«Чтобы делать здесь карьеру, — говорит Алексей Валентинович, — надо было постоянно быть в гуще событий, в тусовке, которая, когда еще не существовало Интернета, выполняла функцию живой социальной сети».
В то время Митрофанов, окончив МГИМО и ооновские курсы, исправно трудился в МИДе. Но тусоваться до утра, а в девять как штык являться на Смоленскую площадь было тяжело, и он сменил стезю: поступил в аспирантуру Института США и Канады. Его научным руководителем был легендарный Николай Шмелев — будущий нардеп, автор прогремевшей статьи «Авансы и долги», с которой, собственно говоря, и началась перестройка. Это была революционная публикация, в которой частная собственность названа закономерным социальным явлением. А вскоре и без научных выкладок стало понятно: отныне только деньги решают все.
...Мы сидим в модном ресторане, и Алексей Валентинович, вальяжно заполнив собой изрядный фрагмент пространства, рассуждает, как бы сложилась его жизнь, если бы не эпоха перемен. К пятидесяти годам, уверяет Митрофанов, с его связями и способностями он точно стал бы либо чрезвычайным и полномочным послом, либо завсектором ЦК. А вот в команду прорабов перестройки его вряд ли бы взяли — «не тот вуз оканчивал». Кузницами перестроечных кадров, уточнил собеседник, стали МГУ и Ленинградский госуниверситет. А вот МГИМО всегда был ориентирован на власть, на госаппарат, на государство. Единственное исключение — Андрей Козырев, с которого Митрофанов брать пример никак не хотел.
Продюсер
В перестроечные годы карьерный дипломат переквалифицировался в удачливого продюсера. С легкой руки Митрофанова в культовой передаче «Утренняя почта» появился первый рекламный ролик. Все начиналось с крохотной комнатушки и двух молоденьких помощниц, которых в скором времени на зависть останкинским гранд-дамам завалили шампанским, шоколадом и прочими знаками социалистического внимания. Потом у Митрофанова родилась идея фестиваля «Ступенька к Парнасу». Говорят, он приложил руку к знаменитым «Маски-шоу» и «Джентльмен-шоу». Но тут счет шел уже не на шоколадки, а на реальные деньги, зарабатывать которые помогало приличное знание иностранных языков, в том числе французского. Именно на языке Мопассана он уговаривал Патрисию Каас приехать на открытие своего фестиваля. И уговорил! С этого исторического момента и началась долгоиграющая концертная карьера французской поп-дивы в России.
В активе Митрофанова многочисленные сценарии, книги, тексты песен на английском для Игоря Николаева. А также продюсирование группы «Тату», после чего весь мир убедился, что в бывшем СССР уже чересчур много секса, причем разного, скандальный порноролик «Юля», главные герои которого напоминали тогда еще украинского премьера Юлию Тимошенко и президента Грузии Михаила Саакашвили (пришлось принести извинения «оригиналам», что не помешало снять вторую серию «Миша, или Новые приключения Юлии»)...
Почему он не занялся менее скандальным, но более доходным бизнесом, например газом или нефтью, Митрофанов отвечает без запинки: «В свое время я работал над диссертацией «США на мировом рынке массовой культуры», которую сам Николай Шмелев считал уникальной. Так зачем мне было заниматься тем, в чем я разбираюсь хуже?» И, судя по всему, это был правильный выбор: именно творческая деятельность (в широком понимании этого слова) вывела его в политики федерального масштаба.
Все началось с озарения: захотелось снять полнометражный фильм о Владимире Вольфовиче Жириновском, звезда которого уже устремилась в зенит. В то время ЛДПР помещалась в плохо отапливаемой трехкомнатной квартире, где вместе с либерально-демократическим вождем обитали какие- то беглые кавказцы, а управделами был некий прапорщик, проявивший, как показалось Митрофанову, нездоровый интерес к его пыжиковой шапке. Сам Жириновский бегал по «офису» в накинутой на плечи дубленке, будто Ленин по Смольному, и вслух прикидывал расклад политических сил в случае распада СССР. Однако, несмотря на непрезентабельный антураж, идеи пламенного Владимира Вольфовича нашему герою пришлись по душе. В итоге в прокат вышел киношедевр под названием «Кандидат в президенты господин Жириновский».
Премьера состоялась в столичном кинотеатре «Горизонт». Тогда лидер ЛДПР выступал за сохранение СССР, и в фильме были такие кадры: спускают советский флаг, а Жириновский шагает по Красной площади и в свойственной ему манере комментирует этот исторический момент. «Итогам» удалось расспросить одного из присутствовавших на премьере: зрители то аплодировали, то плакали, то смеялись. Сам Жириновский был просто потрясен, когда увидел себя на большом экране — в общем, очаровала его великая сила важнейшего из искусств.
С этого момента Жириновский и Митрофанов стали работать в тандеме. Это был по-своему уникальный дуумвират: редкий коктейль из сходств и противоположностей.
Пиарщик
29 августа 2007 года Алексей Митрофанов демонстративно вышел из ЛДПР и перешел в «Справедливую Россию». Свое решение он объяснил без затей: ЛДПР в последние четыре года находится в политическом гетто, в то время как Россия движется в сторону двухпартийной политсистемы. И на прощание бросил соратникам пророческое: «Время гениальных импровизаций и интуиции проходит, появляются системные партии». В ответ Владимир Жириновский обрушил на Митрофанова ушат компромата: работал на британскую разведку, был «мошенником, который шестнадцать лет обманывал партию», потворствовал сексуальным меньшинствам, вел асоциальный образ жизни, снимал порнушку и прочее, прочее... Митрофанов от алаверды отказался, заявив «Итогам», что, несмотря ни на что, остается очень высокого мнения о Владимире Вольфовиче...
Бывшие соратники нашего героя по партии признались нам (без передачи Митрофанову), что за прошедшие пять лет замены ему так и не нашлось. Что правда: если Жириновский был для партии какой- никакой честью и совестью, то Митрофанов — мыслительным центром и организатором.
Когда Митрофанов вливался в ряды ЛДПР, жириновцы еще носили на демонстрациях портреты академика Сахарова и требовали больше демократии, а главная партийная цель состояла в том, чтобы получать какие-то гранты с Запада. Но поляна была уже занята — «западных ценностей» не хватало на всех.
