заботы, стремления в сочетании с безусловным поэтическим даром уже тогда послужило основой будущего Высоцкого»[7].
Кроме «капустников», где Владимир в основном выступал в амплуа комического актера, на старших курсах он стал вдруг играть серьезные, драматические роли, что было неожиданно для всех знавших его как веселого, остроумного человека, не терявшегося ни в какой ситуации. Однажды на лекции по эстетическому воспитанию произошла такая история: в дискуссии на вопрос, каким человеком должен быть актер, Высоцкий подал реплику:
— Актер, но человек! — и под укоризненным взглядом преподавателя Вениамина Захаровича Радомысленского, «смутился» и добавил: — Я только хотел сказать, что и актер — человек.
Сдерживая улыбку, педагог произнес:
— У тебя в дипломе будет написано — актер драматического театра и кино, а ты — безнадежный сатирик…
Два курса Владимир Высоцкий был «комик» и вдруг на экзамене за третий курс поразил преподавателей и студентов драматической ролью Порфирия Петровича из «Преступления и наказания» Федора Михайловича Достоевского. Готовил Владимира Высоцкого к экзамену по актерскому мастерству, а затем ставил спектакль в 1959 г. на сцене Московского Дома учителя тогда молодой преподаватель студии МХАТа, а позже заслуженный артист РСФСР, режиссер и артист, один из основателей театра «Современник» Виктор Николаевич Сергачев. Именно он помог раскрыться Владимиру Высоцкому как актеру с большим драматическим накалом.
В. Н. Сергачев рассказывает, как появился замысел этой постановки и как шла подготовка к выступлению: «…У меня в то время был период Достоевского. Я буквально погрузился в его мир: мечтал перевести его прозу на язык театра. И вот на третьем курсе я предложил Володе и Роману Вильдману: «Давайте-ка попробуем, рискнем поставить отрывок из «Преступления и наказания». Возьмем целиком без сокращений весь текст Достоевского — последний приход Порфирия Петровича к Раскольникову. Мало того, попытаемся полностью буквально выполнить все, говоря по-театральному, ремарки Достоевского: как у него написано, так и будем играть… Скажем, когда на вопрос Раскольникова: «Так кто же убил?», Порфирий Петрович отвечает: «Как кто? Вы и убили, Родион Романович», — у Достоевского написано, что Раскольников схватил себя за голову и теребил волосы. Воцарилось молчание. И молчание длилось долго, может быть, минуты две. Так вот, мы точно так же две минуты и молчали…».
Роль Порфирия Петровича была для Владимира Высоцкого настоящей удачей. Впервые за годы обучения в студии МХАТа от получил «отлично» по актерскому мастерству. Многие преподаватели были потрясены этой постановкой. На сцене сделали декорации, точно следуя Достоевскому: тесную каморку, а сверху положили ширму, создавая иллюзию низкого потолка, который «душу и ум теснит», что придавало еще большую достоверность происходящему. Профессор русской и западной литературы А. И. Белкин, считавшийся большим специалистом по Достоевскому, в слезах выбежал за кулисы и говорил, что впервые увидел настоящего Достоевского. После экзамена Павел Владимирович Массальский, не раз прежде упрекавший Владимира Высоцкого в эстрадности, сказал ему:
— Теперь я понял, что вы — актер! — Это была самая дорогая похвала великого учителя талантливому ученику.
В 1959 г. Владимир Высоцкий еще какое-то время играл роль Порфирия Петровича на сцене Дома учителя, куда его пригласил В. Сергачев, работавший там режиссером. Работа шла параллельно со студийной и была недолгой, но очень важной для Владимира, который впервые играл как актер, а не как студент на занятиях или концертных программах во время летней практики. Андрей Александрович Якубовский, доцент ГИТИСа, известный театровед, игравший тогда вместе с Владимиром Семеновичем в том же спектакле, вспоминает:
«…У меня сохранилось впечатление, что ничего легковесно-студенческого в Высоцком в ту пору не было. Он вел себя чрезвычайно самостоятельно и по-деловому, то есть относился к работе как к конкретному делу, не испытывая никаких излишних «сантиментов» и был всецело сориентирован на выполнение определенной задачи.
