и помощнику моему к служению и покорности смертному царю— Антиоху *).
*) Того же: зная, что Еммануил есть истинный Бог и источник спасения, я не позволю себе переменить служение и перейти к другому владычеству (надо мною); ибо—не переселюсь поставлено вместо: не отложусь от одного к другому; не сделаюсь, говорит, переселенцем (от истины в заблуждение) и не буду рабом греха.
8. О Бозе спасение мое и слава моя: Бог помощи моея, и упование мое на Бога. В Боге, говорит, находится спасение мое и слава моя, а не в человеке. Или говорит, что в Боге спасение мое и слава моя, а не в чем либо мирском. Бог помощник мой и упование мое. Таковыми именами называют Бога Маккавеи, от великого удовольствия в сердце их, радуясь и говоря открыто, чтоб побудить и других к произношению подобных слов *).
*) Вел. Василия: Блажен, кто ни о чем высоком в жизни не радуется, но
