слабых сторонах наполеоновской пропаганды, проводя масштабную контрпропагандистскую кампанию. Листовки — их называли летучие листки — печатались на русском, немецком, французском и испанском. Газета «Россиянин» — на русском и немецком. Самая слабая часть проекта была польской, тут требовался в качестве издателя настоящий, природный поляк. И тогда император лично привлек к работе Михала Огиньского. Да-да, того самого, с именем которого связывают появление национального гимна «Еще Польша не погибла», и автора знаменитого полонеза, первые аккорды которого пропускные автоматы играют сегодня в московском метро, когда безбилетник пытается обмануть турникет!..
Команда новоиспеченных «спецпропагандистов» была поистине звездной. Воззвания и обращения, часто в стихах, писали поэты Василий Жуковский и Александр Воейков, историки Дмитрий Ахшарумов и Александр Михайловский-Данилевский, генерал и беллетрист Иван Скобелев (дед будущего великого полководца) и поэт Федор Глинка… Они тесно сотрудничали с патриотическими комитетами, которые создавали в России беженцы из оккупированной Наполеоном Европы.
В сентябре под непосредственным контролем Кутузова начали выходить «Известия из армии». Это издание предназначалось для российского населения и стало важнейшим источником информации об истинном положении вещей на театре военных действий. Новости из «Известий» перепечатывались в столичных газетах, но уже после царской цензуры. С приходом Кутузова стали издавать и Nouvelles officielles de l`armee («Официальные новости из армии»), где давалась информация о делах не только в России, но и на Пиренеях, где французы терпели одно поражение за другим.
Особенно активно стала действовать типография Кайсарова и Рамбаха после ухода Наполеона из Москвы. С летучими листками в руках французы и испанцы, португальцы и итальянцы, не говоря уже о германцах, сдавались тысячами. Из пятнадцати тысяч испанцев и португальцев из состава Великой армии четверть перешла осенью на русскую сторону. Уже в середине октября начали формировать из пленных немцев Российско-германский легион. Число германцев, желавших повернуть оружие против французов, было столь велико, что у русского командования даже возникли проблемы с экипировкой перебежчиков. Вот лишь несколько строк из хроники той поры: сдались 20 батальонов пехоты Йорка и 16 эскадронов конницы Массенбаха, которые вместе насчитывали до 18 тысяч солдат и офицеров при 60 орудиях, плюс два баварских кавалерийских полка из дивизии Партонно да к тому же части, входившие в баварский корпус Вреде… Полтора миллиона рублей комитет министров России выделил на формирование Иностранного легиона из 10 тысяч сдавшихся в плен французов и итальянцев…
Активность походной типографии, издававшей под эгидой Кутузова практически бесцензурные публикации, вызывает едва скрываемое раздражение у Александра I. Не по душе царю и то, что летучие листки разносятся отрядами легкой кавалерии — партизанами Александра Сеславина, Адама Ожаровского, Дениса Давыдова… Не имея под рукой в столице никого, кто мог бы поставить дело правительственной военной информации, царь ревниво воспринимал успех кутузовских изданий и особенно газеты «Россиянин», где вместо слова «подданный» слишком часто употребляли понятие «гражданин». И не случайно сразу после переезда в главную квартиру императора и смерти Кутузова 16 апреля 1813 года работа походной типографии хиреет. Не прекращается, но тихо засыпает…
Андрей Кайсаров вместо пера берет в руки карабин и становится майором конного отряда. Благо руководит партизанами, «охотящимися» в Германии, все тот же младший брат Кайсарова Паисий. 28 мая 1813 года под немецким городом Ханау бойцы попадают в окружение. Чтобы не оказаться в руках французов, профессор Кайсаров поджигает артиллерийский обоз. Первый российский пропагандист подрывается на пороховом ящике. Как напишет о смерти Андрея Кайсарова его соратник Александр Михайловский- Данилевский: «Он имел в Главной квартире много неприятностей и, желая показать подлецам, какая разница между ним и ими, пошел и, храбро сражаясь, пал...»
Зато мы делаем дипломы / Политика и экономика / Что почем
Зато мы делаем дипломы
/ Политика и экономика / Что почем
41 частный вуз и 55 их филиалов Минобрнауки признало неэффективными. Всего в добровольном мониторинге приняли участие 70 коммерческих институтов из 446, зарегистрированных в России, и 97 филиалов из 661. Получается, что больше половины частных вузов не прошли «обкатку танком». В министерстве заверили: наказывать коммерческие вузы за отказ от участия в мониторинге ведомство права не имеет, да и закрывать неэффективные институты не планируют. Скорее, мониторинг носит чисто рекомендательный характер. «Люди, которые планируют поступать в учебное заведение, зададут себе вопрос: почему вуз отказался предоставить данные о себе? — пояснил замминистра образования Александр Климов. — Стоит ли доверять такому образовательному учреждению?»
Впрочем, можно выдвинуть и встречный вопрос: а стоит ли доверять таким тестам? Аналогичное исследование, только касающееся государственных учебных заведений, было опубликовано в прошлом месяце и наделало немало шума. Среди неэффективных оказались ведущие вузы страны. Виной всему и в том и в другом случае, по мнению экспертов, непродуманные критерии оценки. Составляя шкалу оценки коммерческих вузов, министерство опиралось на те же позиции — средний балл студентов по ЕГЭ, число иностранных учащихся, доходы вуза на одного преподавателя, площадь учебных зданий. Зато не учитывается такой важнейший показатель, как профессиональная успешность, иными словами, количество выпускников, работающих по специальности. Правда, для того чтобы заставить вузы держать за это ответ,
