Вызывают недоумение и фразы типа: «учет потерь союзников Германии увеличит общую цифру потерь на 10 %, но для нас это не существенно». Для этих господ это может быть действительно несущественно, но на статистику потерь влияет самым непосредственным образом. Понятно, что уже даже эта цитата резко снижает информационную ценность указанной статьи. А чего стоит авторское допущение, согласно которому, «Для 1941 г. процент боевых потерь (Люфтваффе.
— Прим. Авт.) принят равным аналогичному показателю для 1942 г.» Заметим, что в 1942 г. на Восточном фронте германской авиации пришлось проводить весьма масштабные транспортные операции, несопоставимые с аналогичным видом деятельности в 1941 г. А они обходились весьма недёшево, причём и зимой, и летом.
В различных источниках приводятся самые разные итоговые данные, однако надо учитывать, что немецкие документы в более или менее упорядоченном виде сохранились лишь до середины 1944 г. При подсчётах практически не учитываются силы союзников и трофеи (весьма немалые!). В частности, приводились примерно следующие данные только по немецкой авиации: потеряно на всех фронтах от всех причин — 86.733 самолетов (из них на Восточном фронте 21.213 по состоянию на октябрь 1944 г.), в лётных школах — 21.373, итого 129.319.
Надо заметить это довольно любопытный результат, так как в также упоминавшейся книге издательства «АСТ» «Мировая война 1939–1945 гг. Взгляд побеждённых» на с.716 указано, что с 1939 г. по 1945 г. в Германии было произведено всего лишь 113.515 самолётов! В также упомянутой выше работе Олафа Грёлера на с.494 количество самолётов, выпущенных Германией, оценивается в 119.296 экз., а построенных в Италии — в 13.200. В принципе, в этом нет ничего удивительного, так как, например, ещё лет 10–15 назад в работах, посвящённых Bf109, указывалось, что этих истребителей было выпущено 30– 33 тыс. экз. Теперь же эти показатели плавно «всплыли» на уровень 36–37 тыс., а некоторые исследователи уже говорят о не менее чем 40 тыс. этих машин! Столь же пропорционально «подрос» и давно закончившийся серийный выпуск FW190, а также других знаменитых стервятников. Сколько же на самом деле было использовано самолётов ВВС держав «Оси» на европейском ТВД? Заметим, что в итальянской отчётности вообще царит откровенная неразбериха. Кроме того, надо учесть, что основная масса этой техники была потеряна, хотя и по различным причинам. Причём, практически все. За исключением сравнительно небольшого числа немецких, «дотянувших» до капитуляции, а также финских, румынских и болгарских самолетов, воевавших в конце войны против немцев, и примерно 4,5 тыс. итальянских машин, в сентябре 1943 г. доставшихся союзникам.
К самим союзникам также немало вопросов. При всей открытости на Западе свои потери считать не любят. Можно встретить данные по отдельным типам самолетов, боевым операциям, но единого списка ВСЕХ потерь, как боевых, так и небоевых, на всех театрах — не только над Западной Европой, но и в Северной и Восточной Африке, над Норвегией, на маршрутах перегона самолетов (например на трансафриканской трассе Такоради — Каир, по которой снабжались британские ВВС Западной Пустыни) или Индо-Бирманской, в лётных школах в Канаде и в Техасе — везде — такого списка авторам нигде не попадалось, да и вряд ли он и есть.
То же самое происходило в Корее, Вьетнаме и сейчас происходит в Ираке. Что ж, это особенности национальной отчетности! При этом наши самолеты, раздавленные немецкими танками в июне 1941 г. в Белоруссии, входят в списки наших потерь, а кое-кто их даже доблестно включает в списки побед Люфтваффе, хотя улететь со своих аэродромов наши экипажи не могли по самым разным причинам
Отмеченные выше критические замечания показывают, что сравнение величин потерь, понесённых военно-воздушными силами противоборствующих сторон является хотя и важным, но абсолютно недостаточным аргументом в системе доказательств для обоснования эффективности действий той или иной стороны. Совершенно очевидно, что этого даже недостаточно для доказательства того, что истребительная авиация одной из сторон, пусть даже понёсшая наименьшие потери, действовала эффективнее той, которая потеряла больше самолётов.
Кроме того, с точки зрения командования, нет особой разницы в том, каким образом были потеряны машины. Были ли они разбиты неопытными пилотами при полетах в плохую погоду, сбиты вражескими истребителями на подходе или отходе от цели, зенитками над целью, раздавлены танками на передовых аэродромах или выбыли из строя иным способом, это всё попадает в графу безвозвратных потерь. Исходя из этого, при анализе боевых операций почти бессмысленно делить потери на боевые и небоевые, тем более с учетом особенностей национальной отчетности. Причина заключается в том, что, как это, возможно, ни покажется странным, рост небоевых потерь (особенно в прифронтовой зоне!) показывает, насколько грамотно были спланированы боевые действия (и не только авиации!)
