претендовать на владение ими, так называемый ближний круг – те самые братья, сыновья, племянники и внуки. Список был внушительный… Но делать нечего: я взялась проверять всех поименно.
Через несколько дней кропотливой работы удалось установить: из братьев ювелира в живых, что неудивительно, никого уже не осталось. Из племянников в Арастене обнаружились только трое. Двое стариков-холостяков жили вместе на проценты с удачно вложенного наследства и ни в чем себе не отказывали. Третья обитала у своей дочери, но из числа подозреваемых ее можно было исключить – она давно выжила из ума. Дочь ее, дама деловая, держала несколько доходных домов, получала неплохие деньги и вообще являлась существом насквозь приземленным, как и двое ее сыновей-торговцев. Остальные племянники разъехались кто куда, следы их затерялись. Оставались еще их дети, но установить их местонахождение возможным не представлялось. Если же учесть, что они могли рассказать о семейных ценностях кому угодно… Я быстро отогнала эту мысль, чтобы не пасть духом, и занялась сыновьями ювелира. Тесть Ореса давно скончался, один из его братьев тоже, а третий здравствовал и процветал. Он владел изрядной усадьбой и несколькими торговыми кораблями на паях с собственными сыновьями, как раз недавно выдал замуж двух внучек, а отца, по рассказам, поминал исключительно добрым словом. Мне не удалось с ним побеседовать: несмотря на преклонный возраст, он самолично отправился присмотреть строевой лес для новых кораблей. Судя по всему, дело у него кипело. Конечно, его с сыновьями вычеркивать из списка было рано, но…
Оставался еще один кандидат – внук ювелира от его среднего сына (от количества народа в этой семейке уже голова шла кругом!). Он унаследовал семейное предприятие, владел несколькими мастерскими и, насколько мне удалось разузнать, считался мастером не из последних. Не гением, как дед, но весьма недурным ювелиром, к нему обращались многие знатные персоны. Наведалась к господину Бисаху и я, предварительно подготовившись.
Ювелир – это было многообещающе. Он отлично разбирается в драгоценностях, и как знать, не желал ли он получить наследство деда?
Разумеется, сам хозяин мне навстречу не поспешил, меня встретили многочисленные подмастерья, уговаривая посмотреть то одно, то другое, но я настаивала на встрече с самим Бисахом. Дескать, я намерена заказать нечто особенное, с чем справится только настоящий мастер, и всякие ремесленники мне не нужны!
Видимо, я достаточно хорошо играла роль взбалмошной дамы из скоробогатых торговцев (излюбленный образ некой Фелиции Нойрен, много раз приходивший мне на выручку, не подвел и на этот раз), поскольку Бисах все-таки соизволил меня принять.
Это оказался высокий худощавый мужчина с приятным морщинистым лицом и чуточку близоруким взглядом темных глаз. Седой как лунь. Я подавила вздох; впрочем, я и не надеялась, что этот почтенный господин (а он был заметно старше того же Ореса) лично вскрывал сейф моего нанимателя. В конце концов, он мог нанять кого угодно. Или не он, а любой другой…
– Добрый день, – пробасил он, приглядываясь ко мне. Видимо, оценивал платежеспособность. Пришел, очевидно, к утешительным выводам, потому что сделался вдруг еще любезнее: – Чем могу служить, госпожа Нойрен?
– Да вот, – сказала я, беззастенчиво разглядывая его в упор. – Я слышала, вы лучший ювелир в Арастене.
– Боюсь, это звание присвоено мне несколько незаслуженно, – мягко улыбнулся он. – Есть и другие мастера, превосходящие меня в том или ином…
– То или иное меня не интересует, – отрезала я. – Вот что, любезный… Мне намедни сделали подарочек. – Я выудила из-за пазухи медальон, позаимствованный у Ореса, покачала им перед глазами Бисаха, не давая рассмотреть толком. – Так вот, работа тонкая, не новодел. Я хочу заказать к этому медальону серьги, пару колец, словом, все как полагается… И чтоб не отличить было, кто делал, тот мастер или нынешний! – Я позволила себе усмехнуться и сказать уже ласковее: – Племянница на выданье, украситься девке охота, так вот, думаю, серебро с аквамаринами девице в подарок в самый раз! Как считаете? У самого, поди, дочки в самой поре!
