если ваша шестидневная рабочая неделя окажется продолжительностью в 100, якобы, честных рабочих часов, то в такую чушь никто не поверит. Это неизбежно повлечёт подозрения и вопросы.
Реально работая по 8 — 10 часов шесть дней в неделю, можно довести общее время до 60–65 часов, что будет вполне правдоподобным. Из разговоров на эту тему, я понял, что польские работники успешно пользуются электронным учётом рабочего времени, и их рабочие недели не бывают менее 60 часов.
Оставшись с Олегом, я рассказал ему о своём новом временном жилье. Вскоре подъехал и Саша. Вид у него был не очень-то счастливый. Видимо, его начинала беспокоить незанятость и неопределённость на этом тёплом острове. Утешил его новостью о комнате на двоих и о новых сотрудниках, среди которых я смогу расспросить о работе и для него. Комната Саше понравилась и он воспрял духом. Учитывая произошедшие перемены, Олег предложил заехать на Dogwood, поужинать и забрать вещи. Вечер следовало посвятить поискам стационарного жилища.
Через пару часов мы перевезли в комнату свои сумки и телевизор Олега. Телевизионный кабель, обнаруженный в комнате, оказался живым и обеспечивал просмотр немалого количества телепрограмм. В этот вечер мы обзвонили по нескольким объявлениям: все предлагаемые варианты жилья находились далековато; возникал вопрос о транспорте.
Согласовывая со мной график работы, мне предложили выбрать для отдыха любой день, кроме субботы и воскресенья. Я выбрал вторник, как и у Олега. На первую неделю мне запланировали пять рабочих дней: вторник и среда — выходные. Меня это вполне устраивало.
Утром к семи часам, я подходил к нашей конторе. Босс Джон открывал склад. Рабочий день начинался с заваривания кофе и выполнения ордера для ресторана Horizon. Мой гаитянский коллега начинал день с того, что делал снимки восходящего солнца, которое стабильно появлялось по утрам напротив нашей конторы. Делал он это многократно, в надежде поймать желаемый кадр. Фотокамера у него была не любительская. Прикончив фотоплёнку, он относил её на проявку в фото сервис здесь же в пансионате. К середине дня пробные снимки были готовы, и во второй половине, когда появлялось свободное время, он внимательно рассматривал и оценивал своё фото творчество. В процессе нашего сотрудничества он показывал свои снимки, спрашивал моё мнение и делился планами на будущее. Оказывается, ему тоже не хотелось задерживаться на этой работе. За три года службы в этом отделе, он уже хорошо освоил ассортимент, и работа давалась ему без особых усилий. По вечерам он посещал курсы, где обучался фото мастерству, с надеждой, что вскоре сможет зарабатывать на жизнь, как свободный художник. Свои снимки он показывал всем. Его интересовало мнение разных людей. Следовало отметить, что некоторые его фотоснимки были вполне удачны и ничем не хуже открыток с видами Флориды, продававшихся на каждом шагу.
В один из рабочих дней, босс выбрал время, когда все были, не очень заняты, и пригласил меня на одну формальность, как он выразился. Мы воспользовались служебным грузовым микроавтобусом, и выехали из пансионата в направление Ки Веста. По дороге он спросил: имею ли я при себе какие-нибудь документы. Документы при мне были.
Спустя пять минут он свернул с дороги и припарковался у офиса, где я получал удостоверение личности. Но направился он в соседний офис, обозначенный как медпункт. Там нас встретил человек в белом халате. По тому, как они приветствовали друг друга, я понял: босс бывал здесь уже не раз.
Уже там, Джон разъяснил мне, что одним из условий сотрудничества с ними, является обязательное тестирование работника на предмет употребления наркотиков. Процедура добровольная, но в случае отказа работника, это может послужить причиной для расторжения трудовых отношений. Я поинтересовался, каким образом они намерены тестировать меня? Айболит достал запечатанный индивидуальный пакет, указал на пластиковый пузырек, и, улыбаясь, объяснил, от меня лишь требуется уединиться с этой канистрой и вернуть её наполненной.
— Только не водой из под крана! — хохотнул босс.
— Понятно, — ответил я.
— Он что, никогда раньше не делал этого? — удивился доктор.
