Да улыбаюсь. Да облако малиновое последнее на уста нашедшее исшедшее из чрева моего избитого глотаю…
Но!..
Но там в полях черниговских Русь… дщерь младшая моя Василиса берет изниклый талый снег вербными дымчатыми ручонками прутиками ивовыми и кладет снег в гортань малую…
Дщерь не надо…
Слышишь дщерь моя младшая заблудшая в полях талых?..
Слышишь дщерь Русь сирота уже моя уже сирота малая?..
И будут на Руси сироты без отцов.
И будут на Руси жены без мужей.
И будут на Руси матери без сынов…
И будет Русь вдов…
Но ты слышишь меня мя дщерь дочь младшая моя?..
Не бери снег полевой в гортань в уста!..
…Тятя… тятенька я слышу последний глас твоея…
Слышу, тятенька, тятя отец князь.
И тут что-то Василиса останавливается выпрямляется вырастает в поле… что-то слышит, чует она… что-то снег из уст из рук из гортани непослушно неповинно льется на поля…
Что-то снег текуч плакуч льется из ранних талых русских лазоревых синь васильковых очей ея…
Что-то льется снег талый в черниговские талые талые изниклые поля…
…Дщерь… Не плачь…
И ни весточки, и ни косточки…
И мертвый Святовитязь Князь Михаил Черниговский Христианин пал у Батыева Шатра…
Русь…
Дщерь в талом поле…
Сирота моя…
Прощай!..
…О русский грешный человече человек
…в русском одиноком святом поле постоять…
…Осенний кроткий ветер тишайшую жемчужную кочующую сеть скиталицу плен’ицу полевую паутину нанес набросил на блаженного меня…
1976
Смерть Пушкина
…Так царевич Гаутама вспомнил в рощах Уравеллы, как миллионы лет назад он бродил здесь лесной ланью…
…Натали-Натали жена жено возлюбленная моя
Ах ах! там в оазисе в сокровенном оазисе пустыни Сахро-Сахары уродился явился провился как младой колодезь белый белый белоснежный верблюд Джунтайрррр
Ах снежный верблюд ах беломраморный шелковый атласный жемчужный перламутровый снежный верблюд
Зачем живоснежный верблюд в нагой жародышащей серомышиной пустыне
Зачем снег в пустыне
Ах Натали-Натали зачем я? зачем поэт в России?
Ах снежный, тассилийский верблюд-мерабби ай такие урождаются возносятся восстают в пустыне однажды в сто лет воздымаются возвышаются маются словно водоросль на дне реки вешнеглиняной
Ай верблюд родимый Джунтайр ты меня ждешь во песчаных неистовых глубях Сахро-Сахары
…
— Ты не будешь долго жить долго ждать белоснежный верблюд в пустыне
Ах Натали зачем соловей в псковском снежном поле где ворон-хозяин густого пера — и тот к дымной проруби льнет бережется хоронится от крещенских морозов
Ах черный маслянистый ворон — один ты друг в русском поле сиротском захожему певцу-эфиопу? ой, да! Но более всего я грущу когда вижу убитую птицу с сырыми неурожайными мертво мокро матовыми яйцами бледно мраморными Но более всего грущу когда вижу пойманную рыбу с нерожденной икрой
Натали Натали что за бред за тьма за морок за сон
О!..
А когда его убили в нем было жизни еще на пятьдесят лет лет лет
А ты снежнотелый верблюд?
А ты небесный поэт на земле?
Кого убили? Снежного верблюда-мерабби?
Но зачем убивать до срока того, кто уже обречен родившись снежным в сыпучих пергаментных барханах со снежной нездешней атласной кожей?
А когда тебя убьют поэт — в тебе будет жизни на сколько лет?
А бессмертных поэтов разве можно убить навек?
Но верблюд там там во глуби Сахро-Сахары меня ждет и от тоски гибельной жгучий песок слепой кривой жует
Он не хочет жить без меня
Я полвека назад ударил уязвил верблюда и из пустыни ушел но вот вернулся через полвека а верблюд помнит и его меткое копыто гибельное меня ждет чтоб отомстить чтоб убить меня
Натали-Натали возлюбленная моя это не сон это явь
Я полвека назад погладил верблюда и возлюбил его и пришел через полвека а он меня ждет и не