– Увы, у меня нет дочерей, – наклонил седую голову Бисах, – но вы совершенно правы, юной девушке такое сочетание подойдет прекрасно. Госпожа Нойрен, если вы позволите рассмотреть эту вещь поближе, я скажу вам наверняка, сумею я повторить эту работу или нет.
– Ну держите. – Я отдала медальон в руки ювелира. Любопытно взглянуть на его реакцию…
Реакция в самом деле оказалась прелюбопытная: Бисах бросил один лишь пристальный взгляд на безделушку, и его кустистые брови поползли вверх.
– Госпожа Нойрен, простите за нескромный вопрос, но откуда это у вас?
– Говорю же, подарочек мне сделали, – прищурилась я. – Какая вам разница, кто? Так что, любезный, возьметесь?..
– Боюсь, нет, – твердо ответил Бисах и, видя, что я нахмурилась, поспешил пояснить: – Видите ли, госпожа Нойрен, вопрос мой объясняется очень просто: я был крайне удивлен, увидев в ваших руках медальон работы моего деда…
– Вот это новость! – воскликнула я. – Ну так что ж с того, что его делал ваш дед?
– Он был в своем роде гением, – вздохнул Бисах. – Увы, я всего лишь ремесленник. То, что я сделаю, будет лишь грубой копией, а вам, как я полагаю, нужно точное подобие…
– Верно подмечено, – хмыкнула я. Интересно. Крайне интересно! – Раз мастер вы, как люди говорят, хороший, вовсе уж дрянь точно не сделаете… А разницу, наверно, без зрительного стекла все равно не углядеть будет, для племянницы-то сойдет. Сколько за работу возьмете?
– Хм… – Бисах потеребил подбородок и почти без раздумий назвал цену. Весьма приличную, должна отметить.
– Ну это вы загнули, любезный! – возмутилась хваткая торговка. – Серебро с аквамаринами, а вы просите, как за золото с брильянтами чистой воды! Сбавьте, не то пойду к другому!
– Другой вам и грубой копии не сделает, – усмехнулся Бисах.
– Только что и вы грозились не сделать, однако же беретесь, – возразила я и назвала свою цену. Торговались мы долго, однако в конце концов все же ударили по рукам и я заплатила задаток. – Медальон у вас оставить?
– Не нужно, – отказался ювелир. – Я эту вещь хорошо помню, работа деда не забывается…
– Когда готово будет?
– У меня много срочных заказов, – задумался Бисах. – Заходите недели через две, госпожа Нойрен, а лучше оставьте свой адрес, я к вам посыльного пришлю.
– Э, посыльный меня не найдет, – отмахнулась я. – Я нынче здесь, а завтра там, такое уж ремесло! Это вы вот на одном месте сидите, а у нас как потопаешь, так и полопаешь… Так что уж лучше я сама загляну. Через две недели, говорите?
– Не раньше, госпожа Нойрен. – Бисах, кажется, уже мечтал отделаться от шумной заказчицы.
– Ну, тогда до встречи, любезный. – Я прошествовала к выходу, не дожидаясь ответа ювелира, распахнула дверь.
В сторону отскочил какой-то юнец – то-то мне почудился какой-то шорох за дверью! Не иначе, подслушивал, стервец… Любопытно, кто таков?
Впрочем, до посторонних юнцов мне дела не было. Бисах, вот кто меня волновал. Он ничуть не встревожился при виде медальона, разве что легкая грусть промелькнула во взгляде, но, возможно, он просто вспомнил деда. О чем это говорит? Да ни о чем. Допрашивать его? Но у меня нет ни единой улики, обыскать его дом и мастерские я не могу… да и вряд ли он держит драгоценности там. Хотя… лист лучше всего прятать на дереве, а драгоценности – в ювелирной мастерской.
«Найти бы их и утопить в проруби!» – в сердцах подумала я. Давно ни одно дело не доставляло мне такой головной боли! То ли я вовсе утратила сноровку, то ли давало сбой чутье, молчавшее, как проклятое, либо твердившее, что никто из моего списка подозреваемых не виновен вовсе… Не хотелось бы расписываться в собственной некомпетентности, подумала я и тут ощутила чье-то осторожное касание. Проще говоря, какой-то наглец вздумал забраться мне в карман, воспользовавшись моей глубокой задумчивостью!
«Ну это уже ни в какие ворота не лезет!» – обозлилась я, перехватывая руку карманника и готовясь