Я не успел ответить, ибо босс объявил, что я нахожусь в стране всего несколько месяцев. Доктор с пониманием закивал головой, будто перед ним был тяжело больной пациент. Я выразил готовность исполнить процедуру, расстегнув молнию на своих шортах. Доктор замахал руками, указывая мне на дверь туалета. Джон хохотал от души, как у себя в конторе!
— Good joke, Sergei! I like it… — поощрил он мою шутку, сконфузившую доктора.
— Это вы так шутите со мной? — посмеиваясь, спросил доктор и распечатал пакет.
Из пакета он достал содержимое, и стал заполнять прилагаемую к пузырьку анкету. Анкета и пузырёк были отмечены одним номером. К номеру на пузырьке дописали моё полное имя. Затем, вручили мне ёмкость и указали на дверь кабинки. Пузырёк был также запечатан, что исключало предварительное вмешательство в моё личное дело. Я вскрыл его, наполнил и закрутил крышку. Сделав дело, я вернулся и вручил доктору свой теплый привет.
— О.К. Теперь у нас есть твоё послание в бутылке, и мы сможем узнать о тебе больше, — прокомментировал Айболит.
— Теплое послание, из глубины души, — добавил я.
— Просмотрим, — бормотал доктор, запечатывая это обратно в пакет. — Вот и всё. Результаты мы вам сообщим.
На этом и расстались.
Саша теперь проживал со мной в одной комнате, на территории пансионата. Я уступил ему нижнее спальное место. Мы прикупили компактную электроплитку, что позволяло организовывать питание на месте. Холодильник и кондиционер функционировали исправно, что было жизненно необходимо. В семь утра, я уходил на работу, Саша же ещё сладко спал. В течение дня, забегая в нашу ночлежку, я заставал его уныло смотрящим мультфильмы. Настроение у него скисало.
Я советовал ему воспользоваться своей временной незанятостью и наслаждаться солнцем и океаном. В ответ, он просил меня прозвонить по некоторым газетным объявлениям, предлагавшим работу. Я обещал сделать всё, что в моих силах. К обеду территория пансионата оживала. На пляжи выползали отдыхающие. Открывались все бары и магазины. Пункт проката выдавал водные мотоциклы, на которых отдыхающие бороздили морские просторы. Повсюду разгуливал полураздетый народ, выражая удовольствие всем своим видом. Понять этих людей было нетрудно. Судя по номерам автомобилей на стоянке, в большинстве — гости с Севера: Канада, штаты Иллинойс, Мичиган, Новая Англия, Н-Йорк, Н-Джерси. В тех краях в это время о загаре и купаниях в океане можно только мечтать.
Понемногу я начал выполнять поручения по отдельным ордерам, стараясь запомнить где, что хранится. Когда не мог отыскать нужный продукт или мне было что-то непонятно в самом ордере, я обычно обращался с вопросами к боссу Джону. Тот дружелюбно отзывался на мои вопросы и охотно давал разъяснения и советы. Другие работники также иногда подсказывали мне, но они не всегда находились в конторе.
Хотя мы и были одеты в шорты и футболки, наша производственная суета не позволяла наслаждаться в полной мере климатическими радостями. Порой бывало и жарковато. Кроме доставки продуктов заказчикам, мы также должны были принимать продукты, доставленные нам. Обычно, это были грузовые рефрижераторы различных компаний, регулярно подвозившие свою продукцию. Долго ожидать они не могли, поэтому мы должны были оперативно оприходовать доставленное, а затем разместить это на должное место в хранилищах. Если доставленный продукт должен храниться в холодильнике или морозильнике — это тем более обязывало нас к быстрому исполнению. Наиболее часто нас посещали поставщики от Coca Cola, Pepsi и пивные компании.
Пивные поставки от нас требовали некоторых дополнительных действий. При получении свежего баночного пива, мы должны были вытащить остатки этого сорта из холодильных хранилищ и на освободившееся место уложить свежеполученное, а сверху разместить старое пиво. Чтобы доставить его потребителю в ближайшее время, до истечения срока годности. С поставщиками, как я понял, была договоренность о возможном обмене нереализованного пива на свежее, но этого старались не допускать. Все эти торгово-потребительские заморочки усложняли работу, и нам приходилось возиться в тесном холодильнике, перетасовывая упаковки с баночным пивом с места на место.
Наши хлопоты не интересовали работников баров и ресторанов. Когда оживала торговля, и у них под