Столь же определен и конкретен Высоцкий был и в работе над гримом, которого, кстати сказать, в этом спектакле у него почти не было. Помню, как он напрямую высказывал гримеру свои сомнения относительно тех или иных деталей, тщательно выбирал те, пусть и самые небольшие, в которых все-таки нуждалась внешность его «возрастного» персонажа.
На сцене он как-то умел в себе самом вытащить именно то психологическое качество, какое было необходимо, и прежде всего — тот «нерв», который представляется мне определяющим моментом в его работе над ролью Порфирия Петровича…»
По словам Якубовского, его Порфирий Петрович был человеком глубоко заинтересованным в своем деле, захваченным процессом выявления истины. «Очень интересно, как Высоцкий произносил реплики в сторону. Являясь непосредственным участником происходящего, Порфирий Петрович в инсценировке Сергачева все время оценивает события по ходу действия. «Когда Николка бросался к нему в ноги, признаваясь в том, что убил он, и сразу говорил: «Топором», — Порфирий Петрович произносил реплику: «Эх, торопится, — на себя наговаривает!» Высоцкий произносил эти слова, исходя из собственного темперамента, собственной увлеченности процессом игры… Попытка встать в какой-то момент на позицию стороннего наблюдателя в оценке событий, участником которых он является, делала образ очень сложным и при этом — органичным…»
На выпускном экзамене Владимир Высоцкий играл роль Бубнова в пьесе Горького «На дне». В постановке также участвовали В. Большаков — Лука, В. Никулин — Актер и другие. Пьеса шла во многих театрах страны и в Москве, в частности в Художественном театре. Когда открылся занавес, большинство зрителей не ждали чего-то нового и потрясающего, но Бубнов Высоцкого в последней сцене заражал зрителя искренностью переживаний: «Кабы я был богатый… я бы бесплатный трактир устроил!.. С музыкой и чтобы хор певцов… Бедняк-человек, айда ко мне в бесплатный трактир!» Нине Максимовне Высоцкой, присутствующей на этом спектакле, запомнилось, что какая-то театральная дама сказала о ее сыне пророческую фразу: «За этим мальчиком я буду следить всю жизнь».
Были также еще два дипломных спектакля: в чеховском «Иванове» Высоцкий играл Боркина и в «Золотом мальчике» К. Одетса — Сигги.
Сохранилась программа одного из названных спектаклей:
Итак, Владимир Высоцкий в 22 года заканчивает актерское отделение школы-студии МХАТ. В его личном деле есть запись:
«Учебный план выполнен полностью, и студент В. Высоцкий допущен к государственным экзаменам 18 мая I960 г. Приказ № 77. Всего сдано: 31 предмет, из них 24 «отлично», 6 «хорошо» и 35 зачетов.
Государственные экзамены:
I. Мастерство актера — май — отлично.
2. Диалектический и исторический материализм — 15 июня — отлично.
Постановлением Государственной экзаменационной комиссии от 20 июня 1960 года присвоена квалификация актера драмы и кино.
Председатель ГЭК В. Л. Ершов
Диплом № 284453 выдан 20 июня 1960 г.
Место назначения на работу — Московский драматический театр имени Пушкина, должность — актер».
На протяжении всей своей жизни В. С. Высоцкий с благодарностью вспоминал преподавателей школы-студии МХАТ, особенно Павла Владимировича Массальского, который оставил в его душе «наибольший след»[8].
После окончании студии МХАТ Владимир Высоцкий почти четыре года «шел» к своему Театру на Таганке. Это было очень сложное для него время, пережить которое ему помогли прежде всего
